Неточные совпадения
К
чему эта дешевая тревога из пустяков, которую я замечаю в себе в последнее время и которая мешает жить и глядеть ясно на жизнь, о
чем уже заметил мне один глубокомысленный критик, с негодованием разбирая мою последнюю повесть?» Но, раздумывая и сетуя, я все-таки оставался на месте, а между тем болезнь одолевала меня все
более и
более, и мне наконец стало жаль оставить теплую комнату.
Она вздыхала и трусила, плакала о прежнем житье-бытье, об Ихменевке, о том,
что Наташа на возрасте, а об ней и подумать некому, и пускалась со мной в престранные откровенности, за неимением кого другого,
более способного к дружеской доверенности.
— Знаешь, Ваня? — продолжал старик, увлекаясь все
более и
более, — это хоть не служба, зато все-таки карьера. Прочтут и высокие лица. Вот ты говорил, Гоголь вспоможение ежегодное получает и за границу послан. А
что, если б и ты? А? Или еще рано? Надо еще что-нибудь сочинить? Так сочиняй, брат, сочиняй поскорее! Не засыпай на лаврах.
Чего глядеть-то!
По мере того как наступала темнота, комната моя становилась как будто просторнее, как будто она все
более и
более расширялась. Мне вообразилось,
что я каждую ночь в каждом углу буду видеть Смита: он будет сидеть и неподвижно глядеть на меня, как в кондитерской на Адама Ивановича, а у ног его будет Азорка. И вот в это-то мгновение случилось со мной происшествие, которое сильно поразило меня.
Девочка не отвечала на мои скорые и беспорядочные вопросы. Молча отвернулась она и тихо пошла из комнаты. Я был так поражен,
что уж и не удерживал и не расспрашивал ее
более. Она остановилась еще раз на пороге и, полуоборотившись ко мне, спросила...
Она не могла снести унижения Алеши и, вероятно, тем
более,
что про себя сознавалась в его ограниченности.
Я рассказал ей всю нашу историю: как ты бросила для меня свой дом, как мы жили одни, как мы теперь мучаемся, боимся всего и
что теперь мы прибегаем к ней (я и от твоего имени говорил, Наташа), чтоб она сама взяла нашу сторону и прямо сказала бы мачехе,
что не хочет идти за меня,
что в этом все наше спасение и
что нам
более нечего ждать ниоткуда.
Не оправдываю себя; может быть, я
более виноват перед ним,
чем сколько полагал до сих пор.
Зачем ожидал
более,
чем могут дать?
Он прописал ей микстуру и каких-то порошков,
более для обычая,
чем для надобности, и тотчас же начал меня расспрашивать: каким образом она у меня очутилась?
Голова моя болела и кружилась все
более и
более. Свежий воздух не принес мне ни малейшей пользы. Между тем надо было идти к Наташе. Беспокойство мое об ней не уменьшалось со вчерашнего дня, напротив — возрастало все
более и
более. Вдруг мне показалось,
что Елена меня окликнула. Я оборотился к ней.
— С моим. —
Чем более раздражалась она, тем отрывистее отвечала.
— Но это невероятно! (Он изумлялся все
более и
более.) Я именно думал,
что он не выходит от вас. Извините, это так странно… просто невероятно.
— Но так увлекаться невозможно, тут что-нибудь да есть, и только
что он приедет, я заставлю его объяснить это дело. Но
более всего меня удивляет,
что вы как будто и меня в чем-то обвиняете, тогда как меня даже здесь и не было. А впрочем, Наталья Николаевна, я вижу, вы на него очень сердитесь, — и это понятно! Вы имеете на то все права, и… и… разумеется, я первый виноват, ну хоть потому только,
что я первый подвернулся; не правда ли? — продолжал он, обращаясь ко мне с раздражительною усмешкою.
— С величайшим удовольствием, — отвечал князь, — и позвольте мне прибавить от всей души,
что я редко в ком встречал
более благоразумного и ясного взгляда на такие дела… Но вот, кажется, и Алеша.
— В какое же положение вы сами ставите себя, Наталья Николаевна, подумайте! Вы непременно настаиваете,
что с моей стороны было вам оскорбление. Но ведь это оскорбление так важно, так унизительно,
что я не понимаю, как можно даже предположить его, тем
более настаивать на нем. Нужно быть уж слишком ко всему приученной, чтоб так легко допускать это, извините меня. Я вправе упрекать вас, потому
что вы вооружаете против меня сына: если он не восстал теперь на меня за вас, то сердце его против меня…
Может быть, она была уже не молода, но мне казалось,
что ей не
более двадцати восьми лет.
И много еще мы говорили с ней. Она мне рассказала чуть не всю свою жизнь и с жадностью слушала мои рассказы. Все требовала, чтоб я всего
более рассказывал ей про Наташу и про Алешу. Было уже двенадцать часов, когда князь подошел ко мне и дал знать,
что пора откланиваться. Я простился. Катя горячо пожала мне руку и выразительно на меня взглянула. Графиня просила меня бывать; мы вышли вместе с князем.
И
чем добродетельнее дело — тем
более тут эгоизма.
— Единственно потому, мой друг,
что в вас я заметил несколько
более благоразумия и ясного взгляда на вещи,
чем в обоих наших дурачках.
«
Что с ней,
что с ней!» — подумал я, и вся душа перевернулась во мне. Нелли замолчала и
более во весь вечер не сказала ни слова. Когда же я ушел, она заплакала, плакала весь вечер, как донесла мне Александра Семеновна, и так и уснула в слезах. Даже ночью, во сне, она плакала и что-то ночью говорила в бреду.
Мы вышли, и Александра Семеновна наскоро рассказала мне, в
чем дело. Потом я узнал еще
более подробностей. Вот как это было.
Она плакала, обнимала и целовала его, целовала ему руки и убедительно, хотя и бессвязно, просила его, чтоб он взял ее жить к себе; говорила,
что не хочет и не может
более жить со мной, потому и ушла от меня;
что ей тяжело;
что она уже не будет
более смеяться над ним и говорить об новых платьях и будет вести себя хорошо, будет учиться, выучится «манишки ему стирать и гладить» (вероятно, она сообразила всю свою речь дорогою, а может быть, и раньше) и
что, наконец, будет послушна и хоть каждый день будет принимать какие угодно порошки.
Именно:
что старик не в силах
более жить без Наташи и
что положительно можно сказать о необходимости скорого их примирения; но
что, однако же, все зависит от обстоятельств.
— И она говорила мне еще, — продолжала Нелли, все
более и
более оживляясь и как будто желая возразить Николаю Сергеичу, но обращаясь к Анне Андреевне, — она мне говорила,
что дедушка на нее очень сердит, и
что она сама во всем перед ним виновата, и
что нет у ней теперь на всей земле никого, кроме дедушки.
—
Что ж она про Азорку тебе рассказывала? — спросил он, еще
более нагнувшись в своих креслах, точно чтоб еще больше скрыть свое лицо и смотреть вниз.
Я уверена,
что он, кроме того:
что со мной, как живу я, о
чем теперь думаю? — ни о
чем более и не помышляет.
И странно:
чем более одолевала ее болезнь, тем мягче, тем ласковее, тем открытее к нам становилась Нелли.
Больная девочка развеселялась как ребенок, кокетничала с стариком, подсмеивалась над ним, рассказывала ему свои сны и всегда что-нибудь выдумывала, заставляла рассказывать и его, и старик до того был рад, до того был доволен, смотря на свою «маленькую дочку Нелли»,
что каждый день все
более и
более приходил от нее в восторг.
Неточные совпадения
Хлестаков, молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, — один из тех людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно.
Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем
более он выиграет. Одет по моде.
Он с холодною кровью усматривает все степени опасности, принимает нужные меры, славу свою предпочитает жизни; но
что всего
более — он для пользы и славы отечества не устрашается забыть свою собственную славу.
И вдруг что-то внутри у него зашипело и зажужжало, и
чем более длилось это таинственное шипение, тем сильнее и сильнее вертелись и сверкали его глаза.
И начал он обдумывать свое намерение, но
чем больше думал, тем
более запутывался в своих мыслях.
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень вывели Ионку на базар и, дабы сделать вид его
более омерзительным, надели на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было много женщин), а на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение всего квартальные приглашали торговых людей плевать на преступника,
что и исполнялось. К вечеру Ионки не стало.