Неточные совпадения
Нет, Дунечка, все вижу и знаю, о чем ты со мной много — то говорить собираешься; знаю и то, о чем ты всю ночь продумала, ходя по комнате, и о чем молилась перед Казанскою божией
матерью, которая у мамаши в
спальне стоит.
Во тьме кабинета
матери вертикально и туго натянулась светлая полоса огня, свет из
спальни.
Но, подойдя к двери
спальной, он отшатнулся: огонь ночной лампы освещал лицо
матери и голую руку, рука обнимала волосатую шею Варавки, его растрепанная голова прижималась к плечу
матери.
Мать лежала вверх лицом, приоткрыв рот, и, должно быть, крепко спала; Варавка влажно всхрапывал и почему-то казался меньше, чем он был днем. Во всем этом было нечто стыдное, смущающее, но и трогательное.
Он уже не по-прежнему, с стесненным сердцем, а вяло прошел сумрачную залу с колоннадой, гостиные с статуями, бронзовыми часами, шкафиками рококо и, ни на что не глядя, добрался до верхних комнат; припомнил, где была детская и его
спальня, где стояла его кровать, где сиживала его
мать.
Между тем испуганные слуги разбудили мою
мать; она бросилась из своей
спальни ко мне в комнату, но в дверях между гостиной и залой была остановлена казаком. Она вскрикнула, я вздрогнул и побежал туда. Полицмейстер оставил бумаги и вышел со мной в залу. Он извинился перед моей
матерью, пропустил ее, разругал казака, который был не виноват, и воротился к бумагам.
Смерть застигла ее как раз во время запоя
матери. Собрались соседи и с помощью дворовых устроили похороны. На этот раз к Степаниде Михайловне приставили прислугу и не выпускали ее из
спальни, так что неизвестно, поняла ли она что-нибудь, когда мимо ее окон проносили на погост гроб, заключавший в себе останки страстно любимой дочери.
В одно из воскресений Федос исполнил свое обещание и забрался после обеда к нам, детям. И отец и
мать отдыхали в
спальнях. Мы чуть слышно расхаживали по большой зале и говорили шепотом, боясь разбудить гувернантку, которая сидела в углу в креслах и тоже дремала.
В течение целого дня они почти никогда не видались; отец сидел безвыходно в своем кабинете и перечитывал старые газеты;
мать в своей
спальне писала деловые письма, считала деньги, совещалась с должностными людьми и т. д.
Однажды отец с
матерью долго ночью засиделись у Рыхлинских. Наконец сквозь дремоту я услышал грохот нашей брички во дворе, а через некоторое время совсем проснулся от необычайного ощущения: отец и
мать, оба одетые, стояли в
спальне и о чем-то горячо спорили, забыв, очевидно, и о позднем часе, и о спящих детях. Разговор шел приблизительно такой...
Было раннее утро. Сквозь дремоту я слышал, как
мать говорила из соседней комнаты, чтобы открыли ставни. Горничная вошла в
спальню, отодвинула задвижку и вышла на двор, чтобы исполнить приказание. И когда она вышла, скрипнув дверью, меня опять захватил еще не рассеявшийся утренний сон. И в нем я увидел себя Наполеоном.
Я не в Житомире, а в Ровно; рядом со мной другая комната, где спят братья, дальше гостиная, потом
спальня отца и
матери…
Свадьба была тихая; придя из церкви, невесело пили чай,
мать сейчас же переоделась и ушла к себе в
спальню укладывать сундуки, вотчим сел рядом со мною и сказал...
И вдруг он «от тятеньки скрывается!..» Только заслышал, что «сам приехал», — как и кричит: «Маменька, спрячьте меня от тятеньки», — и бежит к
матери в
спальню прятаться…
Мать Агния у окна своей
спальни вязала нитяной чулок. Перед нею на стуле сидела сестра Феоктиста и разматывала с моталки бумагу. Был двенадцатый час дня.
Мать Агния тихо вошла в комнату, где спали маленькие девочки, тихонько приотворила дверь в свою
спальню и, видя, что там только горят лампады и ничего не слышно, заключила, что гости ее уснули, и, затворив опять дверь, позвала белицу.
Варвара Ивановна взяла сына в
спальню, дала ему пачку ассигнаций, заплакала, долго-долго его крестила и, наконец, вывела в залу. Здесь арестант простился еще раз с
матерью, с отцом, с лакеем и дрожащими ногами вышел из дома.
Мать Агния ввела своих дорогих гостей прямо в
спальню и усадила их на кушетку. Это было постоянное и любимое место хозяйки.
Мы с
матерью и сестрицей, которая была также чем-то изумлена, вошли в
спальную.
Приносили из церкви большой местный образ Иверской Божьей
Матери и служили молебен у маменьки в
спальне.
Толковали в
спальной у
матери, толковали в гостиной, толковали даже в нашей детской, куда заглядывала иногда из девичьей то Аннушка, Ефремова жена, то горбатая княжна-калмычка.
Мы по-прежнему ходили к нему всякий день и видели, как его мыли; но сначала я смотрел на все без участья: я мысленно жил в
спальной у моей
матери, у кровати больной.
Она заняла и заговорила мою бабушку, тетушку и отца своими ласковыми речами, а моя
мать увела Чичаговых в свою
спальную, и у них начались самые одушевленные и задушевные разговоры.
Мать равнодушно смотрела на зеленые липы и березы, на текущую вокруг нас воду; стук толчеи, шум мельницы, долетавший иногда явственно до нас, когда поднимался ветерок, по временам затихавший, казался ей однообразным и скучным; сырой запах от пруда, которого никто из нас не замечал, находила она противным, и, посидев с час, она ушла домой, в свою душную
спальню, раскаленную солнечными лучами.
Мать захотела жить в кабинете, и сейчас из
спальной перенесли большую двойную кровать, также красного дерева с бронзою и также великолепную; вместо кроватки для меня назначили диван, сестрицу же с Парашей и братца с кормилицей поместили в
спальной, откуда была дверь прямо в девичью, что
мать нашла очень удобным.
Потом, сказав: «Боже сохрани и помилуй, если он не застанет
матери!» — встала и ушла в свою
спальню.
Я не мог вынести этого взгляда и отвернулся; но через несколько минут, поглядев украдкой на швею, увидел, что она точно так же, как и прежде, пристально на меня смотрит; я смутился, даже испугался и, завернувшись с головой своим одеяльцем, смирно пролежал до тех пор, покуда не встала моя
мать, не ушла в
спальню и покуда Евсеич не пришел одеть меня.
Мать не высылала ее из своей
спальни, но сестрице было там как-то несвободно, неловко, — и она неприметно уходила при первом удобном случае; а
мать говорила: «Эта девочка совсем не имеет ко мне привязанности.
Ей предстояло новое горе:
мать брала с собой Парашу, а сестрицу мою Прасковья Ивановна переводила жить к себе в
спальню и поручила за нею ходить своей любимой горничной Акулине Борисовне, женщине очень скромной и заботливой.
Я побежал к
матери в
спальню, где она сидела с сестрицей и братцем, занимаясь кройкою какого-то белья для нас.
После обеда они ушли в
спальню, нас выслали и о чем-то долго говорили; когда же нам позволили прийти, отец уже куда-то собирался ехать, а
мать, очень огорченная, сказала мне: «Ну, Сережа, мы все поедем в Багрово: дедушка умирает».
Когда все убрались, Майзель медленно сделал налево кругом, как будто поворачивал целую роту, и тяжело, как
матерый седой медведь, побрел на половину Амалии Карловны, которая встретила его в дверях
спальни в одной кофточке, совсем готовая отойти ко сну.
Так и сделали. Она ушла в родильный дом; он исподволь подыскивал квартиру. Две комнаты; одна будет служить общею
спальней, в другой — его кабинет, приемная и столовая. И прислугу он нанял, пожилую женщину, не ветрогонку и добрую; сумеет и суп сварить, и кусок говядины изжарить, и за малюткой углядит, покуда
матери дома не будет.
— Скоро и переедем, — заметила
мать. — Потрудитесь, Александр Федорыч, зайти на квартиру и напомнить хозяину, чтоб он переделал два замка у дверей да ставню в Наденькиной
спальне. Он обещал — забудет, того гляди. Они все таковы: им лишь бы денежки взять.
Обе сестры однако не послушались
матери и, возвратясь наверх, заглянули в
спальню Людмилы. Та лежала на постели неподвижно. Думая, что она, может быть, в самом деле заснула, Сусанна и Муза отошли от дверей.
По праздникам, когда хозяева уходили в собор к поздней обедне, я приходил к ней утром; она звала меня в
спальню к себе, я садился на маленькое, обитое золотистым шелком кресло, девочка влезала мне на колени, я рассказывал
матери о прочитанных книгах.
— Молчи, молчи, миленький! — сказала
мать, шлепнула его ладонью по затылку и впихнула в
спальню.
Гудаевский вытащил из детской за руку навзрыд плачущую, испуганную Лизу, привел ее в
спальню, бросил
матери и закричал: — Вот тебе девчонка, бери ее, а сын у меня остается на основании семи статей семи частей свода всех уложений.
Избила меня тогда
мать до крови, а потом унесла к себе в
спальню, целует, воет: «Никонушка, несчастный ты мой, кровинка моя сердечная — прости мне, прости!» Ну, уж не помогло это, нет, не помогло!
Так думала, так чувствовала бедная женщина, ходя из угла в угол по своей
спальне, куда ушла она после обеда и где дожидалась мужа, которого на дороге задержала
мать, позвав к себе в комнату.
— Ах, приношу вам сто извинений! — услышал я почти из-за своего собственного плеча и, обернувшись, увидел пред дамским туалетом, какой привык видеть в
спальне моей
матери… как вам сказать, кого я увидел?
Когда приехали домой, Нина Федоровна сидела обложенная подушками, со свечой в руке. Лицо потемнело, и глаза были уже закрыты. В
спальне стояли, столпившись у двери, няня, кухарка, горничная, мужик Прокофий и еще какие-то незнакомые простые люди. Няня что-то приказывала шепотом, и ее не понимали. В глубине комнаты у окна стояла Лида, бледная, заспанная, и сурово глядела оттуда на
мать.
Когда наступило время родов, — это было рано утром осеннего дня, — при первом крике боли, вырвавшемся у жены, Игнат побледнел, хотел что-то сказать ей, но только махнул рукой и ушел из
спальни, где жена корчилась в судорогах, ушел вниз в маленькую комнатку, моленную его покойной
матери.
Я приехал поздно вечером, все в доме уже спали; но
мать, ожидавшая меня в этот день, услыхала шум, вышла ко мне на крыльцо и провела меня прямо в
спальную.
Это привело в затруднение мою
мать, и она сделала поступок, которого мужнина родня никогда ей не прощала: она отдала Григорью Иванычу свою
спальню, в которую никто из посторонних не смел и входить, и поместила с ним меня, разумеется на то время, пока не разъехались гости.
Ровно через неделю, когда воспитанники после ужина сошли в
спальные комнаты и начали раздеваться, Евсеич сунул мне в руку, записочку от
матери и сказал: «Прочтите так, чтобы никто не видал».
Спальные внизу были пусты, и
мать моя могла осмотреть их, даже видеть ту кровать, на которой я буду спать, казалось, она всем осталась довольна.
Я спал вместе с отцом и
матерью в их
спальной, и кроватка моя стояла возле их кровати; дверь стали запирать изнутри на крючок, и позади ее в коридорчике спала ключница Пелагея, для того чтобы убежать сонному не было мне никакой возможности.
Так до самого выхода Елены Петровны она и не решила, что делать ей с собой и с газетой, и в
спальню поздороваться с
матерью, как обычно, не пошла и, держа в груди всю буйную толпу задержанных рыданий, молча, не здороваясь, подала газету.
Мы с ним сделали так: плачущую
мать оставили в
спальне, никому ничего не сказали, увели конторщика в дальнюю комнату.
Так как отец большею частию спал на кушетке в своем рабочем кабинете, или был в разъездах по имениям, то я знал, что мама не только одна в
спальне на своей широкой постели, но что за высокими головашками последней под образами постоянно горит ночник. Когда мною окончательно овладевал восторг побежденных трудностей, я вскакивал с постели и босиком бежал к
матери, тихонько отворяя дверь в
спальню.