Бальзаминов. Да помилуйте! на самом интересном месте! Вдруг вижу я, маменька, будто иду я по саду; навстречу мне идет дама красоты необыкновенной и говорит: «Господин Бальзаминов, я вас люблю и обожаю!» Тут, как на смех, Матрена меня и разбудила. Как обидно!
Что бы ей хоть немного погодить? Уж очень мне интересно, что бы у нас дальше-то было. Вы не поверите, маменька, как мне хочется доглядеть этот сон. Разве уснуть опять? Пойду усну. Да ведь, пожалуй, не приснится.
Неточные совпадения
Бальзаминова. Говорят: за
чем пойдешь, то и найдешь! Видно, не всегда так бывает. Вот Миша ходит-ходит, а все не находит ничего. Другой
бы бросил давно, а мой все не унимается. Да коли правду сказать, так Миша очень справедливо рассуждает: «Ведь мне, говорит, убытку нет,
что я хожу, а прибыль может быть большая; следовательно, я должен ходить. Ходить понапрасну, говорит, скучно, а бедность-то еще скучней».
Что правда то правда. Нечего с ним и спорить.
Бальзаминов. Экая досада! Мне
бы теперь, по моим делам, очень нужно такой сон видеть; может быть, он мне что-нибудь и напророчил
бы.
Что, маменька, меня никто не спрашивал?
Бальзаминов. Как можно?
Что вы, маменька! Разве они знают учтивость? Ему
бы только хохотать, дураку, благо горло широко, а там хоть человека до смерти загрызи, ему все равно.
Бальзаминов. Сколько
бы я ни прослужил: ведь у меня так же время-то идет, зато офицер. А теперь
что я? Чин у меня маленький, притом же я человек робкий, живем мы в стороне необразованной, шутки здесь всё такие неприличные, да и насмешки… А вы только представьте, маменька: вдруг я офицер, иду по улице смело; уж тогда смело буду ходить; вдруг вижу — сидит барышня у окна, я поправляю усы…
Бальзаминова. Разумеется. А вот ты коли ждешь кого, так оделся
бы пошел;
что в халате-то сидишь!
Красавина. Еще
бы! Своя воля,
что хотим, то и творим.
Белотелова. А
что ж
бы ты сделала?
Раиса. Белобрысый-то? Ну,
что за крайность! Кабы ничего лучше в предмете не было, так уж так
бы и быть — от скуки.
Анфиса. Еще
бы после этого да я не поехала! Это даже было
бы неучтиво с моей стороны. (Читает.) «Впрочем, может быть, вам ваша жизнь нравится и вся ваша любовь заключается в том, чтобы писать письма и заставлять обожателей во всякую погоду ходить по пятнадцати раз мимо ваших окон? В таком случае извините,
что я предложил вам бежать со мной…»
Бальзаминов. Вот вы меня, маменька, всегда останавливаете! Никогда не дадите помечтать.
Что ж такое! я этим никому вреда не делаю. Коли нельзя жениться на обеих, я
бы хоть помечтал по крайней мере, а вы меня расстроили.
Бальзаминов. Извольте, маменька! Другой
бы сын, получивши такое богатство-то, с матерью и говорить не захотел; а я, маменька, с вами об
чем угодно, я гордости не имею против вас. Нужды нет,
что я богат, а я к вам с почтением. И пусть все это знают. С другими я разговаривать не стану, а с вами завсегда. Вот я какой! (Садится.)
Бальзаминов. В самом деле не возьму. Все равно и дома украдут. Куда ж
бы их деть? В саду спрятать, в беседке под диван? Найдут. Отдать кому-нибудь на сбережение, пока мы на гулянье-то ездим? Пожалуй, зажилит, не отдаст после. Нет, лучше об деньгах не думать, а то беспокойно очень; об
чем ни задумаешь, всё они мешают. Так я без денег будто гуляю.
Бальзаминов. Ах, я и не знал,
что вы здесь-с. Я так, по-домашнему, с маменькой-с… а то я при вас
бы не стал таких глупостей говоритъ-с! Впрочем,
что ж такое, в сумерках отчего ж и не заняться иногда, не помечтать-с?
Так нужно, так нужно,
что, кажется, готова последнее отдать, только
бы поговорить с ней.
Бальзаминов (садится). Кончено, маменька! Таким дураком меня поставили,
что легче
бы, кажется, сквозь землю провалиться.
Бальзаминов. Нет, маменька, не оттого,
что уменья нет, а оттого,
что счастья нет мне ни в
чем. Будь счастье, так все
бы было, и коляска, и деньги. И с другой невестой то же будет: вот посмотрите. Придет сваха, да такую весточку скажет,
что на ногах не устоишь.
Бальзаминов. Маменька, уж вы теперь смотрите за мной, как
бы со мной
чего не сделалось. Батюшки мои! Батюшки мои! (Прыгает от радости.) Я теперь точно новый человек стал. Маменька, я теперь не Бальзаминов, а кто-нибудь другой!
Бальзаминова. А ты, Миша, не обижайся! Пословица-то говорит,
что «дуракам счастье». Ну, вот нам счастье и вышло. За умом не гонись, лишь
бы счастье было. С деньгами-то мы и без ума проживем.
Бальзаминов. Еще
бы! На
что мне теперь ум? A давеча, маменька, обидно было, как денег-то нет, да и ума-то нет, говорят, А теперь пускай говорят,
что дурак: мне все одно.
Таким образом оказывалось, что Бородавкин поспел как раз кстати, чтобы спасти погибавшую цивилизацию. Страсть строить на"песце"была доведена в нем почти до исступления. Дни и ночи он все выдумывал,
что бы такое выстроить, чтобы оно вдруг, по выстройке, грохнулось и наполнило вселенную пылью и мусором. И так думал и этак, но настоящим манером додуматься все-таки не мог. Наконец, за недостатком оригинальных мыслей, остановился на том, что буквально пошел по стопам своего знаменитого предшественника.
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам кажется только,
что близко; а вы вообразите себе,
что далеко. Как
бы я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья.
Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто
бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ,
что на жизнь мою готовы покуситься.
Осип. Да
что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться,
что так замешкались. Так
бы, право, закатили славно! А лошадей
бы важных здесь дали.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи,
что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни
бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Как
бы, я воображаю, все переполошились: «Кто такой,
что такое?» А лакей входит (вытягиваясь и представляя лакея):«Иван Александрович Хлестаков из Петербурга, прикажете принять?» Они, пентюхи, и не знают,
что такое значит «прикажете принять».
