Неточные совпадения
Хлестаков. Дайте, дайте мне взаймы! Я
сейчас же расплачусь с трактирщиком. Мне
бы только рублей двести или хоть даже и меньше.
Также заседатель ваш… он, конечно, человек сведущий, но от него такой запах, как будто
бы он
сейчас вышел из винокуренного завода, это тоже нехорошо.
Хлестаков. Нет, батюшка меня требует. Рассердился старик, что до сих пор ничего не выслужил в Петербурге. Он думает, что так вот приехал да
сейчас тебе Владимира в петлицу и дадут. Нет, я
бы послал его самого потолкаться в канцелярию.
Добчинский. Я
бы и не беспокоил вас, да жаль насчет способностей. Мальчишка-то этакой… большие надежды подает: наизусть стихи разные расскажет и, если где попадет ножик,
сейчас сделает маленькие дрожечки так искусно, как фокусник-с. Вот и Петр Иванович знает.
— Ну, полно! — сказал он. — Когда бывало, чтобы кто-нибудь что-нибудь продал и ему
бы не сказали
сейчас же после продажи: «это гораздо дороже стоит»? А покуда продают, никто не дает… Нет, я вижу у тебя есть зуб против этого несчастного Рябинина.
— Третье, чтоб она его любила. И это есть… То есть это так
бы хорошо было!.. Жду, что вот они явятся из леса, и всё решится. Я
сейчас увижу по глазам. Я
бы так рада была! Как ты думаешь, Долли?
Есть люди, которые, встречая своего счастливого в чем
бы то ни было соперника, готовы
сейчас же отвернуться от всего хорошего, что есть в нем, и видеть в нем одно дурное; есть люди, которые, напротив, более всего желают найти в этом счастливом сопернике те качества, которыми он победил их, и ищут в нем со щемящею болью в сердце одного хорошего.
Вронский
сейчас же догадался, что Голенищев был один из таких, и потому вдвойне был рад ему. Действительно, Голенищев держал себя с Карениной, когда был введен к ней, так, как только Вронский мог желать этого. Он, очевидно, без малейшего усилия избегал всех разговоров, которые могли
бы повести к неловкости.
— Но, — сказал Сергей Иванович, тонко улыбаясь и обращаясь к Каренину, — нельзя не согласиться, что взвесить вполне все выгоды и невыгоды тех и других наук трудно и что вопрос о том, какие предпочесть, не был
бы решен так скоро и окончательно, если
бы на стороне классического образования не было того преимущества, которое вы
сейчас высказали: нравственного — disons le mot [скажем прямо] — анти-нигилистического влияния.
― Неужели? ― сказал Вронский. ― Она будет очень рада. Я
бы сейчас поехал домой, ― прибавил он, ― но Яшвин меня беспокоит, и я хочу побыть тут, пока он кончит.
— Нет, право забыл. Или я во сне видел? Постой, постой! Да что ж сердиться! Если
бы ты, как я вчера, выпил четыре бутылки на брата, ты
бы забыл, где ты лежишь. Постой,
сейчас вспомню!
— Ну, а захотел
бы ты
сейчас променяться с Сергей Иванычем? — сказала Кити. — Захотел
бы ты делать это общее дело и любить этот заданный урок, как он, и только?
— Помилуйте, — говорил я, — ведь вот
сейчас тут был за речкою Казбич, и мы по нем стреляли; ну, долго ли вам на него наткнуться? Эти горцы народ мстительный: вы думаете, что он не догадывается, что вы частию помогли Азамату? А я бьюсь об заклад, что нынче он узнал Бэлу. Я знаю, что год тому назад она ему больно нравилась — он мне сам говорил, — и если б надеялся собрать порядочный калым, то, верно,
бы посватался…
— Ваше сиятельство, позвольте мне вам дать свое мнение: соберите их всех, дайте им знать, что вам все известно, и представьте им ваше собственное положение точно таким самым образом, как вы его изволили изобразить
сейчас передо мной, и спросите у них совета: что <
бы> из них каждый сделал на вашем положении?
Англичанин стоит и сзади держит на веревке собаку, и под собакой разумеется Наполеон: «Смотри, мол, говорит, если что не так, так я на тебя
сейчас выпущу эту собаку!» — и вот теперь они, может быть, и выпустили его с острова Елены, и вот он теперь и пробирается в Россию, будто
бы Чичиков, а в самом деле вовсе не Чичиков.
Я
бы их отпустил
сейчас же на волю, да как-то устроен русский человек, как-то не может без понукателя…
— А ведь будь только двадцать рублей в кармане, — продолжал Ноздрев, — именно не больше как двадцать, я отыграл
бы всё, то есть кроме того, что отыграл
бы, вот как честный человек, тридцать тысяч
сейчас положил
бы в бумажник.
— Ах, Наталья Савишна, если
бы вы знали, кого я
сейчас видела.
— Я
бы не просил тебя. Я
бы сам, может быть, нашел дорогу в Варшаву; но меня могут как-нибудь узнать и захватить проклятые ляхи, ибо я не горазд на выдумки. А вы, жиды, на то уже и созданы. Вы хоть черта проведете; вы знаете все штуки; вот для чего я пришел к тебе! Да и в Варшаве я
бы сам собою ничего не получил.
Сейчас запрягай воз и вези меня!
За окном стояла внимательная, чуткая тишина; она как
бы наступила только
сейчас.
Конечно, если
бы даже целые годы приходилось ему ждать удобного случая, то и тогда, имея замысел, нельзя было рассчитывать наверное на более очевидный шаг к успеху этого замысла, как тот, который представлялся вдруг
сейчас. Во всяком случае, трудно было
бы узнать накануне и наверно, с большею точностию и с наименьшим риском, без всяких опасных расспросов и разыскиваний, что завтра, в таком-то часу, такая-то старуха, на которую готовится покушение, будет дома одна-одинехонька.
Действительно, в общем виде Петра Петровича поражало как
бы что-то особенное, а именно нечто как
бы оправдывавшее название «жениха», так бесцеремонно ему
сейчас данное.
И долго, несколько часов, ему все еще мерещилось порывами, что «вот
бы сейчас, не откладывая, пойти куда-нибудь и все выбросить, чтоб уж с глаз долой, поскорей, поскорей!» Он порывался с дивана несколько раз, хотел было встать, но уже не мог.
«Этому тоже надо Лазаря петь, — думал он, бледнея и с постукивающим сердцем, — и натуральнее петь. Натуральнее всего ничего
бы не петь. Усиленно ничего не петь! Нет! усиленно было
бы опять ненатурально… Ну, да там как обернется… посмотрим…
сейчас… хорошо иль не хорошо, что я иду? Бабочка сама на свечку летит. Сердце стучит, вот что нехорошо!..»
— Как это вы так заметливы?.. — неловко усмехнулся было Раскольников, особенно стараясь смотреть ему прямо в глаза: но не смог утерпеть и вдруг прибавил: — Я потому так заметил
сейчас, что, вероятно, очень много было закладчиков… так что вам трудно было
бы их всех помнить… А вы, напротив, так отчетливо всех их помните, и… и…
—
Сейчас, Софья Семеновна, у нас нет секретов, вы не помешаете… Я
бы хотел вам еще два слова сказать… Вот что, — обратился он вдруг, не докончив, точно сорвал, к Разумихину. — Ты ведь знаешь этого… Как его!.. Порфирия Петровича?
— Слушай, Разумихин, — заговорил Раскольников, — я тебе хочу сказать прямо: я
сейчас у мертвого был, один чиновник умер… я там все мои деньги отдал… и, кроме того, меня целовало
сейчас одно существо, которое, если б я и убил кого-нибудь, тоже
бы… одним словом, я там видел еще другое одно существо…. с огненным пером… а впрочем, я завираюсь; я очень слаб, поддержи меня…
сейчас ведь и лестница…
С мучением перенес он эту минуту и уж, конечно, если
бы можно было
сейчас, одним только желанием, умертвить Раскольникова, то Петр Петрович немедленно произнес
бы это желание.
И, накинув на голову тот самый зеленый драдедамовый платок, о котором упоминал в своем рассказе покойный Мармеладов, Катерина Ивановна протеснилась сквозь беспорядочную и пьяную толпу жильцов, все еще толпившихся в комнате, и с воплем и со слезами выбежала на улицу — с неопределенною целью где-то
сейчас, немедленно и во что
бы то ни стало найти справедливость.
Если б они велели ему
сейчас, для своей услуги, броситься с лестницы вниз головой, то он тотчас же
бы это исполнил, не рассуждая и не сомневаясь.
— Говорил? Забыл. Но тогда я не мог говорить утвердительно, потому даже невесты еще не видал; я только намеревался. Ну, а теперь у меня уж есть невеста, и дело сделано, и если
бы только не дела, неотлагательные, то я
бы непременно вас взял и
сейчас к ним повез, — потому я вашего совета хочу спросить. Эх, черт! Всего десять минут остается. Видите, смотрите на часы; а впрочем, я вам расскажу, потому это интересная вещица, моя женитьба-то, в своем то есть роде, — куда вы? Опять уходить?
— Фу! перемешал! — хлопнул себя по лбу Порфирий. — Черт возьми, у меня с этим делом ум за разум заходит! — обратился он, как
бы даже извиняясь, к Раскольникову, — нам ведь так
бы важно узнать, не видал ли кто их, в восьмом часу, в квартире-то, что мне и вообразись
сейчас, что вы тоже могли
бы сказать… совсем перемешал!
— А вы и на силу претендуете? Хе-хе-хе! Удивили же вы меня
сейчас, Родион Романыч, хоть я заранее знал, что это так будет. Вы же толкуете мне о разврате и об эстетике! Вы — Шиллер, вы — идеалист! Все это, конечно, так и должно быть, и надо
бы удивляться, если б оно было иначе, но, однако ж, как-то все-таки странно в действительности… Ах, жаль, что времени мало, потому вы сами прелюбопытный субъект! А кстати, вы любите Шиллера? Я ужасно люблю.
«Довольно! — произнес он решительно и торжественно, — прочь миражи, прочь напускные страхи, прочь привидения!.. Есть жизнь! Разве я
сейчас не жил? Не умерла еще моя жизнь вместе с старою старухой! Царство ей небесное и — довольно, матушка, пора на покой! Царство рассудка и света теперь и… и воли, и силы… и посмотрим теперь! Померяемся теперь! — прибавил он заносчиво, как
бы обращаясь к какой-то темной силе и вызывая ее. — А ведь я уже соглашался жить на аршине пространства!
«Где это, — подумал Раскольников, идя далее, — где это я читал, как один приговоренный к смерти, за час до смерти, говорит или думает, что если
бы пришлось ему жить где-нибудь на высоте, на скале, и на такой узенькой площадке, чтобы только две ноги можно было поставить, — а кругом будут пропасти, океан, вечный мрак, вечное уединение и вечная буря, — и оставаться так, стоя на аршине пространства, всю жизнь, тысячу лет, вечность, — то лучше так жить, чем
сейчас умирать!
— Не знаю… я еще не решил — возьму или не возьму эти деньги, — промолвил он, опять как
бы в раздумье, и вдруг, опомнившись, быстро и коротко усмехнулся. — Эх, какую я глупость
сейчас сморозил, а?
Огудалова. Отчего же… Я ее
сейчас пришлю к вам. (Берет футляр с вещами.) Да вот, Сергей Сергеич, завтра Ларисы рождение, хотелось
бы подарить eй эти вещи, да денег много не хватает.
— Прекрасно, — промолвил Павел Петрович и поставил трость в угол. — Мы
сейчас скажем несколько слов об условиях нашей дуэли; но я сперва желал
бы узнать, считаете ли вы нужным прибегнуть к формальности небольшой ссоры, которая могла
бы служить предлогом моему вызову?
— То есть рядом с баней, — поспешно присовокупил Василий Иванович. — Теперь же лето… Я
сейчас сбегаю туда, распоряжусь; а ты
бы, Тимофеич, пока их вещи внес. Тебе, Евгений, я, разумеется, предоставлю мой кабинет. Suum cuique. [Всякому свое (лат.).]
— Мы познакомились, отец! — воскликнул он с выражением какого-то ласкового и доброго торжества на лице. — Федосья Николаевна, точно, сегодня не совсем здорова и придет попозже. Но как же ты не сказал мне, что у меня есть брат? Я
бы уже вчера вечером его расцеловал, как я
сейчас расцеловал его.
— Ты
бы не узнал его, он теперь солидный и даже пробует говорить баритоном. Дубовой клепкой торгует с французами, с испанцами, катается по Европе и ужасно много ест. Весной он был тут, а
сейчас в Дижоне.
Варвара указала глазами на крышу флигеля; там, над покрасневшей в лучах заката трубою, едва заметно курчавились какие-то серебряные струйки. Самгин сердился на себя за то, что не умеет отвлечь внимание в сторону от этой дурацкой трубы. И — не следовало спрашивать о матери. Он вообще был недоволен собою, не узнавал себя и даже как
бы не верил себе. Мог ли он несколько месяцев тому назад представить, что для него окажется возможным и приятным такое чувство к Варваре, которое он испытывает
сейчас?
— Умереть, — докончил Юрин. — Я и умру, подождите немножко. Но моя болезнь и смерть — мое личное дело, сугубо, узко личное, и никому оно вреда не принесет. А вот вы — вредное… лицо. Как вспомнишь, что вы — профессор, отравляете молодежь, фабрикуя из нее попов… — Юрин подумал и сказал просительно, с юмором: — Очень хочется, чтоб вы померли раньше меня, сегодня
бы!
Сейчас…
Сидел Редозубов всегда в позе Саваофа на престоле, хмуро посматривал на всех из-под густых бровей и порою иронически крякал, как
бы предваряя, что
сейчас он заговорит.
— Московские события пятого года я хорошо знаю, но у меня по этому поводу есть свое мнение, и — будучи высказано мною
сейчас, — оно отвело
бы нас далеко в сторону от избранной мною темы.
«
Сейчас все это и произойдет», — подумал он не совсем уверенно, а как
бы спрашивая себя. Анфимьевна отворила дверь. Варвара внесла поднос, шла она закусив губу, глядя на синий огонь спиртовки под кофейником. Когда она подавала чашку, Клим заметил, что рука ее дрожит, а грудь дышит неровно.
— Идем, — сказал Лютов, хлопнув его по плечу, и обратился к Самгину: — Если б не он — избили
бы меня. Идем, брат! Полотенце?
Сейчас, подожди…
Все люди за столом сдвинулись теснее, некоторые встали, ожидающе глядя на его благородие. Клим Иванович Самгин уверенно и властно заявил, что завтра он сделает все, что возможно, а
сейчас он хотел
бы отдохнуть, он плохо спал ночь, и у него разбаливается голова.
— Вдруг — идете вы с таким вот щучьим лицом, как
сейчас. «Эх, думаю, пожалуй, не то говорю я Анюте, а вот этот — знает, что надо сказать». Что
бы вы, Самгин, сказали такой девице, а?
Она будила его чувственность, как опытная женщина, жаднее, чем деловитая и механически ловкая Маргарита, яростнее, чем голодная, бессильная Нехаева. Иногда он чувствовал, что
сейчас потеряет сознание и, может быть, у него остановится сердце. Был момент, когда ему казалось, что она плачет, ее неестественно горячее тело несколько минут вздрагивало как
бы от сдержанных и беззвучных рыданий. Но он не был уверен, что это так и есть, хотя после этого она перестала настойчиво шептать в уши его...