Неточные совпадения
И когда, к шестому классу гимназии, меня стали держать с меньшей строгостью по части выходов из дому (хотя еще при мне и состоял гувернер), я сближался с «простецами» и любил ходить к ним, вместе готовиться, гулять, говорить о прочитанных романах, которые мы поглощали в
больших количествах, беря их на наши крошечные карманные деньги из платной
библиотеки.
Из легкой комедии"Наши знакомцы"только один первый акт был напечатан в журнале"Век"; другая вещь — "Старое зло" — целиком в"
Библиотеке для чтения", дана потом в Москве в Малом театре, в несколько измененном виде и под другим заглавием — "
Большие хоромы"; одна драма так и осталась в рукописи — "Доезжачий", а другую под псевдонимом я напечатал, уже будучи редактором"
Библиотеки для чтения", под заглавием"Мать".
С П.И. мы одинаково — он раньше несколькими годами — попали сразу по приезде в Петербург в сотрудники"
Библиотеки для чтения". Там он при Дружинине и Писемском действовал по разным отделам, был переводчиком романов и составителем всяких статей, писал до десяти и
больше печатных листов в месяц.
К"Современнику"я ни за чем не обращался и никого из редакции лично не знал;"Отечественные записки"совсем не собирали у себя молодые силы. С Краевским я познакомился сначала как с членом Литературно-театрального комитета, а потом всего раз был у него в редакции, возил ему одну из моих пьес. Он предложил мне такую плохую плату, что я не нашел нужным согласиться, что-то вроде сорока рублей за лист, а я же получал на 50 %
больше, даже в"
Библиотеке", финансы которой были уже не блистательны.
Ей это предложение не могло не прийтись по душе; но она увидала в нем слишком
большую жертву для меня как писателя, который вместо столичной жизни обрек бы себя на житье в провинции. Если б она предвидела, что принесет мне издательство"
Библиотеки для чтения", она, разумеется, не стала бы меня отговаривать.
Теперь, в начале XX века, каждая газета поглощает суммы в несколько раз
большие и в такие же короткие сроки. Мое издательство продолжалось всего два года и три месяца, до весны 1865 года, когда пришлось остановить печатание"
Библиотеки".
На
большой карикатуре, где изображен был весь тогдашний петербургский журнализм, меня нарисовали юным рыцарем, который поднимает упавшего коня:"
Библиотеку для чтения".
"Некуда"сыграло почти такую же роль в судьбе"
Библиотеки", как фельетон Камня Виногорова (П.И.Вейнберга) о г-же Толмачевой в судьбе его журнала «Век», но с той разницей, что впечатление от романа накапливалось целый год и, весьма вероятно, повлияло уже на подписку 1865 года. Всего же
больше повредило оно мне лично, не только как редактору, но и как писателю вообще, что продолжалось очень долго, по крайней мере до наступления 70-х годов.
Статьи свои в"
Библиотеке"он писал
больше анонимно и вообще не выказывал никаких авторских претензий при всех своих скудных заработках, не отличался слабостью к"авансам"и ладил и со мною, и с теми, кто составлял штаб редакции.
Евгения Тур, то есть графиня Салиас (сестра Сухово-Кобылина), работала в"
Библиотеке"довольно долго; но до смерти ее я никогда ее не видал. Она жила тогда постоянно в Париже и очень усердно делала для нас извлечения из французских и английских книг. От нее приходили очень веские пакеты с листами
большого формата, исписанными ее крупным мужским почерком набело.
А тогда в College de France было несколько лекторов, придававших своим курсам
большой интерес, в особенности публицист-писатель Лабуле, теперь забытый, а тогда очень популярный, имя которого гремело и за границей. Мы в"
Библиотеке"давно уже перевели его политико-социальную сатиру"Париж в Америке". Он разбирал тогда"Дух законов"Монтескье, и его аудитория (самая
большая во всем здании) всегда была полна.
Он куда-то уехал защищать и был уже в это время"знаменитость"с обширной практикой, занимал
большую квартиру, держал лошадей и имел секретаря из студентов его времени, беседа с которым и показала мне, что я уже не найду в Урусове того сотрудника"
Библиотеки для чтения", который ночевал у меня на диване в редакции и с которым мы в Сокольниках летом 1866 года ходили в лес"любить природу"и читать вслух"Систему позитивной философии"Огюста Конта.
Моего бывшего сотрудника, которого я выпускал в"
Библиотеке", — милейшего Глеба Ивановича Успенского-я видал
больше в приемные дни редакции. И всегда он был озабочен, сдвигал свои брови, щипал бородку, мучительно дожидаясь момента, когда можно будет захватить денежного хозяина и попросить у него"аванс".
А поверх всего надо было усиленно продолжать работу наполовину для себя, а наполовину для покрытия долга по"
Библиотеке для чтения". Кроме собственного труда, у меня не было и тогда никаких других ресурсов. От родителей своих (мои отец и мать были еще живы) я не мог получать никакой поддержки. Их доходы были скромны, и я не позволял себе и в
больших тисках чем-нибудь отягощать их материальное положение.
Некрасов после"Солидных добродетелей"стал мне платить по 100 рублей за лист с рассказа"Посестрие". Такой гонорар считался тогда очень хорошим. Его получала такая писательница, как Хвощинская, когда я издавал"
Библиотеку"еще в половине 60-х годов. Из молодых моих сверстников самый талантливый — Глеб Успенский вряд ли и тогда получал значительно
больше.
Как только я сделался издателем-редактором"
Библиотеки для чтения", я предложил ему взять на себя отдел иностранной литературы. Он писал обзоры новых книг, выходивших по-немецки, по-английски и по-французски. Каждый месяц из книжных магазинов ему доставляли
большие кипы книг; он подвергал их слишком быстрому просмотру, так что его обозрения получали отрывочный и малолитературный колорит.
Делайте, как знаете, а по-моему, братец, иди по дохтурской части; я тебе библиотеку свою оставлю —
большая библиотека, — я ее держал в хорошем порядке и все новое выписывал; медицинская наука теперь лучше всех; ну, ведь ближнему будешь полезен, из-за денег тебе лечить стыдно, даром будешь лечить, — а совесть-то спокойна.
Неточные совпадения
Он и попытался это делать и ходил сначала в
библиотеку заниматься выписками и справками для своей книги; но, как он говорил ей, чем
больше он ничего не делал, тем меньше у него оставалось времени.
Только два
больших тома «Histoire des voyages», [«История путешествий» (фр.).] в красных переплетах, чинно упирались в стену; а потом и пошли, длинные, толстые,
большие и маленькие книги, — корочки без книг и книги без корочек; все туда же, бывало, нажмешь и всунешь, когда прикажут перед рекреацией привести в порядок
библиотеку, как громко называл Карл Иваныч эту полочку.
— Наша обязанность — как можно
больше видеть и обо всем правдиво свидетельствовать. Показания… что? Показания приносить в Публичную
библиотеку и в Вольно-экономическое общество…
Татьяна Марковна не совсем была внимательна к богатой
библиотеке, доставшейся Райскому, книги продолжали изводиться в пыли и в прахе старого дома. Из них Марфенька брала изредка кое-какие книги, без всякого выбора: как, например, Свифта, Павла и Виргинию, или возьмет Шатобриана, потом Расина, потом роман мадам Жанлис, и книги берегла, если не
больше, то наравне с своими цветами и птицами.
— Жалко Марию. Вот «Гулливеровы путешествия» нашла у вас в
библиотеке и оставила у себя. Я их раз семь прочла. Забуду немного и опять прочту. Еще «Кота Мура», «Братья Серапионы», «Песочный человек»: это
больше всего люблю.