6 и 7-го числа опять гость — молодой Врангель, лицеист, служащий в Семипалатинске. Опять
толкотня в доме Бронникова… Еще моряк князь Оболенский с Амура… С ним беседа любопытна.
По улице взад и вперед тянутся нескончаемые обозы, по сторонам их мчатся кареты, коляски, дрожки, толпится и теснится народ; все шумят, гамят, суетятся, мечутся во все стороны, всюду сумятица и
толкотня; у непривычного человека как раз голова кругом пойдет на такой сутолоке.
Мы заняли ползала у буфета, смешались с офицерами, пили донское; Далматов угостил настоящим шампанским, и, наконец, толпой двинулись к платформе после второго звонка. Вдруг шум,
толкотня, и к нашему вагону 2-го класса — я и начальник эшелона прапорщик Прутников занимали купе в этом вагоне, единственном среди товарного состава поезда, — и в толпу врывается, хромая, Андреев-Бурлак с двухаршинным балыком под мышкой и корзинкой вина.