Цитаты со словом «взявшийся»
Бойтесь людей,
взявшихся говорить от имени богов.
Похожие цитаты:
Удивительно, откуда у пустых людей такая полная информация?
Детей занимает вопрос — откуда все берется, взрослых — куда все девается.
Не важно, откуда вы пришли. Важно то, куда вы направляетесь.
В искусстве, может быть, самое большее, когда не понимаешь, откуда сила.
Если у нас было такое замечательное,прекрасное прошлое, то откуда, черт подери, взялось это совсем не замечательное и не прекрасное настоящее - откуда, если этого незамечательного и непрекрасного не было у нас в прошлом?
…Познай, откуда ты и кто,Зачем пришёл, куда идёшь.Что ты велик, и ты — ничто,Что ты бессмертен, и умрёшь.
Будущее полно надежд, но отчество их неизвестно.
Каждый человек неизвестно зачем родится, но должен он сделать какое-нибудь дело, хоть один поступок, который объяснил бы всю его жизнь, зачем он жил.
Если раньше он, как все люди, считал необходимым куда-то двигаться, то теперь понял, что двигаться куда-либо означает двигаться куда угодно, в том числе и сюда, так зачем трогаться с места?
Тайна крупных состояний, возникших неизвестно как, сокрыта в преступлении, но оно забыто, потому что чисто сделано. (
Отец Горио)
Любовь подобна молнии — никто не знает заранее, куда она ударит.
Где появляются глаза и руки, там исчезают боги.
Настоящего человека тянет туда, где трудно.
Раз мы взялись за новое дело, мы должны иначе думать и действовать.
Ракета под водой — это абсурд. Но именно поэтому я возьмусь сделать это.
Чувство юмора — это то понимание жизни, которое появляется у человека, подошедшего к краю бездонной пропасти, осторожно заглянувшего туда и тихонечко идущего обратно.
Почему, зачем, откуда зло? Если есть Бог, то как может быть зло? Если есть зло, то как может быть Бог?
Счастливец, бредущий по краю планеты в погоне за счастьем, которого солнечная система не может предложить. Безумец, беспрерывно лопочущий и размахивающий руками.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Панк для меня, как детская волшебная страна — место, где ни у кого нет проблем и люди круглые сутки сочиняют песни.
Мы водили вместе, вдвоем — страстные бесстрашные колонны пацанвы по улицам самых разных городов нашей замороченной державы, до тех пор пока власть не окрестила всех нас разом мразью и падалью, которой нет и не может быть места здесь.
Только одно было странно: продолжать думать, как раньше, знать. Понять — это означало в первый момент почувствовать леденящий ужас человека, который просыпается, и видит, что похоронен заживо.
Человек должен верить, что непонятное можно понять.
В мире наверняка есть несколько бодибилдеров, которых нельзя назвать идиотами. Но если и так, они хорошо замаскировались или прячутся в какой–нибудь неизвестной пещере.
Есть два типа людей: одни катят мир, а другие бегут рядом и кричат: «Боже, куда катится этот мир?»
Ноги для меня — первое дело. Это первое, что я увидел, когда родился. Но тогда я пытался вылезти. С тех пор я стремлюсь в обратную сторону, но без большого успеха.
Не спеши объяснять другим то, что сам только лишь понял: ты понял далеко не все.
Существует закон сохранения энергий: ничто не исчезает бесследно и ничто не берется из ниоткуда. Но понять, насколько велики потери и приобретения, можно лишь спустя время.
Теперь я один. Не совсем один. Есть еще эта мысль, она рядом, она ждет. Она свернулась клубком, как громадная кошка; она ничего не объясняет, не шевелится, она только говорит: «нет». Нет, не было у меня никаких приключений.
Если бы когда-нибудь за наше воспитание взялось существо высшего порядка, тогда действительно увидели бы, что может выйти из человека.
Используй только то, что действительно работает. И бери это отовсюду где можешь найти.
Нет, что ни говори, а это мгновение прекрасно — когда все крысы уже убежали, а корабль еще не утонул!
Художник всегда немного похож на матроса с корабля Колумба; он видит далекий берег и кричит: «Земля! Земля!» Этот матрос явно не предполагал, что сотворил Америку, но он был первый, кто увидел новую действительность.
Можно называть сразу двух людей своими любимыми. Ровно до тех пор, пока один из них не окажется в курсе дел.
Я мог бы сравнить себя с кораблем, который пробирается сквозь бури, делая короткие остановки в портах. Однажды я сказал одному из своих друзей: «Я просто ищу ангела со сломанным крылом — того, который не смог улететь отсюда».
Мир открывает двери перед тем, кто знает, куда идёт.
— Как его зовут? — Кого, пса? У него нет имени. Мы с женой никак не договоримся, как его назвать. Мы зовем его «Эй», или «Пёс», или просто свистим. Это безразлично, он всё равно не идёт, как его ни зови.
Глупого мужчину всегда можно узнать по глупым глазам. Но женские глаза… Чёрт их знает! Не то глубина — не то томность; не то мысль — не то любопытство… и вдруг дура!
Так просто быть добрым. Нужно только представить себя на месте другого человека, прежде чем начать его судить.
Нужно уже кое-что знать, чтобы скрыть, что ты ничего не знаешь.
Когда все доступно — ничего не хочется. Там, на вершине, ничего нет — там вакуум. Но чтобы это понять, надо туда залезть. Я вот слазил и узнал.