Неточные совпадения
Недвижим он лежал, и странен
Был томный
мир его чела.
Под грудь он был навылет ранен;
Дымясь, из раны кровь текла.
Тому назад одно мгновенье
В
сем сердце билось вдохновенье,
Вражда, надежда и любовь,
Играла жизнь, кипела кровь;
Теперь, как в
доме опустелом,
Всё в нем и тихо и темно;
Замолкло навсегда оно.
Закрыты ставни, окна мелом
Забелены. Хозяйки нет.
А где, Бог весть. Пропал и след.
—
Мир дому сему, — крикнул поп Савел еще под окошком. — У меня сегодня в голове такая мельница мелет… А я уж поправился, стомаха ради и частых недуг!..
Но наши русские художники слова — самые совестливые и самые искренние во всем
мире художники — почему-то до
сих пор обходили проституцию и публичный
дом.
По всем этим признакам, которые я успел сообщить читателю об детях Захаревского, он, я полагаю, может уже некоторым образом заключить, что птенцы
сии явились на божий
мир не раззорити, а преумножити
дом отца своего.
— Бог тебя простит, Нил Поликарпович, а я давно простил, поелику
сие было только разделительное недоразумение отъинуда. Жили мы с тобой до старости, не ссорились, а теперь и подавно не следует нам ссориться.
Мир дому сему, и паки мирови
мир…
— Умел принимать, умей и выгнать… Не велико кушанье!.. А ежели не выгонишь,
сию же минуту уйду из
дому и прокляну вас обоих… По
миру пойду на старости лет!
— Пророк Самуил, — начал священник, — пришел в Вифлеем по повелению господню, и тут городские старейшины вопрошали его с трепетом: «
мир ли вход твой, о прозорливче?» И рече пророк: «
мир, пожрети бо господу приидох, освятитеся и возвеселитеся днесье со мною». Станем ли и мы, раба божия Юлия, вопрошать тебя о
мире твоего пришествия в
дом сей?..
— Боже милостивый! — забормотал он, закрывая глаза и склоняя голову. — Благодарю тя за твои великие и несказанные милости, и ниспошли ты благодать и
мир дому сему!.. Ну, поздравляю вас, поздравляю! — заключил Елпидифор Мартыныч, подходя уже к князю и вдруг целуя его.
Перчихин(является в дверях, за ним молча входит Поля).
Мир сему дому, хозяину седому, хозяйке-красотке, чадам их любезным — во веки веков!
Итак, Эраст обманул Лизу, сказав ей, что он едет в армию? — Нет, он в самом деле был в армии, но, вместо того чтобы сражаться с неприятелем, играл в карты и проиграл почти все свое имение. Скоро заключили
мир, и Эраст возвратился в Москву, отягченный долгами. Ему оставался один способ поправить свои обстоятельства — жениться на пожилой богатой вдове, которая давно была влюблена в него. Он решился на то и переехал жить к ней в
дом, посвятив искренний вздох Лизе своей. Но все
сие может ли оправдать его?
Аким (крестится, обивает лапти и раздевается).
Мир дому сему. Здорово живете? Здорово, тетенька.
Отчаяньем, воспоминаньем страшным,
Сознаньем беззаконья моего,
И ужасом той мертвой пустоты,
Которую в моем
дому встречаю —
И новостью
сих бешеных веселий,
И благодатным ядом этой чаши,
И ласками (прости меня, Господь)
Погибшего, но милого созданья…
Тень матери не вызовет меня
Отселе, — поздно, слышу голос твой,
Меня зовущий, — признаю усилья
Меня спасти… старик, иди же с
миром;
Но проклят будь, кто за тобой пойдет!
—
Мир дому сему и живущим в нем!.. С преддверием честной Масленицы поздравляю, сударыня Дарья Сергевна.
Собственно говоря, никого они и не приглашали, а ходили к ним все любители ходить в
дома великих
мира сего без приглашений, если только двери не заперты.
Они поцеловались, дружески и нежно, как муж и жена, живущие счастливо. Потом молча, в задумчивости, стали смотреть на портрет, и он молча, не мигая, смотрел на них из роскошной рамы. Невинно и пьяно, как от веселящего газа, глядели подведенные глаза покойницы, принесшей
мир и благополучие
дому сему.
Гаген поклонился офицеру, тут же находившемуся, шепнул ему что-то на ухо и, когда он вышел, обратился с чувством и твердостию к дяде нашему: „Выслушайте от меня, благороднейший господин, то, что произнес некогда пророк Исаия царю Езекию: устрой свой
дом, ибо ты должен умереть и до вечера завтрашнего ж дня оставить
мир сей”.
—
Мир дому сему!.. — произнес патер по-латыни.
Крестьянин обтер изнанкою своей полы грязь с сапог отца Илиодора и прислонился к стенке, обрызганной желтой, красной и черной красками; а Илиодор вступил в девичью и, помолясь, проговорил:
мир дому сему!
—
Мир дому сему, — сказал он, уставно, истово помолясь перед облитыми лампадным светом, сребропозлащенными иконами, и до самой земли поклонился хозяйке.