Неточные совпадения
Попав на дорогу, Сережа с пути
не свернул. Вышел из него человек умный,
сильный духом, работящий. Кончив учение, поступил он на службу на сибирские казенные заводы, а потом работал на золотых промыслах одной богатой компании.
— Как на грех чем
не угодишь ему?.. Человек я маленький, робкий… Боюсь я его, Пантелей Прохорыч… Гроза
сильного аль богатого нашему брату полсмерти.
Не убоишься тогда ни
сильного, ни богатого, ни князя, ни судии, ни иной власти человеческой…
И расшибся бы на месте, если б
сильные руки стоявшего сзади Колышкина
не поддержали его.
— Где ж вам приметить, сударыня? — ответила Манефа. — Во всем-то кураже вы его
не видали… Поглядеть бы вам, как сцепится он когда с человеком
сильней да именитей его… Чем бы голову держать уклонно, а речь вести покорно, ровно коза кверху глядит… Станет фертом, ноги-то азом распялит!.. Что тут хорошего?..
— Можно!.. — с жаром сказала Манефа. — По другим местам нельзя, в скитах можно… Давно бы нас разогнали, как иргизских, давно бы весь Керженец запустошили, если бы без бережи жили да
не было бы у нас
сильных благодетелей… Подай, Господи, им доброго здравия и вечного души спасения!..
Всем честили, всем ублажали, однако ж ни в чем успеть
не могли — потому что вышел
сильный приказ впредь староверам потачки
не давать и держать их в строгости…
— Когда бы прогнал, денег бы
не дал, долгов
не скостил бы [Скостил — сложил с костей долой (на счетах), то же, что похерил, уничтожил, сквитал.], — в
сильном смущеньи отвечал отцу Алексей. — Сам видел, батюшка, какую сумму препоручил он мне.
— Гляди, красавица, — говорила Тане знахарка, копая один корень руками. — Вот
сильная трава… Ростом она с локоть, растет кусточком, цветок у ней, вишь, какой багровый, а корень-от, гляди, крест-накрест… Железом этот корень копать
не годится, руками надо брать… Это Петров крест [Петров крест — Lathraea Squammaria.], охраняет он от нечистой силы… Возьми.
Дивится
не надивуется на свою «сударыню» Таня… «Замуж волей-охотой идет, а сама с утра до ночи плачет… Неспроста это, тут дело
не чисто — враг-лиходей напустил «притку-присуху»…
Не властнá, видно, была сурочить ее тетка Егориха… Враг-лиходей
сильнее ее…»
Добро тому, кто добудет чудные зелья: с перелетом всю жизнь будет счастлив, с зашитым в ладанку корешком ревеньки
не утонет, с архилином
не бойся ни злого человека, ни злого духа, сок тирличá отвратит гнев
сильных людей и возведет обладателя своего на верх богатства, почестей и славы; перед спрыг-травой замки и запоры падают, а чудный цвет папоротника принесет счастье, довольство и здоровье, сокрытые клады откроет, власть над духами даст.
— Матушка Манефа!.. Матушка Маргарита!.. Матушка Юдифа!.. Вы люди
сильные, могучие, у вас в Питере великие благодетели, а мы бедные, убогие, никто нас
не знает, и мы никого
не знаем, — завопила крохотная старушка мать Агния, игуменья небогатого скита Крутовражского. — Отпишите скорей ко своим благодетелям. Они все высшее начальство знают, в дружбе с ним, в совете… Отпишите им, матушки, пособили бы нам, умилостивили бы начальство-то.
Вспыхнула Параша, зарделась как маков цвет. Вспало ей на мысли, что Устинья от кого-нибудь выведала про ночное гулянье в Улангере и о нем грозится рассказать Аксинье Захаровне. «Что будет тогда? — думает Параша в
сильной тревоге. — Пропадать моей головушке! Хоть заживо в гроб ложись!.. Житья
не будет, заколотят тятенька с мамынькой до полу́смерти».
— Мутится душа, сердце горит, разрывается… Воли мне хочется!.. — в
сильном волненье говорила Фленушка. —
Не совладать мне с собой, матушка!..
— Нет, матушка, нет!.. Теперь никого
не люблю… Нет,
не люблю больше никого… — твердым голосом, но от
сильного волненья перерывая почти на каждом слове речь свою, проговорила Фленушка. — Будь спокойна, матушка!.. Знаю… ты боишься,
не сбежала бы я…
не ушла бы уходом… Самокруткой
не повенчалась бы…
Не бойся!.. Позора на тебя и на обитель твою
не накину!..
Не бойся, матушка,
не бойся!..
Не будет того, никогда
не будет!.. Никогда, никогда!.. Бог тебе свидетель!..
Не беспокой же себя…
не тревожься!..
Не казалось им холодно, хоть с каждой минутой ночь
сильнее свежела.
Не от сильного-могучего,
не от знатного, от властного — от своего страдника-работника, от наймиста [Наемный работник, также наемный охотник в солдаты.] принял я поношение, потерпел унижение!..
Неточные совпадения
Пир кончился, расходится // Народ. Уснув, осталися // Под ивой наши странники, // И тут же спал Ионушка // Да несколько упившихся //
Не в меру мужиков. // Качаясь, Савва с Гришею // Вели домой родителя // И пели; в чистом воздухе // Над Волгой, как набатные, // Согласные и
сильные // Гремели голоса:
— По времени Шалашников // Удумал штуку новую, // Приходит к нам приказ: // «Явиться!»
Не явились мы, // Притихли,
не шелохнемся // В болотине своей. // Была засу́ха
сильная, // Наехала полиция,
Прилетела в дом // Сизым голубем… // Поклонился мне // Свекор-батюшка, // Поклонилася // Мать-свекровушка, // Деверья, зятья // Поклонилися, // Поклонилися, // Повинилися! // Вы садитесь-ка, // Вы
не кланяйтесь, // Вы послушайте. // Что скажу я вам: // Тому кланяться, // Кто
сильней меня, — // Кто добрей меня, // Тому славу петь. // Кому славу петь? // Губернаторше! // Доброй душеньке // Александровне!
Судья, который,
не убояся ни мщения, ни угроз
сильного, отдал справедливость беспомощному, в моих глазах герой.
Одни говорили, что она
не более как интриганка; которая с ведома мужа задумала овладеть Грустиловым, чтобы вытеснить из города аптекаря Зальцфиша, делавшего Пфейферу
сильную конкуренцию.