Темничник Раввула первый исполнил то, чего желал от него Тивуртий, и когда Тения приходила, чтобы
видеть мужа, он отбирал у нее пищу, ею приносимую, и передавал ее Фалалею, съедая сам что было лучшее, а Тению отгонял от дверей. Когда же она садилась неподалеку от входа в темницу и плакала, то Раввула порицал ее и говорил ей...
Неточные совпадения
Тении это с одной стороны было приятно, потому что, принося пищу
мужу, она могла его
видеть и после с ним оставаться до вечера, но зато надо было добывать ему пищу, а это возлагало на Тению заботы, которые были для нее очень затруднительны.
Корабельщики, слушая игру и песни Тении, были довольны тем, что
видели перед собою прекрасную певицу, и давали ей монеты, с которыми Тения потом уходила на рынок, — покупала здесь лучшей пищи для детей и для
мужа, и для его матери Пуплии, а для себя уснувшую дешевую рыбу.
Тения закрыла руками глаза и убежала, чтобы не
видеть, до чего страшный голод довел Фалалея… Ей стало страшно, чтобы сам
муж не попросил ее выпить настоя грибка, отводящего память, и идти к Милию с ласковым зовом: «час благосклонен».
И сделалось так, как хотела Тения. Когда пища была готова и осчастливленная семья насытилась, Тения рассказала свекрови и
мужу, как она изнемогала в борьбе, что
видела ночью в оливковой роще, как шла назад и повстречалась с Тивуртием, и за что Анастас ее похвалил и указал ей склад, отданный ею в выкуп за всех должников.
— Ах, какой вздор! — продолжала Анна, не
видя мужа. — Да дайте мне ее, девочку, дайте! Он еще не приехал. Вы оттого говорите, что не простит, что вы не знаете его. Никто не знал. Одна я, и то мне тяжело стало. Его глаза, надо знать, у Сережи точно такие же, и я их видеть не могу от этого. Дали ли Сереже обедать? Ведь я знаю, все забудут. Он бы не забыл. Надо Сережу перевести в угольную и Mariette попросить с ним лечь.
Она ушла помолиться в Казанский собор, поплакала перед образом Богоматери, переходя через улицу,
видела мужа, пролетевшего на своих шведочках с молодою миловидною Полинькою, расплакалась еще больше и, возвратившись совершенно разбитая домой, провалялась до вечера в неутешных слезах, а вечером вышла веселая, сияющая и разражающаяся почти на всякое даже собственное слово непристойно громким хохотом.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Ну да, Добчинский, теперь я
вижу, — из чего же ты споришь? (Кричит в окно.)Скорей, скорей! вы тихо идете. Ну что, где они? А? Да говорите же оттуда — все равно. Что? очень строгий? А? А
муж,
муж? (Немного отступя от окна, с досадою.)Такой глупый: до тех пор, пока не войдет в комнату, ничего не расскажет!
Правдин. Подобное бесчеловечие
вижу и в здешнем доме. Ласкаюсь, однако, положить скоро границы злобе жены и глупости
мужа. Я уведомил уже о всех здешних варварствах нашего начальника и не сумневаюсь, что унять их возьмутся меры.
Вместо искреннего и снисходительного друга, жена
видит в
муже своем грубого и развращенного тирана.
С пребеглыми умами
видим мы худых
мужей, худых отцов, худых граждан.
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову не входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда
увижу тебя за
мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…