Цитаты со словом «допрос»
Похожие цитаты:
Не следует устраивать волокит с судебными разбирательствами. Это революция, доказательства тут вторичны. Мы должны действовать по убеждению. Они все — банда преступников и убийц.
Что будет после Страшного Суда? Как обычно — реабилитация!
«…полиция может мгновенно превратить свидетеля в соучастника», — роман «Дождь»
Временно советую назначать своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты.
Лучше освободить некоторое число людей в чем-то виновных, чем держать в заключении и истязать тысячи невинных.
Факт, что игрок находился в цейтноте, по моему, столь же малоизвинителен, как, к примеру, заявление преступника, что во время совершения преступления он был пьян.
Поиски места сделались моим ремеслом, моим основным занятием. Я заглядывал во все конторы подряд и говорил, что согласен на любую работу. Как выяснилось, этот способ убивать время ничуть не хуже, чем работа.
Правда — это то, что каждый из нас обязан рассказать полицейскому.
Полевой суд, пулевой суд — а суда всё не видно!
Хорошие часы — как свидетели: чем дороже стоят, тем они точнее показывают.
Надо радоваться тому, что пока в Швеции премьер-министр может жить и передвигаться, как простой человек. (За несколько часов до своего убийства, последнее интервью)
Напишите о карманнике, судившемся тридцать раз, что он известный карманник-рецидивист — и он подаст на вас в суд за оскорбление личности, причем вы проиграете это дело.
Отказываясь от беседы с журналистами, можете быть уверены: пообщавшись с ними впервые, вы увидите репортаж о разговоре на первой полосе издания.
Я хочу быть любимой или быть понятой, — что одно и то же.
Лас-Вегас, как известно, единственное место, где деньги на самом деле говорят – они говорят :"До свидания".
Этапы большого пути лучше всего известны конвоирам.
Испытанная добрая традицияВ политике немногих подвела:Все время находиться в оппозицииК тому, кто отвечает за дела.
Ложные знания хуже откровенного незнания, ибо в последнем случае хоть понимаешь свое положение. Не потому ли нас так раздражают наводящие вопросы детей?
Если, войдя в комнату, вы не можете сразу сказать, кто из присутствующих за вас, а кто против, значит, вам не стоит заниматься политикой.
Каждую мысль, которую я заковал во фразу, я обязан освободить своими делами.
На днях Тихонов мне сказал, что волна арестов — это временное явление. Религии никто не уничтожит, поэтому отказываться от сана не советую, так как скоро настанет время, когда все возвратится к старому.
Первые двадцать пять километров мы проехали быстро, потом часто останавливали встречные машины — спрашивали, из какой они части, где их штаб. На первый вопрос отвечали определенно, на второй еще определеннее — «не знаем».
Женщины вообще не могут быть совершенно правдивыми. Они всем решительно лгут: судьям, своим любовникам, своим горничным и самим себе.
Отныне ни один румынский гражданин, будь то еврей или немец, не получит визу, если предварительно не согласится работать на нашу разведку.
В вопросах вкуса не может быть доказательств.
Даже если мои вечерние гости не могут видеть часы, они должны прочитать время по моему лицу.
Неразговорчивый собеседник может довести до отчаяния, словоохотливый — до преступления.
Часто бывает, что, только подавив в себе вопрос «почему», мы обнаруживаем важные
факты; которые затем, в ходе нашего исследования, ведут к ответу. (471)
Солдатом надо быть во имя отчизны или из любви к делу, за которое идешь в бой. Без цели служить сегодня здесь, а завтра там — значит быть подручным мясника, не более.
Когда Фридриху Великому предлагали личного врача, он неизменно спрашивал: «А у него кладбище уже полное?»
Игра в воротах подобна расстрелу.
Проблема судей в том, что они знают правила, но не знают игры.
Недавно в Самаре подошли ребята, попросили автограф, а потом спросили: «Вы ведь «УмаТурман»?» Я сказал «да», зачем портить людям настроение?
Я умру, если так решила моя партия. (Последние слова Моро перед казнью «Красными бригадами»)
Я сажусь за рабочий стол и если не получилось написать что-либо в течение пятнадцати или двадцати минут, я сдаюсь и считаю день неудачным для работы.
Сожжение назначили на одиннадцать, чтобы после этого зрелища народ мог спокойно разойтись на обед.
А потом начал его ругать. Стоит ординарец, смотрит прямо в глаза командира, но молчит. Знает характер Будённого: пусть он погорячится, покричит, а потом ему все можно объяснить.
Господин Мюллер, не ужели вы и вправду считаете меня русским резидентом? Это с моим — то опытом работы в СД (
12 серия)
В песнях хочется сказать, что люди не делятся на чистых и нечистых, что четкой границы нет… Сегодняшние бандиты любят наши песни, как любит наши песни милиция и прокуроры.
Заставьте самого беспристрастного судью разбирать своё собственное дело, и посмотрите, как он начнёт толковать законы!