Неточные совпадения
Вронский любил его и зa его необычайную физическую силу, которую он большею
частью выказывал тем, что мог пить как бочка, не спать и быть всё таким же, и за большую нравственную силу, которую он выказывал в отношениях к начальникам и товарищам, вызывая к себе страх и уважение, и в игре, которую он вел
на десятки тысяч и всегда, несмотря
на выпитое вино, так тонко и твердо, что считался первым игроком в Английском Клубе.
Круг пошел медленнее, шум стал тише, но люди падали
на пол все
чаще, осталось
на ногах
десятка два; седой, высокий человек, пошатываясь, встал
на колени, взмахнул лохматой головою и дико, яростно закричал...
Самгин шел тихо, как бы опасаясь расплескать
на ходу все то, чем он был наполнен. Большую
часть сказанного Кутузовым Клим и читал и слышал из разных уст
десятки раз, но в устах Кутузова эти мысли принимали как бы густоту и тяжесть первоисточника. Самгин видел пред собой Кутузова в тесном окружении раздраженных, враждебных ему людей вызывающе спокойным, уверенным в своей силе, — как всегда, это будило и зависть и симпатию.
Но — чего я жалею?» — вдруг спросил он себя, оттолкнув эти мысли, продуманные не один
десяток раз, — и вспомнил, что с той высоты,
на которой он привык видеть себя, он, за последнее время все
чаще, невольно сползает к этому вопросу.
Вместо лошадей
на берегу бродят
десятка три тощих собак; но тут же с берегов выглядывает из
чащи леса полная невозможность ездить ни
на собаках, ни
на лошадях, ни даже ходить пешком.
Не прошло недели деревенского житья, как Надежда Васильевна почувствовала уже, что времени у нее не хватает для самой неотступной работы, не говоря уже о том, что было бы желательно сделать. Приходилось, как говорится, разрываться
на части, чтобы везде поспеть: проведать опасную родильницу, помочь нескольким больным бабам, присмотреть за выброшенными
на улицу ребятишками… А там уже до
десятка белоголовых мальчуганов и девчонок исправно являлись к Надежде Васильевне каждое утро, чтобы «происходить грамоту».
Несколько
десятков голосов разрубали желто — красного попугая
на части, кидали его в воздух, растягивали, качали, подымали
на самые высокие ноты и опускали
на самые низкие…
На Сахалин приезжали только японские промышленники, редко с женами, жили здесь, как
на бивуаках, и зимовать оставалась только небольшая
часть, несколько
десятков, остальные же возвращались
на джонках домой; они ничего не сеяли, не держали огородов и рогатого скота, а всё необходимое для жизни привозили с собой из Японии.
Первое уменьшение числа перепелок после порядочного мороза или внезапно подувшего северного ветра довольно заметно, оно случается иногда в исходе августа, а
чаще в начале сентября; потом всякий день начинаешь травить перепелок каким-нибудь
десятком меньше; наконец, с семидесяти и даже восьмидесяти штук сойдешь постепенно
на три,
на две,
на одну: мне случалось несколько дней сряду оставаться при этой последней единице, и ту достанешь, бывало, утомив порядочно свои ноги, исходив все места, любимые перепелками осенью: широкие межи с полевым кустарником и густою наклонившеюся травою и мягкие ковылистые ложбинки в степи, проросшие сквозь ковыль какою-то особенною пушистою шелковистою травкою.
У нас поднялась страшная возня от
частого вытаскиванья рыбы и закидыванья удочек, от моих восклицаний и Евсеичевых наставлений и удерживанья моих детских порывов, а потому отец, сказав: «Нет, здесь с вами ничего не выудишь хорошего», — сел в лодку, взял свою большую удочку, отъехал от нас несколько
десятков сажен подальше, опустил
на дно веревку с камнем, привязанную к лодке, и стал удить.
Он вынул из холщового мешка хлеб,
десяток красных помидоров, кусок бессарабского сыра «брынзы» и бутылку с прованским маслом. Соль была у него завязана в узелок тряпочки сомнительной чистоты. Перед едой старик долго крестился и что-то шептал. Потом он разломил краюху хлеба
на три неровные
части: одну, самую большую, он протянул Сергею (малый растет — ему надо есть), другую, поменьше, оставил для пуделя, самую маленькую взял себе.
За нею виднелось несколько
десятков мелких головастиков, большая
часть которых была вызвана защитой, и, наконец, в особой лохани, широко разинув пасть, нервно плескалась щука, относительно которой Громобой был долгое время в нерешительности, вызвать ли ее в качестве свидетельницы или же посадить
на скамью обвиняемых в качестве укрывательницы, так как большая
часть оставивших отечество пискарей была ею заглотана.
Узкие башмаки и высокие каблуки не давали Варваре много ходить. Она скоро уставала. Поэтому она
чаще ездила
на извозчиках, хотя больших расстояний в нашем городе не было. В последнее время она зачастила к Грушиной. Извозчики уж заприметили это; их и всех-то было
десятка два. Сажая Варвару, уж и не спрашивали, куда везти.
По его словам, Бурмакин снаряжает и
на этот год в тайгу небывалую еще экспедицию в несколько
десятков самых отчаянных головорезов поселенцев и сорок вьючных оленей. Ямщик говорил, где именно собираются по
частям отряды и где будет переправа…
Мы напились чаю, потом сварили в том же чайнике похлебку из убитого Костей рябчика и вообще блаженствовали. Жар свалил, и начиналась лучшая
часть горного дня. Отдохнув, мы отправились опять
на шихан, с которого открывался чудный вид
на десятки верст. Вообще время провели очень недурно и вернулись к балагану только в сумерки, когда начала падать роса. Горные ночи холодные, и мы решили спать в балагане. Постель была устроена из горного иван-чая, который достигает высоты человеческого роста.
Захотел Иосаф Платонович быть вождем политической партии, — был, и не доволен: подчиненные не слушаются; захотел показать, что для него брак гиль, — и женился для других, то есть для жены, и об этом теперь скорбит; брезговал собственностью, коммуны заводил, а теперь душа не сносит, что карман тощ; взаймы ему человек тысченок
десяток дал, теперь, зачем он дал? поблагородничал, сестре свою
часть подарил, и об этом нынче во всю грудь провздыхал: зачем не
на общее дело отдал, зачем не бедным роздал? зачем не себе взял?
До получения своей наследственной
части Григорий жил в Петербурге в крайней нужде и, постоянно имея надобность в деньгах, делал займы, причем, занимая рубль, он давал вексель
на десятки рублей, благо в Петербурге нашлось немало людей, дававших
на таких условиях взаймы будущему наследнику Богачева; таким-то простым способом долг Григория и вырос до громадной цифры.
Часть родового имения, полученную еще при жизни отца Владимиром Сергеевичем, последний продал брату Сергею Сергеевичу за наличные, которые ушли
на бурную и дорогую жизнь холостого молодого гвардейского офицера, как ушли и те несколько
десятков тысяч, которые выделил ему тоже при жизни его отец, Сергей Платонович.
Брат же его, Дмитрий Павлович, служивший в молодости в гусарах и кутивший, что называется, во всю ширь русской натуры, уступил даже
часть своего родового именья своему расчетливому братцу за наличные, увлекся, когда ему было за пятьдесят и он был полковником, во время стоянки в Варшаве, безродной красавицей полькой, женился
на ней, и, едва сохранив от своего громадного состояния несколько
десятков тысяч, после четырех лет роскошной жизни уже с женой, вышел в отставку и приехал с ней и четырехлетней дочкой Маргаритой в Т., где купил себе одноэтажный деревянный домик, записался членом в клуб и стал скромным семьянином и губернским аристократом.
Между тем некоторые сочинения по
части раскола, явившиеся в последнее время (с 1857 г.),
частью в журналах,
частью отдельными книгами, доказали, что русская публика жаждет уяснения этого предмета, горячо желает, чтобы путем всепросвещающего анализа разъяснили ей наконец загадочное явление, отражающееся
на десятке миллионов русских людей и не
на одной сотне тысяч народа в Пруссии, Австрии, Дунайских княжествах, Турции, Малой Азии, Египте и, может быть, даже Японии [«Путешественник в Опоньское царство», о раскольнической рукописи первых годов XVIII столетия.].