Неточные совпадения
В одно прекрасное утро родилась на мой счет
сплетня (кто ее произвел на свет Божий, не знаю: должно быть, какая-нибудь старая дева мужеского пола, — таких старых дев в Москве пропасть), родилась и принялась
пускать отпрыски и усики, словно земляника.
Ими везде тяготились, везде их обходили, везде сажали на последнее место и везде принимали от скуки, пустоты, а
пуще всего от любви к
сплетням.
Мы уморим желание: мы
пустим пьянство,
сплетни, донос; мы
пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве.
Басов. Обо мне? Я — выше
сплетен…
Пускай говорят все, что угодно! Но меня удивляет, что ты, Варя, ты, моя жена…
Кончилось тем, что отчим поссорился с Б., выдумал самую скверную
сплетню, самую гадкую клевету и
пустил ее в ход за очевидную истину.
Раз вступивши на скользкий путь
сплетен и припоминаний, бог знает до чего бы мы могли дойти, но, к счастью, мы не успели еще
пустить друг другу в лицо ни"хамами", ни"клопами", ни одним из тех эпитетов, которыми так богата"многоуважаемая"редакция"Старейшей Русской Пенкоснимательницы", как в мой нумер влетел Веретьев.
— Смотри, чтоб не вышло по-моему, — усмехнувшись, продолжал Сергей Андреич. — Не то как же это рассудить? Сам в человеке души не чает, дорожит им, хлопочет ровно о сыне, а от себя на сторону
пускает… Вот, дескать, я его на годок из дому-то спущу,
сплетен бы каких насчет девки не вышло, а там и оженю… право, не так ли?.. Да ты сам просился от него?
Пуще прежнего вспыхнула Дарья Сергевна, вполне поняв, наконец, ядовитый намек благородной приживалки. Дрогнули губы, потупились очи, сверкнула слезинка. Не ускользнуло ее смущенье от пытливых взоров Ольги Панфиловны; заметив его, уверилась она в правоте
сплетни, ею же пущенной по городу.
Отстали длиннохвостые, но начали о нем
сплетни пущать, как о женихе, по городу.
Он болтал о лошади, которую рассчитывал
пустить на бег, о проигрыше в клубе, о какой-нибудь городской совсем для нее не интересной
сплетни.
Мы уморим желание; мы
пустим пьянство,
сплетни, доносы; мы
пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве.