Неточные совпадения
Второй способ, несколько
менее грубый, состоит в
том, чтобы утверждать, что хотя действительно Христос учил подставлять щеку и отдавать кафтан и что это очень высокое нравственное требование, но… что есть на свете злодеи, и если
не усмирять силой этих злодеев,
то погибнет весь мир и погибнут добрые. Довод этот я нашел в первый раз у Иоанна Златоуста и выставляю несправедливость его в книге «В чем моя вера?».
Можно находить, что ответ, данный Христом, неправилен; можно выставить на место его другой, лучший, найдя такой критериум, который для всех несомненно и одновременно определял бы зло; можно просто
не сознавать сущности вопроса, как
не сознают этого дикие народы, но нельзя, как это делают ученые критики христианского учения, делать вид, что вопроса никакого вовсе и
не существует или что признание за известными лицами или собраниями людей (
тем менее, когда эти люди мы сами) права определять зло и противиться ему насилием разрешает вопрос; тогда как мы все знаем, что такое признание нисколько
не разрешает вопроса, так как всегда есть люди,
не признающие за известными людьми или собраниями этого права.
«Хотя и справедливо
то, что среди так называемых еретиков были грехи и заблуждения, но
не менее справедливо и очевидно из бесчисленных приводимых здесь примеров (т. е. в истории церкви и ереси) и
то, говорит он далее, что нет и
не было ни одного искреннего и совестливого человека с некоторым значением, который бы из зависти или других причин
не был бы погублен церковниками».
Другой,
не менее даровитый, писатель (Е. Rod) еще ярче описывает жестокость и безумие настоящего положения и точно так же для
того, чтобы признать трагизм его,
не предлагая и
не провидя из этого положения выхода.
Но
не соображения о
том, насколько нужно и полезно для людей
то государство, которое они призываются поддерживать своим участием в военной службе, еще
менее соображения о выгодах и невыгодах для каждого его подчинения или неподчинения требованиям правительства решают вопрос о необходимости существования или уничтожения государства.
Если даже и допустить
то, что вследствие особенно невыгодно сложившихся для правительства обстоятельств, как, например, во Франции в 1870 году, какое-либо из правительств было бы свергнуто силою и власть перешла бы в другие руки,
то эта новая власть ни в каком случае
не была бы
менее угнетательной, чем прежняя, а всегда, напротив, защищая себя от всех озлобленных свергнутых врагов, была бы более деспотична и жестока, чем прежняя, как это и было при всех революциях.
Запугать угрозами еще
менее можно, потому что лишения и страдания, которым они будут подвергнуты за их исповедание, только усиливают их желание исповедания, и в их законе прямо сказано, что надо повиноваться богу более, чем людям, и
не надо бояться
тех, которые могут погубить тело, а
того, что может погубить и тело и душу.
Покоряться значит предпочитать терпение насилию. Предпочитать же терпение насилию значит быть добрым или хоть
менее злым, чем
те, которые делают другим
то, что
не желают себе.
Если более или
менее добрые, более или
менее злые могут
не различаться в языческом мире,
то христианское понятие о добром и злом так ясно определило признаки добрых и злых, что их нельзя уже смешивать.
Насилие уменьшается и уменьшается и, очевидно, должно прекратиться, но
не так, как представляют это себе некоторые защитники существующего строя,
тем, что люди, подлежащие насилию, вследствие воздействия на них правительств, будут делаться всё лучше и лучше (вследствие этого они, напротив, становятся всегда хуже), а вследствие
того, что так как все люди постоянно становятся лучше и лучше,
то и наиболее злые люди, находящиеся во власти, становясь всё
менее и
менее злыми, сделаются уже настолько добры, что станут неспособны употреблять насилие.
Изведав опытом, под влиянием христианского воздействия, тщету плодов насилия, люди иногда в одном, иногда через несколько поколений утрачивают
те пороки, которые возбуждаются страстью к приобретению власти и богатства, и, становясь
менее жестокими,
не удерживают своего положения и вытесняются из власти другими,
менее христианскими, более злыми людьми и возвращаются в низшие по положению, но высшие по нравственности слои общества, увеличивая собой средний уровень христианского сознания всех людей.
Но
не этим одним путем ведет общественное мнение людей к уничтожению существующего порядка и заменению его новым. По мере
того как положения насилия становятся всё
менее и
менее привлекательными и всё
менее и
менее находится охотников занимать их, всё более и более разъясняется и ненужность их.
Но король или император, получающий на этом месте миллионы, знающий, что вокруг него есть тысячи людей, желающих столкнуть его и стать на его месте, знающий, что он нигде на другом месте
не получит такого дохода и почета, знающий в большей части случаев, при более или
менее деспотическом правлении, даже
то, что, если его свергнут, его будут еще.
Неточные совпадения
Существенные результаты такого учения заключались в следующем: 1) что работать
не следует; 2)
тем менее надлежит провидеть, заботиться и пещись [Пещи́сь — заботиться, опекать.] и 3) следует возлагать упование и созерцать — и ничего больше.
Как нарочно, это случилось в
ту самую пору, когда страсть к законодательству приняла в нашем отечестве размеры чуть-чуть
не опасные; канцелярии кипели уставами, как никогда
не кипели сказочные реки млеком и медом, и каждый устав весил отнюдь
не менее фунта.
В конце мая, когда уже всё более или
менее устроилось, она получила ответ мужа на свои жалобы о деревенских неустройствах. Он писал ей, прося прощения в
том, что
не обдумал всего, и обещал приехать при первой возможности. Возможность эта
не представилась, и до начала июня Дарья Александровна жила одна в деревне.
— Нет, душа моя, для меня уж нет таких балов, где весело, — сказала Анна, и Кити увидела в ее глазах
тот особенный мир, который ей
не был открыт. — Для меня есть такие, на которых
менее трудно и скучно….
Он нисколько
не интересовался
тем, что он сам говорил, еще
менее тем, что они говорили, и только желал одного — чтоб им и всем было хорошо и приятно.