Эмма Мухина и Тайна одноглазой Джоконды

Наверху, у черного креста, меня ждал капитан Чмонин.

— Мне приказано доставить вас на вокзал, — сказал он.

Возле дыры, в которую я пролезла на кладбище, стоял «Лендровер». Мы сели в джип и погнали по ночной Москве.

По дороге Чмонин подробно расспросил меня, с кем я общаюсь в классе; как отвечаю на уроках; во что одеваюсь, идя в школу; и т. д. и т. п.

Когда мы были уже на полпути к вокзалу, меня вдруг как током дернуло. Блин! Володька же в «Конфетке» ждет!.. С этими кладбищенскими заморочками все начисто из головы вылетело.

Я повернулась к Чмонину.

— Слушайте, капитан, надо заскочить в одно место.

— Никак нет! — отчеканил Чмонин. — Мне приказано доставить вас на вокзал.

— Да здесь недалеко. В ночной клуб. Понимаете, я должна там встретиться с одним парнем. С Володькой Воробьевым. Если я сейчас не приду, он же завтра на вас наезжать станет: где была?.. почему не пришла?..

Капитан Чмонин начал напряженно соображать. Я прямо слышала, как у него в голове шарики о ролики терлись.

— Мне приказано доставить вас на вокзал, — упрямо повторил он. — Я не могу нарушить приказ.

— Вы его и не нарушите. Мы просто на минутку заскочим в клуб. А после поедем на вокзал. — Я глянула на часы. — Тем более что до отхода поезда еще куча времени.

— Не «куча времени», а двадцать девять минут, — уточнил Чмонин.

«М-да… — подумала я, — тяжелый случай».

— Послушайте, капитан, — вновь принялась я ему втолковывать. — У вас есть приказ отвезти меня на вокзал. Правильно?..

— Так точно!

— Но у вас нет приказа не заезжать в ночник. Понимаете?..

Чмонин опять начал напряженно соображать. Тяжело ему это дело давалось.

— Мне приказано доставить вас на вокзал, — скрипнув зубами, сказал он.

— А не заезжать в ночной клуб у вас был приказ?

— Никак нет!

— Вот видите. Раз не получали, значит, можно заехать. Что не запрещено, то разрешено. Верно?!

Чмонин ничего не ответил. По-моему, он не врубился в мою последнюю фразу.

— Давайте, капитан, рулите налево. Во-он в тот переулочек.

Через пару минут мы подкатили к «Конфетке».

У входа торчал Гафчик. Как преданный пес, он всюду сопровождал своего хозяина.

— Привет, Гафч, — потрепала я его рыжую голову.

— Гаф, — ответил Гафчик.

— Вы только долго не задерживайтесь, — сказал Чмонин. — А то мне приказано…

— Знаю, знаю! Вам приказано доставить меня на вокзал.

— Так точно!

Я вошла в ночник, где мигали огни и гремела музыка.

Воробья я нашла в баре, на втором этаже. Он сидел у стойки и изображал из себя крутого парня. Небрежная поза, в руке стакан с коктейлем «Удар по мозгам».

Я взяла свой любимый яблочный сок и подсела к Володьке.

— Привет, Воробей, — сказала я.

Володька сунул мне под нос свои часы.

— Смотри, сколько времени, Мухина! Ты где так долго пропадала?

— На кладбище.

— На каком еще кладбище?!

— На Ваганьковском.

— На Ваганьковском кладбище в час ночи?! Ты что, меня за дурака принимаешь?!

— Ага, за дурака, — решила я немного подразнить Воробья.

Но Воробей на провокацию не поддался.

— И что ты там делала? — спросил он.

Я схватила его за горло и угрожающе прорычала:

— Мертвецов ела! Я пожирательница мертвецов!..

— Хватит дурачиться, Мухина. Я серьезно спрашиваю.

Покосившись на бармена, я зашептала:

— Воробей, сейчас я тебе та-а-акое расскажу. Только, чур, никому.

— Могила, — тоже шепотом ответил Володька. — Небось опять влипла?!

— Да еще как! Ты даже представить себе не можешь, в какую передрягу я попала на этот раз.

И я все-все-все Володьке выложила. Конечно, я дала слово никому ничего не рассказывать. Но слово-то мое. Хочу даю — хочу назад забираю.

Воробей слушал, не перебивая. И чем дальше я рассказывала, тем больше он хмурился.

Когда я закончила, Володька сидел мрачнее тучи.

— Да, Эммочка, — сказал он, — только с тобой могла произойти такая несусветная чушь.

И замолчал. Я знала, что Воробей не просто молчит. Он думает.

Пока он думал, я вдруг обнаружила, что сижу напротив зеркала. Я тут же начала разглядывать свое отражение. Лицо у меня была очень даже ничего. Да и фигурка тоже. Я бы вполне могла принять участие в конкурсе «Супермодель России». Но на конкурс в Питер пригласили Эльку; а меня отправляют в тот же Питер совершить убийство.

Да-а, вот такая селяви.

— Что-то здесь не то, — сказал наконец Володька.

— Что — не то? По-моему, все то.

— А ты, Мухина, пошевели мозгами, если, конечно, они у тебя имеются. Секретная служба посылает тебя в Петербург убить киллера Муму. Но ведь спецслужбы уголовниками не занимаются. Уголовниками занимается Уголовный розыск. Скажешь, не так?!

— Да какая мне разница, Воробей?! Это их проблемы. Лично я не собираюсь искать Муму, а уж тем более его убивать. Просто прокачусь в Питер, «Джоконду» в Эрмитаже погляжу…

— «Джоконда» в Лувре, а не в Эрмитаже…

— Воробей, не дави на меня своей эрудицией. Я без тебя знаю, где висит «Джоконда». Вчера, если хочешь знать, ее привезли из Парижа в Петербург. Ну а секретная служба…

Я замолчала, потому что к нам подошла официантка.

— Еще будем заказывать, молодые люди? — спросила она и протянула руку забрать пустые стаканы.

— Ай! — дернулась я.

— Извини, девочка, я нечаянно.

Я посмотрела на свое плечо. На плече появилась царапина. Официантка оцарапала меня своими наручными часиками. Точнее, ремешком от этих часиков. Я заметила, что ремешок у нее был какой-то странный — весь утыканный маленькими острыми шипами.

— Ничего, пустяк, — сказала я. — Воробей, идем попрыгаем.

И мы пошли в танцзал.