Неточные совпадения
Говор многоголосной толпы, выкрикивания евреев-факторов, стук экипажей — весь этот грохот, катившийся какою-то гигантскою волной,
остался сзади, сливаясь
в одно беспрерывное, колыхавшееся, подобно волне, рокотание. Но и здесь, хотя толпа была реже, все же то и дело слышался топот пешеходов, шуршание колес, людской говор. Целый
обоз чумаков выезжал со стороны поля и, поскрипывая, грузно сворачивал
в ближайший переулок.
Обоз с имуществом был послан вперед, а за ним отправлена
в особом экипаже Катря вместе с Сидором Карпычем. Петр Елисеич уехал с Нюрочкой. Перед отъездом он даже не зашел на фабрику проститься с рабочими: это было выше его сил. Из дворни господского дома
остался на своем месте только один старик сторож Антип. У Палача был свой штат дворни, и «приказчица» Анисья еще раньше похвалялась, что «из мухинских» никого
в господском доме не оставит.
Не дождавшись еще отставки, отец и мать совершенно собрались к переезду
в Багрово. Вытребовали оттуда лошадей и отправили вперед большой
обоз с разными вещами. Распростились со всеми
в городе и, видя, что отставка все еще не приходит, решились ее не дожидаться. Губернатор дал отцу отпуск,
в продолжение которого должно было выйти увольнение от службы; дяди
остались жить
в нашем доме: им поручили продать его.
Вся свита,
в лице Прейна, генерала, Нины Леонтьевны, Перекрестова с Летучим и прочими
остались в Кукарском заводе, вместе с лаптевской конюшней, охотой, гардеробом и целым
обозом.
До самых дверей стала живая улица, и дальше все сдедалось, как обещал проводник. Даже и твердое упование веры его не
осталось в постыжении: расслабленный исцелел. Он встал, он сам вышел на своих ногах «славяще и благодаряще». Кто-то все это записал на записочку,
в которой, со слов проводника, исцеленный расслабленный был назван «родственником» орловского купца, через что ему многие завидовали, и исцеленный за поздним временем не пошел уже
в свой бедный
обоз, а ночевал под сараем у своих новых родственников.
Ему было жутко
оставаться одному
в поле; он повернул назад и тихо поехал за
обозом, а бабы смеялись и говорили...
Новый проводник был здоровенный парень с обмотанною вокруг макушки толстою косою, с наглыми, чему-то смеющимися глазами. Он шел впереди
обоза, опираясь на длинную палку, ступая по снегу своими китайскими броднями с характерными ушками на тыле стопы. Было морозно, снег блестел под солнцем. Дороги были какие-то глухие, мало наезженные. Далеко назади
осталась железная дорога, по снегу чуть слышно доносились свистки и грохот проходящих поездов. Наконец, и эти звуки утонули
в снежной тишине.
— Вы слышали? Весь
обоз нашего корпусного командира попал
в руки японцам! — сообщил он. — Ох, и рад же я! Сам, подлец, удрал, никого об отступлении не известил. Мы из-за него весь свой
обоз потеряли. Вот только что на нас, то и
осталось!
Чужеземцам, промышляющим торговлею
в городе, дозволяли выехать. И потянулись
обозы во все ворота городские с товарами во Псков; но многие
остались на старых гнездах, надеясь на милосердие Иоанна.
Рассыпав цепь, Александровцы преследовали бегущих и девятнадцать человек взяли
в плен;
обоз остался в руках победителей.
Чужеземцам, промышляющим торговлею
в городе, дозволяли выехать. И потянулись
обозы во все ворота городские с товарами
в Псков; но многие
остались на старых гнездах, надеясь на милосердие Иоанна.
Обозу было велено
остаться на месте сбора, верстах
в двух за плотиною под горой, не доходя города; одной партии, могилёвским чиновникам и гимназистам, приказано занять позицию у белой церкви, а двум прочим, из уездных ревнителей, стать у еврейского кладбища.
В депо,
в котором было 120 повозок сначала, теперь
оставалось не больше 60-ти; остальные были отбиты или брошены. Из
обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому
обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала, за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был, прикрывая собой это движение
обозов и всей армии, неподвижно
оставаться перед неприятелем
в восемь раз сильнейшим.