Пост Мортем

Просыпаюсь на своей кровати. Подо мной сырая простынь. На мне сырое одеяло. Чёрт побери, воскресенье не радует. Макс смотрит на меня и недоумевает. Мне же не пять лет. Блядь! Что это было? Пора заканчивать с таблетками. Подъём, оценка ситуации, куча постельного белья, стиральная машина. Макс ведёт ухом, смеётся, наверное, надо мной. Да куда уж там? Я сам смеюсь. Впервые без тебя я смеюсь. Я освобождаюсь, и эта свобода рвётся из меня такими причудливыми формами.

У завтрака есть вкус. У кофе есть запах, а у меня есть верный друг. Он чудной, ест за двоих. За себя и за Рекса. А я, смыв позор, берусь за кисть. Я открыл эту комнату будто первый раз. Как и подобает для угловых комнат с двумя окнами, она залита светом. Роняю на пол чёрную краску. Роняю на пол красную краску. Как кот, который доминирует над кружкой, расчёской или конфетой, оставленными, волей случая, на столе. Я бросаю в стену свою печаль — твой портрет. Глаза у меня получались всегда особенно неестественно. Я рисую поляну, солнце, деревья вдалеке. Кисть ведёт меня сама. Я не успокоюсь, пока не завершу.

Небо сегодня особенно глубокое. Больше, чем голубое. Глядя в окно, навожу цвет. Хочу запечатлеть этот день. Хотя бы так, хотя бы небом.

— Вроде, получается, не правда ли? — спрашиваю я у пса.

В ответ лишь поднятые брови.

— Молчание — знак согласия, дружище! — я воодушевлён, я живу.

Я вижу это небо, по нему вниз скатываются лучи солнца, заливающие цветущее поле. И ты убегаешь в даль, в сторону темнеющей чащи леса. В своей широкополой голубой шляпе. Будто начало двадцатого века. Будто, впереди лишь счастье. Но нет. Его не будет. Может, спустя несколько десятилетий, когда я восстановлю наш мир. Но вряд ли.

Я тут подумал, что ты всегда для меня являлась чем-то ускользающим. Как солнечный зайчик, который ты легко можешь догнать, но поймать — никогда.

Перед тем, как это произошло, мы сильно поссорились. Я был таким идиотом. Как я мог такое допустить? Один известный британский комик как-то сказал, что ссориться с женой — это то же самое, что зайти в гараж и поцарапать собственную машину.

В тот вечер ты улыбнулась нашему общему другу. Я всё понял неправильно и закатил скандал. Но, чёрт бы меня побрал, я знаю ту самую улыбку. Я видел её, наверное, тысячи раз. Это не было приветствие, это была та самая улыбка, я клянусь! Ей ты встречала меня с работы, ей ты принимала все цветы, что я дарил, её я видел сразу после пробуждения и её я видел перед тем как уснуть. Именно с ней ты сказала, что у нас будет ребёнок. И с ней ты успокаивала меня тогда, когда мы поняли, что этого не случится. Это была моя улыбка. Как я мог вынести, увидев, как ты её даришь кому-то ещё?

В тот вечер я наговорил много гадостей. Они срывались с губ с таким же чувством, как когда вещи выпадают из трясущихся рук. За что? За нашу улыбку. За то, что она больше не только моя. Аргументы? Их нет. Я просто это почувствовал. Боже, как он плакал! Он так не горевал даже тогда, когда его родная мать покинула наш мир.

Деревья, что располагаются глубже опушки, должны переходить в непроглядную темноту. Но как быть с солнцем? Этот лес не из тех, что не пропускает свет. Это мой лес. Я его сделаю светлее.

Что бы там не было — не тьма тебя похитила. Ты ушла сама. В тот вечер. Узнать бы только наверняка. Может, было бы спокойнее.

Восемнадцать ноль-ноль. Пора собираться на групповую терапию. Джинсы, рубашка, ошейник, поводок, уровень воды в миске. Гуляем, делаешь свои дела. Ты так смешно смотришь на меня своими холодными глазами. Как я мог подумать, что этой ночью ты был враждебен? Как я решил, что ты хотел меня съесть? Что это вообще было? Обнимаю, целую, треплю за щёки, хватаю за морду.

В троллейбусе комфортно. В наушниках моя музыка. Она со мной со времён моего первого кассетного плеера. Все наши здесь. Будто ты не один. Будто с тобой садится разговаривать героиновый наркоман, а ты его внимательно слушаешь и даже принимаешь какие-то важные решения, исходя из того, что он тебе сказал.

— Всем привет, меня зовут Света. Я развожусь с мужем.

Какой ужас, боже мой.

— Всем привет, мы с Игорем решили завести второго ребёнка, или третьего… — плачет

Удачи.

— Кирилл, есть ли у тебя новости?

— Я завёл собаку, я начал писать новую картину. Я чувствую себя гораздо лучше. Сегодня завтрак мне пришёлся по вкусу!

— Всем спасибо! Давайте обнимемся! — Светлана, новоиспечённая охотница, никак не угомонится в своём желании держать всё под контролем.

Я слышал вас. Я слышал возле лифта. Я не такой ленивый, мне больше по нраву лестницы. Что там было? Это тот, который уже восемь лет не может найти бабу? Он опять заладил одно и тоже? Ему так плохо, что жизнь не в радость? Какие молодцы. Я лучше не буду сюда ходить вообще, чем буду обниматься с этими лицемерами! Павел Александрович категорически против таких окончаний терапии. Нет, он так не говорил, но я вижу по глазам, по его жесту, коим он поправляет очки. Терпеть ваши прикосновения на себе — это сотни штыков, это тысячи мечей, которые я сам в себя бы вонзил. Одним словом — идиотизм. Мы все так любим друг друга и поддерживаем, находясь в контексте, но обсуждаем и толкуем о том, что здесь видим и слышим, стоит влиянию мастера покинуть нас. Класс…

Я чувствую, что Ольга сжала мой зад, а Николай тяжело дышит мне прямо в ухо. Наконец, оргия взаимопонимания окончена, и мы можем разойтись.

Ужин не менее вкусный. К тому же, я очень проголодался и впервые за долгое время что-то приготовил. Что ж ты со мной делаешь, мохнатый? Так глядишь, мне станет совсем хорошо.

Перед сном проверяю двери, окна, особенно тщательно проверяю ванную комнату. На всякий случай закрываю туда дверь. Макс не понимает, чем я так обеспокоен. Снами, друг мой, снами. Между прочим, про тебя. Или я это сказал вслух?

Не хочу спать. Беру ноутбук. В первых строчках поисковика известная телеведущая Мира Сорокина. Именно вчера я слышал её голос по телевизору.

«Сегодня в 23:25 муж известной телеведущей Миры Сорокиной сообщил нашему изданию о том, что она пропала».

Следующая ссылка.

«Чуть после полуночи нами была получена информация, что тело известной телеведущей Миры Сорокиной было найдено недалеко от трассы К-45. По данному факту возбуждено уголовное дело по статье „Убийство“. Официальных комментариев от МВД не последовало».

Что творится? Опять не поделили деньги. Пора спать. К сожалению, я знаю, о чём буду слушать завтра на работе весь день.

Макс уткнулся носом мне в бедро и, слегка подрыгивая задней лапой, сопел, забывшись во снах. Последую его примеру, а завтра буду слушать музыку, раз программа «Доброе утро» отменяется.