Неточные совпадения
Драгунский
капитан, разгоряченный вином,
ударил по столу кулаком, требуя внимания.
Вошла в него эта истина-с и пришибла его навеки-с, — горячо и опять как бы в исступлении произнес штабс-капитан и при этом
ударил правым своим кулаком в левую ладонь, как бы желая наяву выразить, как пришибла его Илюшу «истина».
— Или теперь это письмо господина Белинского ходит по рукам, — продолжал
капитан тем же нервным голосом, — это, по-моему, возмутительная вещь: он пишет-с, что католическое духовенство было когда-то и чем-то, а наше никогда и ничем, и что Петр Великий понял, что единственное спасение для русских — это перестать быть русскими. Как хотите, господа, этими словами он
ударил по лицу всех нас и всю нашу историю.
Понятно, что
капитан безбожно лгал. Настенька сделала нетерпеливое движение, и когда подошла к ней Дианка и, положив в изъявление своей ласки на колени ей морду, занесла было туда же и лапу, она вдруг, чего прежде никогда не бывало,
ударила ее довольно сильно по голове, проговоря...
— Молчи, скотина! — крикнул штабс-капитан, готовый
ударить человека, еще прежде расстроенный, а теперь окончательно выведенный из терпения и огорченный грубостью Никиты, которого он любил, баловал даже, и с которым жил уже 12 лет.
— Что? — неожиданно спросил Пушкарь, подходя сзади, и,
ударив Матвея по плечу, утешительно объяснил: — Ничего! Это — паларич. У нас был
капитан Земель-Луков, так его на параде вот эдак-то хватило. Чебурах наземь и — вчистую!
Звонок здесь висел на довольно широком черном ремне, и когда
капитан потянул за этот ремень, нам послышался не веселый, дребезжащий звук, а как бы удар маленького колокола, когда он
ударяет от колеблемой ветром веревки.
Зарецкой и Зарядьев подошли к колонне;
капитан стал на свое место.
Ударили поход. Одна рота отделилась от прикрытия, выступила вперед, рассыпалась по кустам вдоль речки, и с обеих сторон началась жаркая ружейная перестрелка, заглушаемая по временам неприятельской и нашей канонадою, которая становилась час от часу сильнее.
— Что вы на меня любуетесь, господин писатель? Интересно? Я, — он возвысил голос и с смешной гордостью
ударил себя кулаком в грудь. — Я штабс-капитан Рыбников. Рыб-ни-ков! Православный русский воин, не считая, бьет врага. Такая есть солдатская русская песня. Что? Не верно?
Добродушный штабс-капитан
ударил его своей пухлой, большой ладонью по животу и громко отвечал: «Ничего, батенька, я вам поверю».
Поручик размахнулся шашкою и
ударил солдата по плечу. Солдат отшатнулся, молча втянул голову и побежал вниз по откосу. Худой и длинный артиллерийский
капитан, с бледным лицом, с огромными глазами, сидел верхом неподвижно. Он понял, — теперь уж ничего не поделаешь.
Штабс-капитан Кусонский, имея в виду что преследующие солдаты вязли в болоте, приказал
ударить отбой; забрав обоз мятежников, становой и штабс-капитан возвратились в становую квартиру.
Не помню, кто из двух, Колокольцов или Стасюлевич, в один день летом приехав к нам, рассказал про случившееся у них для военных людей самое ужасное и необыкновенное событие: солдат
ударил по лицу ротного командира,
капитана, академика. Стасюлевич особенно горячо, с сочувствием к участи солдата, которого ожидала, по словам Стасюлевича, смертная казнь, рассказывал про это и предложил мне быть защитником на военном суде солдата.