Комментарии к евангелию от Иоанна. Психотеология самого эзотерического евангелия

Был болен некто Лазарь

Переделка древнееврейского אלעזר (Елазар, «Бог — помощь мне»). Так звали сына Аарона и племянника Моисея, второго первосвященника.

из Вифании,

Считается, что Вифания была там, где сейчас Al-Eizariya, на восток от Иерусалима.

из селения, [где жили] Мария и Марфа, сестра ее. Мария же, которой брат Лазарь был болен, была [та], которая помазала Господа миром и отерла ноги Его волосами своими.

Это произойдет позже, перед пасхой.

Сестры послали сказать Ему: Господи! вот, кого Ты любишь, болен.

От места, где крестил Иоанн, до Вифании километров 25, часов 6—7 пути пешком.

Иисус, услышав [то], сказал: эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий.

То есть воскрешение Лазаря — часть мистерии «Явление Мессии».

Иисус же любил Марфу и сестру ее и Лазаря. Когда же услышал, что он болен, то пробыл два дня на том месте, где находился.

То есть сознательно ждал, не спешил.

После этого сказал ученикам: пойдем опять в Иудею. Ученики сказали Ему: Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда?

Волнение учеников нелогично, так как они видели, что никто не может навредить Иисусу, способному становиться невидимым или бесплотным.

Иисус отвечал: не двенадцать ли часов во дне?

Тут несколько смыслов. Большинство комментаторов сходятся на следующем: день моей жизни еще не закончен, надо идти. Другая смысл — «хотели закидать когда-то, сейчас уже не хотят — тот час прошел, сейчас другой час». И, в самом деле, религиозные власти очень скоро решат казнить Иисуса чужими руками.

кто ходит днем, тот не спотыкается, потому что видит свет мира сего;

Опять про Свет — высшее психическое. И это высшее (здесь Совесть, или на языке евангелия «приказ Отца») велит идти, а не бояться.

а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним.

«Ходить ночью» — на современном языке — следовать побудительным мотивам нижней психики, таким как страхи или алчность.

Сказав это, говорит им потом: Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его. Ученики Его сказали: Господи! если уснул, то выздоровеет. Иисус говорил о смерти его, а они думали, что Он говорит о сне обыкновенном. Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер; и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали; но пойдем к нему.

Здесь нужно не излечить, а воскресить — не меньше. Такая фабула.

Тогда Фома, иначе называемый Близнец, сказал ученикам: пойдем и мы умрем с ним.

Если Иисуса забросают камнями, то пусть забросают камнями и нас. Фома (תְאוֹם на иврите, «том», близнец) — 6-й названный по имени апостол.

Иисус, придя, нашел, что он уже четыре дня в гробе.

Чтобы никаких сомнений — в самом деле умер.

Вифания же была близ Иерусалима, стадиях в пятнадцати;

Около 3 километров.

и многие из Иудеев пришли к Марфе и Марии утешать их [в] [печали] о брате их. Марфа, услышав, что идет Иисус, пошла навстречу Ему; Мария же сидела дома. Тогда Марфа сказала Иисусу: Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой. Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог. Иисус говорит ей: воскреснет брат твой. Марфа сказала Ему: знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день. Иисус сказал ей: Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет.

Для этого и надо чудо. Смысл здесь — если умрет духовно, «оскотинится», то вера в меня, соединение со мной даст ему высшие переживания, Свет, а с ними — и жизнь.

И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек.

Потому что он живет хотя бы частично в мире высших переживаний. Естественно, это не относится к суррогату веры христиан, отказвшихся от духовной жизни ради религии и лишенных (сами себя лишивших) высших переживаний.

Веришь ли сему? Она говорит Ему: так, Господи! я верую, что Ты Христос, Сын Божий, грядущий в мир. Сказав это, пошла и позвала тайно Марию, сестру свою, говоря: Учитель здесь и зовет тебя.

«Учитель», не «Мессия» (Христос). То есть человек, а не сверхестественное существо.

Она, как скоро услышала, поспешно встала и пошла к Нему. Иисус еще не входил в селение, но был на том месте, где встретила Его Марфа. Иудеи, которые были с нею в доме и утешали ее, видя, что Мария поспешно встала и вышла, пошли за нею, полагая, что она пошла на гроб — плакать там. Мария же, придя туда, где был Иисус, и увидев Его, пала к ногам Его и сказала Ему: Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой. Иисус, когда увидел ее плачущую и пришедших с нею Иудеев плачущих, Сам восскорбел духом и возмутился и сказал: где вы положили его? Говорят Ему: Господи! пойди и посмотри. Иисус прослезился. Тогда Иудеи говорили: смотри, как Он любил его. А некоторые из них сказали: не мог ли Сей, отверзший очи слепому, сделать, чтобы и этот не умер? Иисус же, опять скорбя внутренно, приходит ко гробу.

Горе Иисуса выглядит нелогично. Он же знает, для чего Лазарь умер и что будет дальше. Откуда же скорбь и плач? Это необходимо «по сценарию»? Но опять-таки — зачем? Или евангелист рассказывает, что Иисус здесь еще полностью в своем человеческом существе и совсем не уверен, что воскрешение пройдет успешно? Это едва ли не единственный эпизод в евангелии, где проявляется человеческая природа (слабость) Иисуса. Человечность Иисуса в момент совершения самого грандиозного чуда очень важна. Евангелист много рассказывает о проповеди Иисуса, но очень мало — об Иисусе-человеке и Пути, который этот человек проходит. Это не случайно: евангелист насыщает свой рассказ особым смыслом — возможностью о-Божения, становления человека Богом, а это главное, что есть в христианстве как учении о человеке. Но в детали, как происходит о-Бож-ение, евангелист не входит.

То была пещера, и камень лежал на ней. Иисус говорит: отнимите камень. Сестра умершего, Марфа, говорит Ему: Господи! уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе.

Раз смердит, то точно умер. Чтобы не было никаких сомнений, что это настоящее воскрешение. Такое же воскресение, как натуралистично воскресают кости у Иезекиля (глава 37): «…стали сближаться кости, кость с костью… жилы были на них, и плоть выросла, и кожа покрыла их сверху». Марфа не то, что спорит, но сомневается, не понимает и не надеется на воскрешение: одно дело мог вылечить, но воскресить — это немыслимо, невозможно. В ее реплике (как заметил Ориген) есть смысл «Лучше не забирать камень».

Иисус говорит ей: не сказал ли Я тебе, что, если будешь веровать, увидишь славу Божию?

А вот тут уже человеческое преодолено и Иисус обретает уверенность.

Итак отняли камень [от пещеры], где лежал умерший. Иисус же возвел очи к небу

Тоже Ориген: духовные очи к небу, устремил себя к небу, или современным языком вошел в высшее психическое состояние.

и сказал: Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня.

Хотя Иисус еще ничего не сказал. Просьбы не было. Но она уже выполнена (Ориген). Здесь благодарность — акт любви, вместо просьбы. Вот такая иисусова «молитва» без «дай», но «Спасибо!».

Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня; но сказал [сие] для народа, здесь стоящего, чтобы поверили, что Ты послал Меня.

Это для зрителей. Но если знал, то зачем плакал? Значит, знал, но не до конца. Здесь мы видим не полное воплощение Бога, а человека. Человека на пути в Боги, но еще не прошедшего весь путь. Путь будет пройден только к Кресту и Воскрешению

Сказав это, Он воззвал громким голосом: Лазарь! иди вон. И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет.

Ориген увидел здесь символизм в том, что повязки на руках, ногах, лице привязывают духовное (или точнее, ментальное) тело Лазаря к нижнему миру, миру грехов, миру смерти. Иисус эти пелены с него снимает. Как бы освобождает от бесов.

Великое чудо. О котором, кроме Иоанна никто не упоминает. Иоанну же оно необходимо как пролог к главной мистерии. Но сама по себе логика происходящего в 11-й главе парадоксальна. Здесь вопрос на вопросе, и ответ на каждый совсем не тривиален.

Тогда многие из Иудеев, пришедших к Марии и видевших, что сотворил Иисус, уверовали в Него. А некоторые из них пошли к фарисеям и сказали им, что сделал Иисус. Тогда первосвященники

Множественное число здесь очевидный «ляп» перевода. Первосвященник всегда был один. Это как написать «папы римские». Дословный перевод на русский αρχιερεις в греческом оригинале здесь «священники» (или, чтоб было ближе к историческим реалиям, «коэны» от древнеевреского ‏כֹּהֵן).

и фарисеи собрали совет и говорили: что нам делать? Этот Человек много чудес творит. Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом.

Почему римляне должны овладеть Иудеей, если все уверуют в Иисуса? Потому что рассыпется иудаизм как религия, цементирующая и создающая евреев как народ. Ориген пишет, что римляне, относящиеся к Храму с уважением, как к любому храму, увидев, что евреи больше не почитают Храм, это уважение потеряют и храм разрушат.

Здесь, очевидно, есть и горькая ирония. Евангелие от Иоанна написано после разрушения Храма римлянами (70 год), наверное, лет через 20—30. Тут звучит «Ну, и что? Помогли вам ваши козни?..»

Но, вообще говоря, поведение фарисеев и священников здесь не логично. Понятно, как минимум, что ссориться с человеком, способным воскрешать мертвых, просто опасно. Не говоря о том, что это совершенно бессмысленно. Так что понятно, что реальность была другой. Но для мистерии такой совет, он же суд без подсудимого очень драматургичен. Хотя и совсем не историчен.

Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб.

Почему должен погибнуть народ? Именно по тому же: не будет религии иудаизма — не будет и народа.

Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ, и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино.

Больше в еангелии Каиафа не появится. Допрашивать Иисуса будет его тесть Анна (19:6,21), к Пилату Иисуса доставят, правда, через дом Каиафы, но самого Каиафы на сцене не будет, будут только безымянные «первосвященники». Роль Каиафы в Мистерии не столько роль палача, сколько роль пророка и чуть ли не помощника Иисуса в том, чтобы Мистерия состоялась. (Ориген, правда, считал Каиафу не пророком, а только пророчествующим — для него назвать Каиафу пророком было немыслимо, но для нас это не так важно.) Здесь Каиафа выступает как лицо духовное в не меньшей степени, чем убийца. Античное сознание этого вместить не могло. Мы, вообще говоря, можем. На роль главных индивидуальных палачей в Мистерии назначены Анна и Пилат, а главного коллективного палача — религиозные фанатики.

С этого дня положили убить Его. Посему Иисус уже не ходил явно между Иудеями, а пошел оттуда в страну близ пустыни, в город, называемый Ефраим,

Местоположение точно неизвестно, но комментаторы считают, что это километрах в двадцати от Иерусалима на северовосток, около современного Taybeh.

и там оставался с учениками Своими. Приближалась Пасха Иудейская,

3-я. (Или даже 4-я?) То есть от начала действия прошло 2 (или 3?) года.

и многие из всей страны пришли в Иерусалим перед Пасхою, чтобы очиститься. Тогда искали Иисуса и, стоя в храме, говорили друг другу: как вы думаете? не придет ли Он на праздник? Первосвященники же и фарисеи дали приказание, что если кто узнает, где Он будет, то объявил бы, дабы взять Его.

Это необходимо для сюжета. Иисус до этого появлялся всегда так, что его не нужно было искать.

Пролог закончен. Всё готово к началу мистерии. Занавес вот-вот поднимется. Первое действие будет не слишком богато событиями и поступками, зато насыщено словами и смыслами. Два последующих наоборот: с массой событий.