Связанные

Во многих людях уживаются два человека: один — спокойный, добрый, отзывчивый и выходит наружу, если на душе штиль; другой — злой, раздражительный, равнодушный — когда проблемы сжимают тисками горло. Именно от жизненных обстоятельств зависит, какое клеймо навесят на него окружающие. Но это всего лишь одна из ипостасей, возможно, преобладающая. Субъективная ассоциация. Поскольку не существует хороших и плохих людей, есть градация на хорошие и плохие поступки. Ведь абсолютно все состоят из определенных процентов черного и белого, наполняющих души, а баланс — это коктейль событий нашей жизни. Вот такая формула человеческого естества.

Для всех Юрий Каретников казался идеальным отцом семейства: молчаливый, улыбчивый, спокойный. Трудяга, тащивший на своих плечах жену и троих детей, и только домашние знали его особенности. Наедине с ними он не церемонился и, не стесняясь в выражениях, заявлял все, о чем думал, и пусть он не поднимал руку, но психологически давил так, что порой опускал ниже плинтуса.

Юля с сознательного возраста мечтала поскорее достичь совершеннолетия, чтобы сбежать из-под гнета отца и от равнодушия мачехи. И сейчас, закончив школу, она стояла на пороге своей мечты, и даже запись на ее странице в ВК кричала: «я в активном поиске». И пусть за месяц с хвостиком, прошедший с выпускного, реальных предложений не поступало, девушка не отчаивалась. Она знала: природа наградила ее хорошими внешними данными и верила, что найдется человек, который захочет заботиться о ней.

— Юлька! — раскатисто прозвучавшее имя нарушило тишину, и девушка, прихорашивающаяся у зеркала, замерла. Уйти на собеседование, не пересекаясь с отцом, не получилось. Она быстро стерла с лица помаду и наспех прихватила распущенные волосы в хвост.

Отец без стука вошел в комнату и скептически посмотрел на дочь.

— Блузку поменяй! — скомандовал он. — Ты идешь предлагать воспользоваться своими мозгами, а не своим телом!

Юля покрылась пятнами. Блузка, надетая на ней, вполне подходила под дресс-код любой компании, но ее легкая прозрачность не понравилась отцу, и она не стала перечить и послушно подошла к шкафу. Девушка потянула за рукав самую обычную хлопковую рубашку, через которую даже теоретически невозможно было разглядеть, какого цвета белье находится под ней.

Отец еще раз царапнул ее взглядом и вышел из комнаты, а она тут же переоделась, и голодная по-тихому сбежала из дома.

Завтрак в кафе привычный и ненакладный для большинства ее знакомых для нее был непозволительной роскошью, и, приехав раньше обычного к зданию, в котором находился офис, Юля наматывала круги по Соборной, убивая лишнее время, вместо того чтобы скоротать его за чашечкой кофе с булочкой.

Без пятнадцати десять девушка вошла во двор и подошла ко входу. Не зная, подниматься заранее или ровно к указанному часу, остановилась в нерешительности. В это время черный седан вальяжно въехал на стоянку. Она узнала машину Лериного брата и, приклеившись ногами к бетонному крыльцу, наблюдала ее маневры.

Припарковав автомобиль, Алексей вышел и, витая в своих мыслях, направился в ее сторону. Юля почувствовала, как зачастил пульс от волнения. Не было девчонки в школе, которая бы тайно не мечтала о внимании этого красивого брюнета, и если в то время, когда он учился в последнем классе, ей было совсем не до мальчиков, то потом, пересекаясь с ним у подруги дома или в те моменты, когда он приезжал за сестрой, чтобы забрать из школы, она таяла от одного только мельком брошенного в ее сторону случайного взгляда.

— Привет! — поздоровалась девушка, едва молодой человек подошел ближе. Алексей на пару секунд выбрался из своих мыслей, остановился на ее лице и, буркнув «привет», равнодушно отвернулся, и скрылся в здании. Первым желанием было броситься за ним, напомнить, кто она такая, заинтересовать, но что-то остановило Юлю, и девушка поднялась в офис за пять минут до оговоренного времени.

Секретарь Владимира Всеволодовича Олеся недоброжелательно окинула конкурентку с головы до пят и, пробубнив «ждите», отправила ее в сторону кресел в приемной.

Юля послушно устроилась там и принялась ждать. Ждать было тем, чем она часто занималась с детства: ждала похвалы от отца, внимания от мачехи, любви подруг, хороших оценок в аттестате, бюджетного места в универе. И все это она ненавидела, поскольку ожидания в ее жизни почти всегда не оправдывались.

Время перевалило за десять и стремительно замахнулось на одиннадцатый час, а про нее как будто забыли. Юля поднялась с кресла и подошла к стойке секретаря.

— Вы помните про меня?

Олеся кинула на нее убийственный взгляд и выдавила «да». Девушка начала раздражаться от нескрываемого пренебрежения.

— И?

— Вас позовут.

Обычная послушная Юля не стала бы возражать и вернулась бы обратно, но сегодня что-то взбунтовалось в ней против всех несправедливостей в ее жизни, и она вместо того, чтобы, как сказано, пойти к креслу, на котором сидела, решительно направилась к кабинету Владимира Всеволодовича.

— Эй ты куда? — услышала себе вслед, но не обернулась, не остановилась, а, вцепившись в ручку и открыв дверь, шагнула в другое помещение.

Первым, что девушка увидела, был мужчина, сидевший с сосредоточенным лицом и изучавший бумаги, разложенные перед ним. С Юлиным эффектным появлением он оторвал глаза от них и посмотрел на нее.

Долгий внимательный взгляд, что казалось проник в потемки ее испуганной души и от которого хотелось спрятаться; откуда-то взявшиеся силы этого не делать; бешено пульсирующее сердце от совершенного дикого и несвойственного ей поступка; осознание случившегося и страх последствий… А потом в вихрь эмоций и ощущений влетевшая и тут же затараторившая Олеся:

— Владимир Всеволодович, простите, она сама ворвалась. Я не разрешала ей.

И следом парализующая скованность.

— Юля? — уточнил хозяин кабинета, мельком взглянув на развернутый настольный календарь.

Девушка нашла в себе силы отмереть и кивнула.

— Вы опоздали.

— Я… — она хотела сказать, что пришла заранее, но вредная секретарша перебила ее:

— Сейчас я уведу ее.

— Не надо. Иди, Олеся.

Та покосилась на конкурентку и нехотя скрылась за дверью.

— Я пришла вовремя, — наконец выдохнула Юля. — Ваш сын может подтвердить это. Он видел меня на крыльце без пятнадцати десять.

— И где же вы пропадали?

В его голосе послышалась обидная усмешка.

— Ждала.

Мужчина улыбнулся чему-то, а потом продолжил:

— Вас рекомендовала моя дочь, поэтому никакого собеседования не нужно. Вы приняты на работу на месяц в качестве дополнительного личного помощника. Будете помогать Олесе в офисе и сопровождать меня на выезде. Детали в процессе. Это все. Понятно?

Она кивнула. Он снова посмотрел ей в глаза.

— Что-то хотите сказать?

— Нет.

— Тогда чего стоите?

— Извините.

Юля встрепенулась и вылетела из кабинета.

Сергей припарковал внедорожник на площадке возле «Пятерочки». Назначенная встреча предполагалась еще через полчаса, но он специально выехал заранее, поскольку не любил опаздывать, а с переездом подгадать впритык было сложно.

Не имея и не признавая соцсетей, парень не уткнулся в мобильный, как делали поголовно все вокруг, желая запостить себя и свои крутые игрушки, а откинулся на сиденье и стал мысленно прогонять предстоящий диалог.

В тот момент, когда Сергей прошелся практически по всем основным пунктам, его внимание привлекла проходящая мимо девчонка, в которой он тут же узнал дочку Григорьева. Эта злючка мгновенно одним своим появлением перемешала весь ход его рассуждений. Парень попытался восстановить их, снова разложить все по полочкам, но она точно была ведьмой, потому что мысли больше не слушались его, а воспоминания яркой лентой событий мелькали перед глазами.

Поддавшись импульсу, он выпрыгнул из машины и направился за ней. Зачем? Вряд ли Сергей знал ответ на этот вопрос.

Уже возле дверей его остановил оживший телефон, и он, едва бросив «але», сморщился: из мобильного раздавался раздраженный голос Олеси. Парень не стал слушать его, а убрал смартфон от уха, пока девушка не обрушила в пустоту все свои претензии. После того как она замолчала, он выдал ей:

— Ты абсолютно права. Больше не звони мне.

Разъединившись и запихивая телефон в карман брюк, Сергей нахмурился. До чего бывают надоедливы девчонки! Неужели непонятно, если парень не звонит и не отвечает на смс, то он слился.

Пройдя по нескольким рядам магазина, Сергей нашел Леру у стойки со сладостями. Та внимательно изучала состав шоколадки. Он остановился и, не раскрывая своего присутствия, стал наблюдать за ней. Невысокая, стройная, темноволосая с симпатичным лицом и завораживающими глазами. Нет, конечно, парень не видел их сейчас, но, играя с ней в гляделки, успел досконально запомнить, как они выглядят: голубые холодные, словно ледники на Полюсе, с синей лентой окантовки и темно-синими глубокими зрачками. Но не только глаза обдавали холодом, но и сама девчонка задевала своим высокомерием, словно считала себя особой голубых кровей, нежелающей общаться со сбродом.

Задумавшись, он не заметил, как она разоблачила его присутствие.

Окинув парня ледяным взглядом, Лера недовольно бросила:

— Мы договорились забыть друг о друге, а ты меня преследуешь!

Сергей усмехнулся. Она попала точно в цель. Реально его действия были как минимум странны. Увидел, зачем-то сорвался и пошел следом. Н-да. Маньяк. Только знать ей об этом необязательно, и он швырнул:

— Ты слишком много о себе думаешь.

Та вздернула нос.

— У меня нет мании величия, но и проблем с самомнением тоже!

— Тогда прими факт: ты мне безразлична, — насмешливо кинул парень. Выводить ее из холодного состояния хотя бы в теплое было забавно.

— Взаимно! — раздраженно кинула Лера и зачем-то добавила: — У меня есть парень.

Тут же развернувшись, она быстро пошла в противоположную сторону.

«Вот и поговорили. Ты этого хотел?!».

Взяв с полки первые попавшиеся чипсы, он пошел к кассе, но ее уже не было. Похоже, от его появления у девушки пропал аппетит.

Лера быстрым шагом шла к дому, до сих пор не придя в себя от проникающего под кожу взгляда того, кто сказал, что она его не волнует.

«Врун! Но и я хороша! Зачем надо было вести себя так вызывающе?!»

Девушка не знала причины. Вернее, догадывалась. Но то, что пряталось внутри нее, невероятно смущало и пугало, и потому останавливало от желания вытащить наружу и проанализировать. Гораздо проще было делать вид, что ничего не происходит, и все оставить где-то там, глубоко в себе.

Меньше знаешь — лучше спишь. Так вроде гласила народная мудрость.

Телефон в сумке неожиданным звонком выдернул из самокопания, и она облегченно ответила:

— Привет, Лёля.

— Леруа, какой праздник приближается?

Лера усмехнулась:

— Твой день рождения!

— Йоху!

Оля, как волшебница, передала сквозь невидимые нити сотовой сети свое хорошее настроение.

— Я сняла «Часы» на четверг! Ты главная приглашенная!

— Отлично.

Лёля притихла, как нашкодившая кошка, а потом махом выдала оставшуюся информацию, которую хотела сообщить:

— Я позвала много народа, но главное, будут Костя и… Сергей.

Лера переменилась в лице. «Почему меня это… волнует?! Что со мной происходит?!»

— А без последнего никак не могла обойтись?

— Слушай, я не удержалась и позвонила Косте по видеосвязи, как только определилась с местом, — виновато начала подруга. — А он не один был… Было неудобно не позвать.

Лера вздохнула.

Черт бы побрал эти обстоятельства, что постоянно их сталкивают вместе. Вот если бы парень пропал с радаров ее жизни, то она давно бы забыла о нем и о том, что произошло, как ему и обещала. Забыла бы?!

«Да» — упрямо ответила девушка на собственный вопрос, но как бы ни хотела, она чувствовала, что пытается обмануть саму себя.

Лера пила чай на кухне и делала вид, будто слушает щебетанье Лизы. Девушка хвалилась, какая она умница-разумница и как учителя все наперебой говорят, что та превзошла свою сестру-отличницу.

Лера не вставляла ремарки и не спрашивала, почему же в триместре у той четверки по нескольким предметам, а давала ей возможность упиваться своим бахвальством.

Звонок в дверь удивил обоих. Отец с матерью уехали в Питер на очередную ежемесячную культурную программу, и девушки никого не ждали в гости.

— Иди спроси, кто там, — дала распоряжение младшая. Старшая едва сдержалась, чтобы не высказать раскомандовавшейся наглой девчонке, что о ней думает, но, решив не заострять внимание на ситуации, встала и молча пошла в коридор.

— Кто там?

— Соня.

Лера открыла дверь и уперлась в расстроенное лицо девушки.

— Леша не у вас?

— Нет.

— Он с отцом?

— Нет. Папа с мамой уехали в театр.

— А…

Повисла неловкая пауза. Лера видела, как в больших темных глазах девушки плещутся слезы, и, поддавшись порыву, схватила ее за руку, и потянула за собой.

— Пойдем, чай попьешь с нами.

Та, видимо, не слишком хотела оставаться одна, поскольку позволила себя утянуть.

Пока Лера суетилась и наливала Соне чай, Лиза перевела свое внимание на жену старшего брата и принялась ездить по ушам уже ей.

Часы передвинулись на четверть вперед, чашки опустели, Лиза, устав восхвалять себя без ответных дифирамбов, ретировалась в свою комнату, и только девушки сидели напротив друг друга, желая и не зная, как заговорить о том, что просилось обрести словесную форму. Наконец Лера решилась.

— Почему ты не подашь на развод? Ты же несчастлива.

Соня ошарашенно взглянула на нее.

— Нет… у меня все нормально. Это временные трудности.

Девушка растянула неслушающиеся губы в бледное подобие улыбки, но в сочетании с грустными глазами она выглядела жалко и не могла обмануть.

Лера помотала головой. Она не верила ей и еще не понимала, зачем та так изводит себя из-за мужчины, которого не особо заботят ее чувства, но девушка никогда не испытывала ничего подобного и поэтому не стала вступать в полемику.

— Правда, — выдавила Соня. — Просто мы вымотаны этими выборами.

Лера натянуто улыбнулась, понимая: раскрывать невестке глаза нет смысла. Убеждение в своей правоте — стойкая сила, и пока она вплетена в сознание Сони, ничто не может сломить его.

Они посидели еще минут десять, пытаясь зацепиться за какую-нибудь общую тему, но как-то не выходило: после скупых односложных ответов она завершалась и надо было мучительно подбирать новую, и Соня, распрощавшись, исчезла из кухни.

Лера, вернувшись в свою комнату, еще долго думала о том, что какой-то дышащий здоровьем кудрявый ангел сверху так бездарно направляет свои стрелы, награждая невзаимными чувствами людей, и тем самым подвергает их мучениям. А еще о том, что рада, что не попала в его фокус и ее сердце ровно бьется, и имеющейся симпатии ей достаточно.