Неточные совпадения
Да и не может быть иначе: люди, верующие в злого и безрассудного бога, — проклявшего
род человеческий и обрекшего
своего сына на жертву и часть людей на вечное мучение, — не могут верить в бога любви.
Человек языческий, общественный признает жизнь уже не в одном себе, но в совокупности личностей — в племени, семье,
роде, государстве, и жертвует для этих совокупностей
своим личным благом.
Человек божеского жизнепонимания признает жизнь уже не в
своей личности и не в совокупности личностей (в семье,
роде, народе, отечестве или государстве), а в источнике вечной, неумирающей жизни — в боге; и для исполнения воли бога жертвует и
своим личным, и семейным, и общественным благом. Двигатель его жизни есть любовь. И религия его есть поклонение делом и истиной началу всего — богу.
Только жизнь совокупности и последовательности личностей: племени, семьи,
рода, государства продолжается и живет, и потому человек должен жертвовать
своей личностью для жизни семьи, государства.
«Если бы человек исполнил то, что проповедуется Христом, то он уничтожил бы
свою жизнь; и если бы все люди исполнили это, то прекратился бы и
род человеческий», — говорят они.
«Не заботясь о завтрашнем дне, — о том, что есть, и что пить, и во что одеться; не защищая
свою жизнь, не противясь злу насилием, отдавая
свою жизнь за други
своя и соблюдая полное целомудрие, человек и человеческий
род не могут существовать», — думают и говорят они.
Сущность общественного жизнепонимания состоит в перенесении смысла
своей личной жизни в жизнь совокупности личностей: племени, семьи,
рода, государства. Перенесение это совершалось и совершается легко и естественно в первых
своих формах, в перенесении смысла жизни из
своей личности в племя, семью. Перенесение же в
род или народ уже труднее и требует особенного воспитания для этого; перенесение же сознания в государство уже составляет предел такого перенесения.
Любовь
своего одноплеменного, одноязычного, одноверного народа еще возможна, хотя чувство это далеко не такое сильное, не только как любовь к себе, но и к семье или
роду; но любовь к государству, как Турция, Германия, Англия, Австрия, Россия, уже почти невозможная вещь и, несмотря на усиленное воспитание в этом направлении, только предполагается и не существует в действительности.
Перенося сознание и любовь личности в семью, из семьи в
род, народ, государство, было бы вполне логично и людям для избавления себя от борьбы и бедствий, которые происходят от разделения человечества на народы и государства, естественнее всего перенести
свою любовь на человечество.
Ошибка рассуждения в том, что жизнепонимание общественное, на котором основана любовь к семье и к отечеству, зиждется на любви к личности и что эта любовь, переносясь от личности к семье,
роду, народности, государству, всё слабеет и слабеет и в государстве доходит до
своего последнего предела, дальше которого она идти не может.
Христианство признает любовь и к себе, и к семье, и к народу, и к человечеству, не только к человечеству, но ко всему живому, ко всему существующему, признает необходимость бесконечного расширения области любви; но предмет этой любви оно находит не вне себя, не в совокупности личностей: в семье,
роде, государстве, человечестве, во всем внешнем мире, но в себе же, в
своей личности, но личности божеской, сущность которой есть та самая любовь, к потребности расширения которой приведена была личность животная, спасаясь от сознания
своей погибельности.
«Неразумно жертвовать
своим спокойствием или жизнью, — говорит дикарь, — чтобы защищать что-то непонятное и неосязаемое, условное: семью,
род, отечество, и, главное, опасно отдавать себя в распоряжение чуждой власти».
Религиозное суеверие поощряется устройством на собранные с народа средства храмов, процессий, памятников, празднеств с помощью живописи, архитектуры, музыки, благовоний, одуряющих народ, и, главное, содержанием так называемого духовенства, обязанность которого состоит в том, чтобы
своими представлениями, пафосом служб, проповедей,
своим вмешательством в частную жизнь людей — при
родах, при браках, при смертях — отуманивать людей и держать их в постоянном состоянии одурения.
Живет такой человек нашего времени, работая
свою работу или веселясь
своими весельями, потребляя плоды
своих или чужих трудов для себя и для близких, как и все люди, ненавидя всякого
рода стеснения и лишения, вражду и страдания.
И оно отрицает и осуждает всякого
рода проявления корыстолюбия, — не только приобретение чужой собственности насилием, обманом, хитростью, но и жестокое пользование ею; осуждает всякого
рода распутство, будь то блуд с наложницей, невольницей, разведенной женой и даже
своей; осуждает всякую жестокость, выражающуюся в побоях, в дурном содержании, в убийстве не только людей, но и животных.
Как же учить детей, юношей, вообще просвещать людей, не говоря уже о просвещении в духе христианском, но как учить детей, юношей, вообще людей какой бы то ни было нравственности рядом с учением о том, что убийство необходимо для поддержания общего, следовательно, нашего благосостояния и потому законно, и что есть люди, которыми может быть и каждый из нас, обязанные истязать и убивать
своих ближних и совершать всякого
рода преступления по воле тех, в руках кого находится власть.
Условные положения, установленные сотни лет назад, признававшиеся веками и теперь признаваемые всеми окружающими и обозначаемые особенными названиями и особыми нарядами, кроме того подтверждаемые всякого
рода торжественностью, воздействием на внешние чувства, до такой степени внушаются людям, что они, забывая обычные и общие всем условия жизни, начинают смотреть на себя и всех людей только с этой условной точки зрения и только этой условной точкой зрения руководствуются в оценке
своих и чужих поступков.
Лицемерие, имевшее прежде одну религиозную основу в учении о падении
рода человеческого, об искуплении и о церкви, в этом учении получило в наше время новую научную основу и вследствие этого захватило в
свои сети всех тех людей, которые уже не могут по степени
своего развития опираться на лицемерие религиозное.
Неточные совпадения
Скотинин. Не знаешь, так скажу. Я Тарас Скотинин, в
роде своем не последний.
Род Скотининых великий и старинный. Пращура нашего ни в какой герольдии не отыщешь.
"Была в то время, — так начинает он
свое повествование, — в одном из городских храмов картина, изображавшая мучения грешников в присутствии врага
рода человеческого.
Кажется, это была единственная неудача, которую он потерпел в этом
роде, и потому понятно, что он не упомянул об ней в
своем сочинении.
«Да и вообще, — думала Дарья Александровна, оглянувшись на всю
свою жизнь за эти пятнадцать лет замужества, — беременность, тошнота, тупость ума, равнодушие ко всему и, главное, безобразие. Кити, молоденькая, хорошенькая Кити, и та так подурнела, а я беременная делаюсь безобразна, я знаю.
Роды, страдания, безобразные страдания, эта последняя минута… потом кормление, эти бессонные ночи, эти боли страшные»…
— Положим, какой-то неразумный ridicule [смешное] падает на этих людей, но я никогда не видел в этом ничего, кроме несчастия, и всегда сочувствовал ему», сказал себе Алексей Александрович, хотя это и было неправда, и он никогда не сочувствовал несчастиям этого
рода, а тем выше ценил себя, чем чаще были примеры жен, изменяющих
своим мужьям.