Неточные совпадения
Ну, пусть там монах или пустынник, — а тут человек ходит
во фраке, ну, и там
все… и вдруг его
мощи!
Окиян-море
всем морям мати; выходила из него церковь соборная; что
во той ли
во церкви
во соборныя почивают
мощи попа римского, попа римского Климентия; обошло то море окол
всей земли;
все реки к морю собегалися,
все к окиян-морю приклонилися.
Народ когда-то точно исповедовал нечто подобное тому, что исповедует теперь церковь, хотя далеко не то же самое (в народе, кроме этого изуверства икон, домовых,
мощей и семиков с венками и березками, всегда было еще глубокое нравственное жизненное понимание христианства, которого никогда не было
во всей церкви, а встречалось только в лучших представителях ее); но народ, несмотря на
все препятствия, которые в этом ставило ему государство и церковь, давно уже пережил в лучших представителях своих эту грубую степень понимания, что он и показывает самозарождающимися везде рационалистическими сектами, которыми кишит теперь Россия и с которыми так безуспешно борются теперь церковники.
Гегель, несмотря на
всю мощь и величие своего гения, был тоже человек; он испытал панический страх просто выговориться в эпоху, выражавшуюся ломаным языком, так, как боялся идти до последнего следствия своих начал; у него недостало геройства последовательности, самоотвержения в принятии истины
во всю ширину ее и чего бы она ни стоила.
Если можно внушать и внушается уважение к воображаемым святыням: причастиям,
мощам, книгам, то
во сколько раз нужнее внушать детям и мало думающим людям уважение не к чему-либо воображаемому, но к самому действительному и
всем понятному и радостному чувству любви людей к людям.
Теперь у них
все было благополучно, и они явились на помощь к нам
во всеоружии своей духовной
мощи и знаний и с запасом потребных лекарств. Но более
всего полезен был их мощный дух, присутствие которого сразу изменяло
весь ход и настроение нашей жизни.
Если хозяйству
во всех его формах, сверху донизу, присуще известное устремление к художественному стилю, то и искусство тоже соревнует хозяйству в его
мощи.
Как и она, магизм ограничивается областью имманентного, он космичен и натурален, в нем нет никакой «благодати» в собственном смысле этого слова, помимо естественной, разлитой
во всем мире; и он человечен, поскольку он всецело опирается на
мощь человека, на его силу и энергию.
В Успенском соборе, куда сначала попал Теркин, обедня только что отошла. Ему следовало бы идти прямо к «Троице», с золоченым верхом. Он знал, что там, у южной стены, около иконостаса почивают
мощи Сергия. Его удержало смутное чувство неуверенности в себе самом: получит ли он там, у подножия позолоченной раки угодника, то, чего жаждала его душа, обретение детской веры, вот как
во всех этих нищих, калеках, богомолках с котомками, стариках в отрепанных лаптях, пришедших сюда за тысячи верст?
Женская
мощь, казалось, клокотала
во всем теле княжны Людмилы, проявлялась
во всех ее движениях, не лишая их грации.
В елеосвящении так же, как и в миропомазании, вижу приемы грубого колдовства, как и в почитании икон и
мощей, как и
во всех тех обрядах, молитвах, заклинаниях, которыми наполнен требник. В причащении вижу обоготворение плоти и извращение христианского учения. В священстве, кроме явного приготовления к обману, вижу прямое нарушение слов Христа, — прямо запрещающего кого бы то ни было называть учителями, отцами, наставниками (Мф. XXIII, 8—10).