Неточные совпадения
Когда Самгин восхищался развитием текстильной промышленности, Иноков указывал, что
деревня одевается все хуже и по качеству и по краскам материи, что хлопок возят из Средней Азии
в Москву, чтоб, переработав его
в товар, отправить обратно
в Среднюю Азию. Указывал, что, несмотря на обилие лесов на Руси, бумагу миллионами пудов
покупают в Финляндии.
— Ну, брат Илья Ильич, совсем пропадешь ты. Да я бы на твоем месте давным-давно заложил имение да
купил бы другое или дом здесь, на хорошем месте: это стоит твоей
деревни. А там заложил бы и дом да
купил бы другой… Дай-ка мне твое имение, так обо мне услыхали бы
в народе-то.
Наши съезжали сегодня на здешний берег, были
в деревне у китайцев, хотели
купить рыбы, но те сказали, что и настоящий и будущий улов проданы. Невесело, однако, здесь. Впрочем, давно не было весело: наш путь лежал или по английским портам, или у таких берегов, на которые выйти нельзя, как
в Японии, или незачем, как здесь например.
Часам к двум мы дошли до
деревни Николаевки,
в которой насчитывалось тогда 36 дворов. Отдохнув немного, я велел Олентьеву
купить овса и накормить хорошенько лошадей, а сам вместе с Дерсу пошел вперед. Мне хотелось поскорей дойти до ближайшей
деревни Казакевичево и устроить своих спутников на ночь под крышу.
Перейдя реку Ситухе, мы подошли к
деревне Крыловке, состоящей из 66 дворов. Следующая
деревня, Межгорная (семнадцать дворов), была так бедна, что мы не могли
купить в ней даже 4 кг хлеба. Крестьяне вздыхали и жаловались на свою судьбу. Последнее наводнение их сильно напугало.
Между прочим, Витберг хотел
купить именье моего отца
в Рузском уезде, на берегу Москвы-реки.
В деревне был найден мрамор, и Витберг просил дозволения сделать геологическое исследование, чтоб определить количество его. Отец мой позволил. Витберг уехал
в Петербург.
В Москве у матушки был свой крепостной фактотум, крестьянин Силантий Стрелков, который заведовал всеми ее делами: наблюдал за крестьянами и дворовыми, ходившими по оброку, взыскивал с них дани, ходил по присутственным местам за справками, вносил деньги
в опекунский совет,
покупал для
деревни провизию и проч.
Делалось это под видом сбора на «погорелые места». Погорельцы, настоящие и фальшивые, приходили и приезжали
в Москву семьями. Бабы с ребятишками ездили
в санях собирать подаяние деньгами и барахлом, предъявляя удостоверения с гербовой печатью о том, что предъявители сего едут по сбору пожертвований
в пользу сгоревшей
деревни или села. Некоторые из них
покупали особые сани, с обожженными концами оглоблей, уверяя, что они только сани и успели вырвать из огня.
Другой вопрос, который интересовал старого мельника, был тот, где устроить рынок. Не
покупать же хлеб
в Заполье, где сейчас сосредоточивались все хлебные операции. Один провоз съест. Мелкие торжки, положим, кое-где были, но нужно было выбрать из них новин пункт. Вот
в Баклановой по воскресеньям бывал подвоз хлеба, и
в других
деревнях.
Там скоро асессор нашел случай
купить деревню,
в которой поселился с немалою своею семьею.
При таковом заведении неудивительно, что земледелие
в деревне г. некто было
в цветущем состоянии. Когда у всех худой был урожай, у него родился хлеб сам-четверт; когда у других хороший был урожай, то у него приходил хлеб сам-десять и более.
В недолгом времени к двумстам душам он еще
купил двести жертв своему корыстолюбию; и поступая с сими равно, как и с первыми, год от году умножал свое имение, усугубляя число стенящих на его нивах. Теперь он считает их уже тысячами и славится как знаменитый земледелец.
Все припасы для обеда были закуплены с вечера
в татарской
деревне, не забыли и овса, а свежей, сейчас накошенной травы для лошадей
купили у башкирцев.
Как и хозяйственный мужичок, священник на круглый год запасается с осени.
В это время весь его домашний обиход определяется вполне точно. Что успел наготовить и собрать к Покрову — больше этого не будет.
В это же время и покупной запас можно дешевле
купить: и
в городе и по
деревням — всего
в изобилии. Упустишь минуту, когда, например, крупа или пшеничная мука на пятак за пуд дешевле, — кайся потом весь год.
Она давно знала, что Ченцов любит хорошо поесть, а потому, приехав
в деревню, разыскала их старого повара, которого Петр Григорьич не держал
в городе за то, что тот имел привычку
покупать хорошие, а потому недешевые запасы, и поручила ему стряпать, убедительно прося его постараться и о цене припасов не думать.
— А будем постепенно подвигаться вперед. Сначала по железной дороге поедем, потом на пароход пересядем, потом на тройке поедем или опять по железной дороге. Надоест ехать, остановимся. Провизии с собой возьмем,
в деревню этнографическую экскурсию сделаем, молока, черного хлеба
купим, станем песни, былины записывать; если найдем слепенького кобзаря —
в Петербург напоказ привезем.
Помещик Бахметев
купил землю еще ближе, верстах
в десяти от Багрова, на верховье речки Совруши, текущей параллельно с Бугурусланом на юго-запад; он также перевел крестьян и назвал
деревню Бахметевкой.
В числе этих ненужностей
купила она десятка четыре модных книг; между ними попались две-три английские, также переехавшие
в деревню, несмотря на то, что не только
в доме Негрова, но на четыре географические мили кругом никто не знал по-английски.
Видя, что
в деревне нельзя и нечем жить, Терентий сдал жену брата на попечение бобылке за полтинник
в месяц,
купил старенькую телегу, посадил
в неё племянника и решил ехать
в губернский город, надеясь, что там ему поможет жить дальний родственник Лунёвых Петруха Филимонов, буфетчик
в трактире.
Изорин сначала вынимал из поднесенного портсигара папироски «Заря», два десятка которых
купил в городе, а потом где-то
в деревне раздобыл махорку и до самого Кирсанова искуривал уцелевшую
в кармане какую-то роль, затягиваясь с наслаждением «собачьей ножкой», и напевал вполголоса: «Allons enfants de la patrie», благо
в глухой степи некому запретить ни «Марсельезу» якобинцу, ни дворянскую фуражку сыну деревенского портного.
Было у нас пшено и греча — кулеш варили с салом и ветчиной, иногда
в редких
деревнях покупали яйца, молоко, баранину, курицу.
Человек
в несколько лет возвышается, богатеет, смело создает свое благоденствие, строит дома и дачи,
покупает деревню за
деревней, вырастает выше их целой головой.
Получив приказание отправиться парламентером рано поутру, я не успел напиться чаю и потому
в деревне, занимаемой нашей передовой линиею,
купил у булошника несколько кренделей, располагаясь позавтракать на открытом воздухе, во время переезда моего от наших аванпостов к неприятельским.
Рассказывали, впрочем, что она
купила себе другую
деревню и переехала
в другой губернский город,
в котором, разумеется, уже забрала всех
в руки, что Зина еще до сих пор не замужем, что Афанасий Матвеич…
Из Каслей проехали на Миас, тут уж совсем лафа подошла:
в деревне Надыровой у одного башкира мы
купили пуд пять фунтов золота-то.
Дядя Петр Неофитович, соскучась зимою
в деревне,
купил себе во Мценске небольшой домик, состоявший из передней, порядочной столовой и спальной. У него почти ежедневно обедали и по вечерам играли
в карты артиллерийские офицеры, и он говорил шутя: «Я выставлю над крыльцом надпись: «Клуб для благородных людей».
Любим Карпыч. Ведь вот брат выгнал же. Ну, пока деньжонки были, шлялся кой-где по теплым местам; а денег нет — нигде не пускают. А и денег-то было два франка да несколько сантимов! Не велик капитал! Каменный дом не выстроишь!..
Деревни не
купишь!.. Как же надо поступить с этим капиталом? Куда его деть? Не
в ломбард его несть! Вот я этот капитал взял да пропил, промотал. Туда ему и дорога!
Между тем Язвин
купил деревню в нашем соседстве и
в нее переселился».
— Что ж такое гипохондрия! Ничего! — возразила Феоктиста Саввишна. — Да вот недалеко пример — Басунов, Саши, племянницы моей, муж, целый год был
в гипохондрии, однако прошла; теперь здоров совершенно. Что же после открылось? Его беспокоило, что имение было
в залоге; жена глядела, глядела, видит, делать нечего, заложила свою
деревню, а его-то
выкупила, и прошло.
Кажется, от этих именно сдерживающих рассуждений меня стало сильно и томительно манить
в деревню, и восторг мой не знал пределов, когда родители мои
купили небольшое именьице
в Кромском уезде. Тем же летом мы переехали из большого городского дома
в очень уютный, но маленький деревенский дом с балконом, под соломенною крышею. Лес
в Кромском уезде и тогда был дорог и редок. Это местность степная и хлебородная, и притом она хорошо орошена маленькими, но чистыми речками.
В деревню поеду — скука и хозяйство надоело;
в городе же —
купивши дом, мы, по воле жены, поселились навсегда — сижу безвыходно
в своей комнате, чтоб не причинять истерики жене.
Белинской (сосчитав). Если так, то я постараюсь
купить эту
деревню… поди, добрый мужичок, и скажи своим, что они
в безопасности. (Владимиру) Какова госпожа?
Белинской. Ах, как я рад, что могу теперь
купить эту
деревню! Как я рад! впервые мне удается облегчать страждущее человечество! Так: это доброе дело. Несчастные мужики! Что за жизнь, когда я каждую минуту
в опасности потерять всё, что имею, и попасть
в руки палачей!
— Когда женимся, — продолжал он, — то пойдем вместе
в деревню, дорогая моя, будем там работать! Мы
купим себе небольшой клочок земли с садом, рекой, будем трудиться, наблюдать жизнь… О, как это будет хорошо!
А что ж, сударыня, чай скажешь: добродетель!
Покойный твой отец, всемирный благодетель —
А нищий сам, как ты, точь
в точь же рассуждал,
Престрогий был судья и взяток он не брал.
Тот домик выстроил, другой
купил деревню,
А он прямехонько попал бы
в богадельню.
—
В сущности, как все это было хорошо, — вздохнула она. — Но мы и здесь живем не скучно. У нас есть много знакомых, мой милый, мой хороший! Завтра я представлю вас здесь одному русскому семейству. Только, пожалуйста,
купите себе другую шляпу. — Она оглядела меня и поморщилась. — Аббация не
деревня, — сказала она. — Тут надо быть комильфо.
Федор Иваныч. Да пришли из нашей курской
деревни землю
покупать; дело ночное, да и земляки. Один буфетному мужику отец. Ну и провели их
в кухню. А тут случись угадыванье мыслей; спрятали вещь
в кухню, пришли все господа, увидала их барыня — беда! Как, говорит, люди, может быть, зараженные, а их
в кухню!.. Очень она напугана заразой этой.
Дом — не тележка у дядюшки Якова.
Господи боже! чего-то
в ней нет!
Седенький сам, а лошадка каракова;
Вместе обоим сто лет.
Ездит старик, продает понемногу,
Рады ему, да и он-то того:
Выпито вечно и сыт, слава богу.
Пусто
в деревне, ему ничего,
Знает, где люди: и
куплю, и мену
На полосах поведет старина;
Дай ему свеклы, картофельку, хрену,
Он тебе всё, что полюбится, — на!
Бог, видно, дал ему добрую душу.
Ездит — кричит то и знай...
Барин
купил легавого щенка
в городе и
в рукаве шубы привез его
в деревню. Барыня полюбила щенка и
в горницах выхаживала его. Щенок вырос, и его назвали Дружком.
Насчет лесу писала, что по соседству от Комарова, верстах
в пяти,
в одной
деревне у мужичка его запасено довольно, можно по сходной цене
купить, а лес хороший, сосновый, крупный, вылежался хорошо — сухой.
Пока они хлопотали, Орехово поле, Рязановы пожни и Тимохин бор не продавались. Дальним было не с руки
покупать, а ближние боялись потрав, захватов, разбоев на сенокосе да поджогов убранного хлеба. Когда же
в Миршени все успокоилось, дошли вести, что Орехово поле, Рязановы пожни и земли из-под Тимохина бора куплены помещицей не очень дальней
деревни Родяковой, Марьей Ивановной Алымовой. И те вести объявились верными: месяца через полтора ее ввели во владение.
Герасим — стройный парень, высокий и широкоплечий, с мелким веснущатым лицом; волосы
в скобку, прямые, совсем невьющиеся; на губах и подбородке — еле заметный пушок, а ему уж за двадцать лет. Очень силен и держится прямо, как солдат. Он из дальнего уезда, из очень бедной
Деревни. Ходит
в лаптях и мечтает
купить сапоги. Весь он для меня, со своими взглядами, привычками, — человек из нового, незнакомого мне мира,
в который когда заглянешь — стыдно становится, и не веришь глазам, что это возможно.
«Надо его положительно отправить
в деревню, — мелькнуло
в его голове. — Но чего я этим достигну! Возьму другого, его можно будет
купить за деньги — еще хуже».
— Что же ты? Согласишься ли, наконец, исполнить наше требование? Завтра же бросим тебя
в тюрьму, если ты не соберешь все деньги, какие только есть у вас
в деревне, чтобы на них
купить золотое блюдо и хлеб-соль королю. Он скоро снова пустится
в путь осматривать свое королевство, и необходимо, чтобы его встретили с подобающей честью
в вашей
деревне.
— Ты знаешь, Мари, — сказал он, — нынче приехал Илья Митрофаныч (это был управляющий делами) из Тамбовской
деревни и рассказывает, что за лес уже дают 80 тысяч. — И Николай с оживленным лицом стал рассказывать о возможности
в весьма скором времени
выкупить Отрадное. — Еще десять годков жизни, и я оставлю детям…
в отличном положении.