С неизъяснимым беспокойством начал он озираться кругом; но никого не было, ничего не случилось особенного, — а между тем… между тем ему показалось, что кто-то сейчас, сию минуту, стоял здесь, около него, рядом с ним, тоже облокотясь
на перила набережной, и — чудное дело! — даже что-то сказал ему, что-то скоро сказал, отрывисто, не совсем понятно, но о чем-то весьма к нему близком, до него относящемся.
Я пришел в девять часов. Она была уже там. Я еще издали заметил ее; она стояла, как тогда, в первый раз, облокотясь
на перила набережной, и не слыхала, как я подошел к ней.
Та же декорация. Вечереет. Свинцовые тучи бегут по небу. Издали доносится усиленный стук топоров. Через сцену, не переставая, идут люди к морю, огибая дворец. Жесты оживленные, глаза блестят; волнение достигло крайней степени. На всех лицах тревога и жадная надежда. Один из толпы останавливается и опирается
на перила набережной. К нему присоединяется второй.
Наконец, в истощении сил, господин Голядкин остановился, оперся
на перила набережной в положении человека, у которого вдруг, совсем неожиданно, потекла носом кровь, и пристально стал смотреть на мутную, черную воду Фонтанки.
Неточные совпадения
В то же самое время, внизу, против Тайницких ворот, прислонясь к железным
перилам набережной, стоял видный собою купец в синем поношенном кафтане. Он посматривал с приметным удовольствием то
на Кремль, окруженный со всех сторон пылающими домами, то
на противуположный берег реки,
на котором догорало обширное Замоскворечье.
Хвалынцев, слишком много перечувствовавший и перестрадавший в эту ночь и в это утро, взволнованный и возмущенный видом стычки, видом крови, наконец не выдержал. Ощущения его за все это время были слишком тягостно-разнообразны. Отворотясь от толпы, он облокотился
на гранитные
перила набережной, судорожно закрыл лицо руками и нервно зарыдал. Это были рыдания болезненного озлобления.
Шмыгающей походкою шла по
набережной женщина с воровато глядящими исподлобья глазами, с жидкою шишечкою волос
на макушке. Наклонилась, подняла
на панели дно разбитой бутылки с острыми зубцами, оглянулась настороженно и бросила через каменные
перила в море.
Андрей Иванович, присев
на низкие деревянные
перила набережной, неподвижно смотрел вдаль…
Она бросилась к
перилам набережной, но Геннадий Васильевич успел удержать ее и оттащить
на середину улицы.