Эмма Мухина и Тайна одноглазой Джоконды

Гафчик так объелся сосисками, что был просто не в состоянии передвигаться самостоятельно. Пришлось его выносить из вагона на руках.

— Ну ты и обжора, Гафч, — ворчала я.

— И-и-и, — жалобно скулил Гафчик, глядя на меня осоловелыми глазенками.

Если б сейчас рядом был Володька, он бы сразу стал доказывать, что Гафч сказал букву «и».

Только я ступила на платформу, как тут же услышала требовательный окрик:

— Мухина! Кто здесь Мухина?!

С этими словами к приезжим обращался крепко сбитый мужчина в кожаной куртке. Чуть поодаль от него стояли и покуривали еще несколько таких же крепышей в точно таких же кожанках.

Поначалу я решила, что это опять какая-нибудь бандитская братва. Но быстро сообразила, что раз они стоят рядом с полицейским «уазиком», то, значит, это не бандиты, а полицейские.

«Уазик» был невероятно грязный, побитый, со множеством пулевых отверстий на ветровом стекле и дверцах.

— Мухина! — продолжал орать крепыш. — Кто здесь Мухина?!

Я подошла к нему.

— В чем дело?

— Не мешай, девочка, — отмахнулся он.

— Но вам же нужна Мухина. А это я.

Крепыш окинул меня недоверчивым взглядом.

— Ты Мухина?!

— Да, вот уже почти четырнадцать лет.

— Нет, девочка, мне нужна другая Мухина, — сказал он. — Та, которая раскидала бандитов в поезде.

— Так это я раскидала.

Крепыш поморщился.

— Ой, не морочь мне голову, дорогуша.

К нам подошел Немухин.

— Она вам голову не морочит. Эмма действительно расправилась с тремя бандитами. Ну и я ей немножко помог.

— А-а, так вы Немухин?!

— Да. А вы кто?

— Григорий Молодцов! — небрежно представился крепыш. — Лучший питерский сыскарь. Меня еще называют — Суперопер. Небось слыхали обо мне и моих крутых ребятах из Ударной группы?!

— Лично я не слыхала, — честно призналась я.

— Я тоже, — сказал Немухин.

— Хм. Странно. Ну да ладно, рассказывайте, как дело было. Охранники уже доложили, но я хочу знать подробности.

Мы рассказали.

— Хм, — снова хмыкнул Молодцов, выслушав наш рассказ. — Да я гляжу, вы лапшисты.

— Кто — мы?! — спросили мы в один голос.

— Лапшисты. — Молодцов вынул из кармана портсигар, на крышке которого была выгравирована надпись: «Григорию Молодцову — мастеру силового задержания». — Лапшу мне на уши вешаете.

— Ну знаете!.. — возмутился Немухин.

— Знаю, приятель, знаю, — сказал суперопер, доставая из портсигара сигарету и закуривая. — Григорий Молодцов все знает. Его на мякине не проведешь. Судя по вашим описаниям, в поезде орудовала банда Паштетова. Но этого просто быть не может. Паштетов — видный авторитет в криминальном мире. Он банки в Москве грабит. И до такой мелочовки, как грабеж в поезде, опускаться не станет.

— Так вы что, нам не верите? — удивленно спросила я.

— Не верю, — подтвердил Молодцов. — Ты думаешь, Григорий Молодцов лопух? Нет, дорогуша, не лопух. Я и книжки читаю, и в компьютерные игры играю. И не надо мне тут вкручивать, будто ты вырубила трех здоровенных мужиков.

Я пожала плечами.

— Можете не верить. Нам-то что.

— А то, дорогуша, что все это очень даже подозрительно.

— Ах, вам подозрительно! — возмутился Немухин. — Лучше бы спасибо сказали за то, что мы выполнили вашу работу.

— Большое спасибо, — язвительно сказал Молодцов.

— Большое пожалуйста, — язвительно ответила я.

Разговор явно не клеился.

— Ладненько, — выплюнул он сигарету на платформу. — Если вы такие шустрые ребята, что самому Паштетову рога обломали, то где его оружие?! Паштет никогда не расстается со своей пушкой. Это я точно знаю.

— Не было у него никакой пушки, — сказала я.

Мне совсем не хотелось отдавать этому типу «кольт», который я захватила в честной борьбе. Он мне еще самой пригодится, раз уж я теперь телохранительница.

— Значит, не было пушки, — с усмешкой повторил Молодцов, глядя на оттопыренный карман моей куртки (где как раз и лежал «кольт»). — Ну-ну. А с какой целью вы прибыли в Питер?

— Это что, допрос?! — вскинулся Немухин.

— Какой же это допрос, — лениво произнес суперопер. — Допросы я по-другому провожу. — И как бы невзначай добавил: — А вы, случаем, не родственники?

— Нет, не родственники, — сухо ответила я.

«Дурум-бурум, бурум-дурум», — неразборчиво заговорила рация в кабине «уазика». Но крепыши все поняли.

— Гриша, — позвал один из них Молодцова. — На Марата ювелирный грабанули!

— Едем! — коротко бросил Молодцов. — Заводи колымагу.

И, уже сидя в машине, прокричал нам с Немухиным:

— Завтра в одиннадцать придете ко мне в Следственное управление. Лиговский, 145-ть. Усекли?!

— Усекли, — ответила я, мысленно посылая его куда подальше.

Полицейский драндулет лихо развернулся; мигалка замигала, сирена завыла; и «уазик» погнал по платформе, разгоняя провожающих и уезжающих, словно голубей.

Ну а мы с Немухиным потопали в «Невский Палас».