Маленькая Снегурочка для больших лесников

Савелий

— Вкусно-то как! — уплетаю я приготовленную Снегуркой уху за обе щеки.

Посовещавшись, рыбу с Яром мы почистили сами. Надо было как-то задобрить нашу строптивицу, чтоб в баньке поласковей была.

А вот готовила Снегурка сама. И как вкусно получилось-то!

— Завтра можно будет сделать фетучини из оставшейся рыбы, — заговаривает она. — Спагетти, конечно, придется делать вручную, ну да ладно. Кстати, откуда у вас тут такая рыба? На вкус ну точно лосось! — пробует она аккуратный кусочек рыбы со своей тарелки.

— Лось… Что? — не понимаю я, о чем она там толкует. Что за слова чудные?

— Ладно, проехали, — закатывает она глаза и продолжает есть.

Вот точно в голове у девки бесовщина. Куда и кто проехал?

Смотрю в окно и понимаю, что уже смеркается. И когда только время пролетело? Ждать до ночи невмоготу, так что я быстро заканчиваю со второй порцией и встаю.

— Пойду баньку топить, готовьтесь пока, — киваю брату со Снегуркой.

— А зачем сейчас? — удивляется девка.

— Затем, что мы рыбой все пропахли. Вонь стоит дикая, дышать уже невозможно, — преувеличиваю я.

— Да? Ой, а я не заметила! — начинает она забавно принюхиваться к своим волосам. Они у нее дивные. Блестящие такие, словно снежинки в них заблудились.

— Ты просто уже привыкла, а у меня нюх тонкий, — с этими словами иду в баньку, она у нас соединена с избой, и на улицу, чтоб в нее попасть, выходить без надобности.

Правда, за дровами идти за дом мне всё же приходится. Мы в прошлый раз извели весь запас, а принести новый запамятовали. Вот что делает с умными мужиками женщина. Всё внимание на себя забирает.

— Мы этак скоро есть из ее рук станем, — ворчу я, неся третью охапку дров.

Затапливаю печь и набираю из насоса воду в стоящую лохань.

В баньке быстро становится жарко, так что я стягиваю с себя одеженку и иду звать Снегурку с братом. С удивлением обнаруживаю этих двоих страстно целующимися прямо около обеденного стола. Это что же получается, я им баньку топлю, а они без меня милуются? И где тут справедливость?

Это разве честно?

Я, значит, не тронь, а на Яра сама накидывается? Вон как стонет и изгибается вся!

Варвара

Суп получился просто волшебным. Пока два бугая уплели двойную порцию, я всё растягиваю свою тарелочку, наслаждаясь послевкусием на языке. В жизни такую рыбу не пробовала. На лосось похожа, но не лосось. Уж, как она выглядит, я знаю.

Хоть и нечасто себе позволяю такой деликатес. Обычно на праздник покупаю в магазине маленький кусочек, рублей на пятьсот. Приготовлю из него том-ям или фетучини. В кафе-то эти блюда стоят намного дороже, а так хоть на пару раз хватает. С моей зарплатой не пошикуешь…

Ох ты, ёк макарек! Мне же на работу одиннадцатого числа выходить! Меня ж уволят из книжного, если я не явлюсь!

— Ты чего, Снегурка? — видимо заметив мою взволнованность, спрашивает Яр.

— Ничего, — буркаю, зная, что ничего вразумительного на свою просьбу вернуть себя домой не получу. — А какое сегодня число? — решаю всё же спросить.

— Что за число такое? — недоумевает он.

Выдыхаю тихонько, чтобы не взбеситься. Знаю же, что бесполезно.

— Дней сколько прошло с Нового года.

— Так шесть, — почесывает он затылок, показывая мне зарубки на стене. Цивилизация, блин!

— Шестое… — бормочу я, думая про себя.

Осталось пять дней, получается. Ну всё, прощай, моя работа. Конечно, невесть какие деньги, но всё же жить на них можно. Пятнадцать тысяч — неплохая прибавка к моей стипендии. К тому же гибкий рабочий график, который я могу совмещать со своей учебой…

Тяжко вздыхаю и начинаю собирать со стола. Уношу посуду, протираю стол.

— Ты чего это?! — только тут-то и замечаю, что Благояр подобрался ко мне слишком близко! Оказываюсь попкой на столе, а мужское тело самым наглым образом вторгается в мое личное пространство! Вот ведь гад!

— Ласки твоей хочется, Снегурка…

— А больше тебе ничего не хочется? — Неужели я флиртую?

— Как же? Хочется, чтобы ты нас обоих, как в тот раз, приласкала, губками своими алыми, — усмехается он, грубо сдавливая мою талию ручищами, и весомо давит на мой пах бугром в штанах, что так наглядно демонстрирует его желание. Как бы я ни пыталась быть холодной и неприступной, не получается!

И зачем он вообще вспоминает о том порно, что я устроила для них из-за игры гормонов? Мог бы и промолчать! Но куда там?

До джентльмена ему — как мне до монашки!

— Хочется — и перехочется, — вредничаю я, не желая поддаваться.

— Снегурка, не будь такой заразой, — просит Яр, проходясь широкими ладонями по моим бокам и бедрам, разводит ноги еще шире, чтобы потом ими обнять себя же за талию. — Видишь, как я мучаюсь? Как пройду мимо тебя — и сразу колом стоит! Больно даже!

Хоть и грубый комплимент, и жутко прямолинейный, а всё равно пронимает, ведь я тоже неравнодушна к этим мужчинам, не обременяющим себя лишней одеждой. Попробуй-ка быть ледышкой, когда вокруг тебя ходят два накачанных красавца. Сложно не истекать слюной, когда рядом такие совершенные самцы, а ты — обычная живая женщина, которую они так откровенно хотят.

— Вам всегда девицы просто давались, да?

— Не без этого, — расплывается в довольной улыбке мужчина, но меня из своих рук не выпускает, выписывает круги на животе, что меня распаляет еще больше. Желание бьется пульсацией между ног.

— Не хочу быть как все, — упрямо дуюсь, а потом понимаю, что это вслух сказала. Вот дуреха!

— Это что же, тебя это волнует, Снегурка? — догадавшись о моей проблеме, улыбается Яр уже намного теплее, не так нагло и самодовольно. Обхватывает мое лицо руками и гладит по щекам. Смотрит неожиданно без похоти, с нежностью. — Ты же другая. Ты наш подарок. Наше желание. Мы о такой и мечтать не смели, не думали, что существуешь.

— Какая такая? — кротко опускаю взгляд, смутившись от комплиментов.

— Необычная. Дерзкая. Красивая. Соблазнительная…

Не продолжает, а наклоняется и целует в губы. И такая истома меня охватывает, что не передать словами. Он ласково водит губами по моим и будто спрашивает разрешения, чтобы углубить поцелуй, пробегаясь кончиком языка по моей нижней губе. Всхлипываю. Прогибаюсь в спине и приникаю к твердому мужскому телу. По коже бегут мурашки.

Губы опаляет огнем. Жадный мужской рот прижимается к моему. Яр меня уже не жалеет. Прет напролом, заставляя стонать от наслаждения и мгновенно вспыхнувшего желания.

Присутствие второго мужчины ощущаю всем своим существом, отрываюсь от Благояра и смотрю пьяным взглядом на Савелия. В его глазах вспыхивает пламя. Он меня будто на месте сжечь хочет. Ревнует, что ли, или злится, что без него начали?

Быстро подходит ко мне и подхватывает на руки, а брат дает ему это сделать. Отходит в сторону без единого слова. Чувствую себя переходящим призом, но уже так захвачена эмоциями, что не могу сопротивляться.

Он жадно набрасывается на меня с поцелуями, заставляя повиснуть на нем. Шарит по телу ладонями, зарывается пальцами в волосы, сминает меня как куклу. Обхватываю его руками и льну всем телом к мужскому. Растворяюсь в поцелуях, понимая, что хочу большего. Хочу стать к ним ближе, чтобы между нами не оставалось даже воздуха. Даже крошечного расстояния. Слиться в одно целое хочу, хоть и не знаю, как это будет, не представляю, как выдержу…

Думать о стыде, морали уже невозможно. Мне просто хочется от всего отрешиться, последовать за этими мужчинами по пути порока. Они — опытные проводники, и я им странным образом доверяю. Ведь зачем-то я оказалась здесь, с ними. Может, это судьба моя?

— Пойдемте в баню, — хрипит мне в рот Савелий, не выпуская из рук, несет в теплое, наполненное паром помещение, с широкой полкой, развешанными вениками, ковшиками и большой бадьей с водой.

Они в четыре руки избавляют меня от одежды. Избавляются от нее сами. Стоим совершенно голые и смотрим друг на друга, жадно хватая ртом воздух. Он горячий, влажный и будто проникает в самое нутро, разгорячая тело.

А потом мы не сговариваясь начинаем мыться, вместо того чтобы целоваться. Растягиваем удовольствие, распаляем друг друга. Томные вздохи. Жаркие взгляды. Случайные касания, которые подпаляют фитиль. Между ног горячо и влажно, низ живота сжимают спазмы желания, внушительные мужские достоинства гордо стоят, не опадая ни на минуту. У меня во рту скапливается слюна, я уже не скрываю, что жадно смотрю на них, не в силах оторвать взгляда.

Просто наваждение какое-то! Я ведь никогда не была такой! Секс вообще особо меня не занимал. А тут, вместе с этими двумя, только о нем и думаю…

Может, я действительно в коме и всё это просто часть волшебного сна? Ну не бывает такого в реальности!

Отвлекаюсь на подобравшегося ко мне Савелия и во все глаза смотрю на то, как мужчина, раздвинув мне ноги, самым бесстыжим образом начинает разглядывать меня. И я позволяю.

— Какая ты тут сочная, Снегурка… — хрипит он, касаясь пальцами моих мокрых губок. Месячные закончились еще вчера, так что я не переживала насчет крови.

Прикосновения были столь приятны, что я просто расслабилась, отпустив себя. Во сне ведь можно всё…

Другие губы коснулись груди, взяли сосок в рот и оцарапали зубами, вызывая мой безудержный стон.

— Сначала мы приласкаем тебя, а потом ты нас… — хрипло прошептал Савелий, а потом…

— О боже! — подскочила я на месте, но кто бы меня пустил! Твердые руки лишь крепче сжались на моих бедрах, а жаркие губы продолжили исследовать то, до чего еще ни один мужчина не касался кроме них.

Вот он языком коснулся клитора, всосал, пока пальцы исследовали тугую дырочку, проникая в нее сначала одним пальцем, а потом и двумя.

Благояр тем временем перешел на вторую грудь, действуя грубее, но не менее приятно. Он словно поедал мою грудь, сосредотачиваясь не только на сосках. Наверняка останутся засосы, но кого это волнует, когда всё тело буквально покалывает от наслаждения?

— Сладкая Снегурка… — рычит Савелий, буквально облизывая меня между ног, а потом снова всасывая плоть, словно наслаждаясь лучшим в мире десертом.

— Я тоже хочу попробовать! — заявляет вдруг Яр, и они меняются местами.

Савелий кладет мою руку на свою набухшую плоть и целует меня в губы, отчего я явственно чувствую собственный солоноватый вкус. Меня это лишь сильнее заводит, и я стону в его рот, извиваясь от ласк Благояра. Он, в отличие от брата, действует далеко не так деликатно.

— Давай, Снегурка, выдои его! — рычит мне в рот Савелий, крепче сжимая мои пальчики вокруг своей длины. Я так и делаю, наслаждаясь шелковой плотью и лаская головку. Подключаю вторую руку, ведь пальцы не смыкаются вокруг такого исполина, и начинаю дрочить под его довольные хрипы.

— А-а-х! — вскрикиваю, когда Яр принимается яростно сосать клитор, и пытаюсь оттолкнуть его, ведь терпеть это больше нет сил! Но мужчина лишь крепче прижимает лицо к моей промежности и продолжает истязать меня до тех пор, пока я не распадаюсь на части, сметенная мощнейшим оргазмом в своей жизни.

— Твоя очередь, Снегурка, — рычит он, облизывая свои губы, пока я продолжаю лежать полуживая после пережитых эмоций.

— Я первый! — тут же рычит Сава, а я думаю о том, что не в силах даже пошевелиться, не то что «сосать петушки».

— Снегурка, ты ведь не вздумала заснуть? — чуть ли не плачет Савелий, выглядя как маленький мальчик, лишенный сладкого.

— Или она хочет второго раунда? — накрывает мою киску рукой Благояр, заставляя подскочить. Второго раунда я точно не выдержу!

— Вот и славно, давай, будь хорошим подарочком, порадуй нас, — кладет руку мне на затылок Савелий и тычется в губы своим монстром.

Вздохнув, открываю рот и впускаю его, надеясь, что он проделает основную работу сам, ведь тело настолько расслаблено, что я просто не в силах им управлять.

— Вижу, наша Снегурка совсем без сил, — подмечает Благояр, пока Савелий продолжает раздвигать мои вялые губы. — Сейчас я тебе помогу, сладость. Погоди, Сава, отодвинься немного.

Тот, хоть и неохотно, но выполняет команду, а Савелий показывает мне рукой, чтобы подвинулась, делаю это, но не понимаю, что он хочет, пока он, сев, не хлопает по своим коленям.

— Садись, Снегурка, покатаю!

— Покатаю?

— Давай-давай, вижу же, что ты измучилась, а на мне отдохнешь, я тебя подержу. Спиной мне на грудь обопрешься.

— Да? Интересный какой? А что с твоим отростком будем делать, который как башня торчит? Я тебе не дамся!

— Вы долго препираться будете? — ругается второй мой варвар, наглаживающий свой стояк.

— На секс я не соглашалась! — продолжаю буянить.

— Какой такой секс? — чешет репу Благояр, уже просто хватая меня за талию и сажая на себя. Его горячее тело хлопает о мое. — Хочу я тебя просто приласкать, Снегурка ты наша упрямая, — грохочет своим басом и тут же ныряет лапищей мне между ног, сразу три пальца вставляет мне в мокрую дырочку и начинает вдавливать их всё глубже и глубже.

Ойкаю и откидываюсь на его спину, хватаюсь рукой за его предплечье. И не знаю, отпихиваю я его или просто держусь. Откуда этот варвар знает, как меня ласкать так, чтобы и пикнуть слово протеста не могла? Послушно раскидываю ноги и позволяю ему трахать себя пальцами, он присоединяет к ласке большой палец и водит им по пульсирующему, припухшему клитору, а пальцем второй руки щиплет меня за сосок, вытягивая его вперед. Губами целует меня в плечо, вызывая сотни вспышек удовольствия по всему телу.

Вдруг шлепает ладонью по промежности, прямо по мокрым складкам, и меня начинает колотить. Очередной экстаз накрывает с головой.

Теряюсь на некоторое время и прихожу в себя от его голоса.

— Так-то лучше, Снегурка, — приговаривает он, совершая бедрами вращательные движения подо мной, его член ютится прямо промеж двух половинок попки, и это настолько меня заводит, что я не могу перестать стонать и извиваться, мечтая, чтобы меня наполнили.

Между ног позорно чавкает, но у меня даже нет сил стесняться, мое тело стремится к тому, чтобы получить как можно больше удовольствия. От вялости не осталось и следа, чем сразу пользуется Савелий, вставая надо мной и снова обхватывая голову ладонями, направляет свой член между моих губ и начинает наполнять мой рот своим гигантом.

— Давай, Снегурка, он соскучился без тебя, поласкай его, будь хорошим подарком.

И пусть слова про подарок снова отзываются во мне обидой, не могу думать ни о чем другом, кроме как о наслаждении. Благояр и я движемся в общем порыве, как единое целое, нетрудно представить, что он легко найдет естественное отверстие в мое тело и овладеет мной, но он пока не делает этого, только дразнит, а руками доводит меня до исступления.

Снизу один мужчина подбрасывает меня на своем теле, теребя рукой между ног, а сверху другой тараном входит в мой рот. Чувствую себя донельзя наполненной ими, хоть и понимаю, что это далеко не предел. Это только начало моего развращения, которое эти варвары точно доведут до конца.

С жадностью ласкаю Савелия, приноровившись к величине его члена, начинаю получать удовольствие от того, как он берет мой рот. Он стонет и порыкивает, насаживает меня на себя, стремясь к своему оргазму.

Может, мне даже немного больно, рот сильно растянут, но я позволяю ему действовать грубо, так, как он хочет. Позволяю ему быть диким варваром и сама завожусь от этого. Даже в самых смелых своих фантазиях я не могла представить, что меня будут ласкать сразу двое мужчин. Но сейчас мне так хорошо, так непередаваемо кайфово, что я не хочу думать ни о стыде, ни о морали, только о том, что я не могу остановиться.

— А помнишь, Яр, как мы вдвоем брали одну девку? — делится возмутительными подробностями Савелий. — Ах, Снегурка, ты кусаться вздумала? Ревнуешь?

— Я тебе член откушу, если еще раз упомянешь каких-то девок! Нашел время! — бешусь, вытолкав его член изо рта.

— Ох и строптивая Снегурка, — качает он головой, поглаживая меня по волосам и собирая их в горсть, дергает голову назад и снова касается членом губ, — а ведь немного осталось, чтобы я кончил, продолжай.

Пахнет терпким мужским ароматом, от него меня ведет, и я размыкаю губы, облизываю гладкую головку. Приглашаю.

Савелий протискивается мне в рот, растягивая его широко-широко, толкается глубже, словно пытается достать до горла. Рычит, за волосы меня крепко держит и заставляет сосать.

Деваться мне некуда. Позади другой брат, в которого я упираюсь. Они меня с двух сторон приперли и мучают.

— У тебя получится, — уговаривает Савелий, мягкими поступательными движениями преодолевая сопротивление моего горла. Дышу с трудом, внизу бьются спазмы наслаждения, рука с груди куда-то делась, и вдруг я чувствую, что в районе попки что-то давит на узкую дырочку.

Дергаюсь, но снова не могу найти места для маневра. Савелий держит меня за голову с двух сторон и проталкивает член, потом вынимает и снова проталкивает, чтобы вдавить до упора.

На его лице непередаваемое ощущение восторга, он буквально тащится от того, что делает, а я думаю лишь о том, что пальцы Яра нашли вход в запретную дверь, он аккуратно, почти незаметно и медленно пропихивает их внутрь ануса, куда я в жизни бы не пустила никого по своей воле!

Но сейчас происходит что-то странное, между ног всё превратилось в расплавленный металл, киска пульсирует не переставая, Яр держит одну ладонь плашмя, ловя пульсацию киски, а двумя пальцами второй руки творит болезненное безумие в моей попке. Сколько же там нервных окончаний!

Я ерзаю и корчусь, пытаясь избавиться от давления, но только всё больше пропускаю его в себя. Половина фаланг, еще, еще, и вот я уже нанизана на два крупных пальца. Господи! Я уже не хозяйка собственному телу. Киска кончает и кончает, сердце грохочет, дышать нечем от жара вокруг, а попка, непривычная к новым ощущениям, будто всю жизнь этого ждала. Сильнейший спазм проходит по телу.

Я просто умираю от охватившего меня наслаждения и, рыдая, кончаю еще и анально с громким мычанием, ведь рот мой по-прежнему забит напряженным стволом, содрогаюсь и задыхаюсь, в теле раскручивается раскаленная добела пружина. Меня всю трясет, пропадаю из этой реальности, падая в черную дыру, ничего не соображая, и только горячие капли, оросившие горло, пробуждают меня от морока.

Савелий

Стоит Снегурке переступить грань, как ее сопротивляющееся горло наконец расслабляется и впускает мой хер. Мне хватает пару движений, чтобы тут же опустошить переполненные яйца прямо ей в горло. Чувствую, как сжимается гортань при глотании, продлевая мое наслаждение, и просто реву, продолжая толкаться бедрами в ее красивое личико.

Вижу, что Яр тоже кончил. Брат тихо стонет что-то нечленораздельное, уперевшись лбом в ее затылок.

Наконец с нежеланием вытаскиваю чувствительный хер и, собрав пальцами то, что вытекло из ее рта, отправляю обратно, наслаждаясь тем, как она облизывает пальцы и сглатывает.

— Хорошая Снегурка… — выдыхаю я, падая рядом. Ложусь спиной на скамью и просто дышу, ловя отголоски оргазма.

Поворачиваю голову и вижу, что Яр тоже ложится на спину, затаскивая нашу Снегурку на себя. Его рука всё так же расположена между ее ножек, и я с завистью думаю о том, как же там всё мокро.

Хер вошел бы как по маслу в такую скользкую щель!

Я уж молчу о ее задней дырочке, в которую Яр пробурил вход! Права всё же была Дунька, когда говорила, что женщины любят такие ласки. У них там особые точки расположены. Как вспомню наши тройные игры, так хер опять пытается поднять голову. Хочется проделать всё то, чему научила нас Дунька, с нашим подарочком. Уверен, орать будет ничем не хуже Дуньки!

Кажется, брат подумал о том же, ибо вновь начал ее ласкать, шире раздвинув ноги.

— Нет уж! Хватит с вас на сегодня! — тут же зашипела наша строптивица, вскакивая на ноги. Быстро ополоснулась и, завернувшись в простыню, упорхнула из бани.

— Надо ее связать в следующий раз! — с раздражением рычит Яр, тоже вставая и ополаскиваясь.

— Уверен, она и в этом случае найдет способ сбежать, — ухмыляюсь я, слишком довольный после ласк ее рта, чтобы злиться.

Брат уходит, а я, еще немного полежав, иду вслед за ним. Оглядываюсь и понимаю, что ни брата, ни Снегурки не видать.

И куда делить?

Натягиваю на себя одежду и уже собираюсь выйти из избы, когда в нее влетает всё такой же голый Яр.

— Ты чего это? — с удивлением смотрю я на него.

— Снегурка пропала!

— Как это пропала? — не верю я в подобный исход. — Она мерзлячка еще та, не стала бы после баньки выходить.

— Мне кажется, тут другое, — пока я обыскиваю каждый угол избы, расстроенно говорит брат.

— Что другое? — не желаю я думать о том самом.

— Бабка ее забрала. Вышел срок подарочка.