Цитаты со словом «у»
Область
поиска
поиска
Область
поиска
поиска
Умом России не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
Платон Каратаев у Толстого — круглый.
Почти не оставалось сил у русского народа для свободной творческой жизни, вся кровь шла на укрепление и защиту государства.
Национализм у нас всегда производит впечатление чего-то нерусского, наносного, какой-то неметчины.
Большое дело, совершенное Владимиром Соловьевым для русского сознания, нужно видеть прежде всего в его беспощадной критике церковного национализма, в его вечном призыве к вселенскому духу Христову, к освобождению Христова духа из плена у национальной стихии, стихии натуралистической.
Есть они уже у Пушкина и Лермонтова, потом у Толстого и Достоевского.
Духовное странствование есть в Лермонтове, в Гоголе, есть в Л. Толстом и Достоевском, а на другом конце — у русских анархистов и революционеров, стремящихся по-своему к абсолютному, выходящему за грани всякой позитивной и зримой жизни.
Она не училась у Европы, что нужно и хорошо, не приобщалась к европейской культуре, что для нее спасительно, а рабски подчинялась Западу или в дикой националистической реакции громила Запад, отрицала культуру.
И самосознание России должно быть прежде всего освобожденным от подвластности и порабощенности у собственной национальной стихии.
Ничего христианского не было в вечном припеве славянофилов о гниении Запада и отсутствии у него христианской жизни.
Но много было фальши и лжи, много рабства у материального быта, много «возвышающих обманов» и идеализаций, задерживающих жизнь духа.
Исключительное господство восточной стихии в России всегда было рабством у женственного природного начала и кончалось царством хаоса, то реакционного, то революционного.
Россия, как самоутверждающийся Восток, Россия национально самодовольная и исключительная — означает нераскрытость, невыявленность начала мужественного, человеческого и личного рабства у начала природно-стихийного, национально родового, традиционно-бытового.
Истинный русский мессианизм предполагает освобождение религиозной жизни, жизни духа от исключительной закрепощенности у начал национальных и государственных, от всякой прикованности к материальному быту.
У него два лика: один обращен к охранению, к закрепощению национально-религиозного быта, выдаваемого за подлинное бытие, — образ духовной сытости, а другой лик — пророческий, обращенный к граду грядущему, — образ духовного голода.
По-иному, но та же русская черта сказалась и у наших революционеров-максималистов, требующих абсолютного во всякой относительной общественности и не способных создать свободной общественности.
Но любовь человека к земле не есть рабство человека у земли, не есть пассивное в нее погружение и растворение в ее стихии.
Тайна России может быть разгадана лишь освобождением ее от искажающего рабства у темных стихий.
Мужественность русского народа не будет отвлеченной, оторванной от женственности, как у германцев.
Есть у Розанова особенная, таинственная жизнь слов, магия словосочетаний, притягивающая чувственность слов.
У него нет слов отвлеченных, мертвых, книжных.
Да у него и нет никаких мыслей.
Слова у него не символы мысли, а плоть и кровь.
Голова была ясна, а сердце билось… как у женщины.
У русского народа есть государственный дар покорности, смирения личности перед коллективом.
И ужасно, что не только Розанов, но и другие, призванные быть выразителями нашего национального сознания, тянут нас назад и вниз, отдаются соблазну пассивности, покорности, рабству у национальной стихии, женственной религиозности.
Но до чего все это литература у самого Розанова.
Как много литературы в самом чувстве народной жизни у Розанова, как далек он от народной жизни и как мало ее знает.
И мне кажется, что Розанов со слишком большой легкостью и благополучием переживает весну от войны, сидя у себя в кабинете.
Исторические инстинкты и историческое сознание у русских интеллигентов почти так же слабы, как у женщин, которые почти совершенно лишены возможности стать на точку зрения историческую и признать ценности исторические.
Сущность кризиса, совершающегося у нас под влиянием войны, можно формулировать так: нарождается новое сознание, обращенное к историческому, к конкретному, преодолевается сознание отвлеченное и доктринерское, исключительный социологизм и морализм нашего мышления и оценок.
Либеральный империализм являет у нас опыт положительного, созидательного сознания, и в нем есть обращение к исторически-конкретному.
Недолго пробыл г. Самарин у власти, и отставка его еще интереснее, чем его назначение.
И у нас фактически сочетается сухой, рассудочный петроградский бюрократизм со скрывающейся за властью темной, иррациональной, пьяной силой.
Реакция всегда у нас есть оргия, лишь внешне прикрытая бюрократией, одетой в европейские сюртуки и фраки.
Это реакционное идеализирование нередко у нас принимает форму упоенности русским бытом, теплом самой русской грязи и сопровождается враждой ко всякому восхождению.
Мистика должна войти в глубь духа, как то и было у всех великих мистиков.
И вражда эта получила у нас разные формы идеологических оправданий.
Но у русского есть темное вино, которого нельзя лишить его никакими внешними мерами и реформами.
У нас же продолжают опьянять себя старым вином, перебродившим и перекисшим.
И где же можно найти настоящее обоготворение Западной Европы и западноевропейской культуры, как не в России и не у русских?
У западника есть почти религиозное благоговение, вызываемое дистанцией.
Самоценность же мысли и познания у нас всегда отрицалась.
Так было у всех народов Европы.
У Горького же все время чувствуется недостаточная осведомленность человека, живущего интеллигентско-кружковыми понятиями, провинциализм, не ведающий размаха мировой мысли.
И у Горького есть какая-то очень наивная метафизическая вера, ничего общего не имеющая с исследующей положительной наукой.
Нет у русских людей творческой игры сил.
Всегда было слабо у русских сознание личных прав и не развита была самодеятельность классов и групп.
Все должно быть у немца на месте, все распределено.
Это означает радикально иное отношение к государству и культуре, чем то, которое было доныне у русских людей.
Цитаты из русской классики со словом «у»
Предложения со словом «у»
- Такая, какой не найти человеку у человека, такая, в истинности которой мы не усомнимся, такая, которая никогда не прекратится, что бы мы для этого ни делали, ни творили.
- Первый человек стоял у дверей скромного маленького магазина.
- И всё только потому, что родителям от большого ума не приходит в голову спросить у ребёнка, созвучны ли детские чувствавзрослому знанию.
- (все предложения)
Значение слова «у»
У1, нескл., ср. Название двадцатой буквы русского алфавита.
У2, междом. Обычно произносится удлиненно (у-у, у-у-у). Употребляется звукоподражательно для обозначения воя, гудения. Где-то в углу уныло гудит и завывает ветер, протяжно-однообразно: у-у-у! А. Н. Толстой, [Я лежу в траве].
У3, междом. 1. Выражает укоризну, угрозу, негодование.
У4, предлог с род. п. 1. Употребляется при обозначении предмета или лица, в непосредственной близости от которых происходит что-л. или находится, располагается кто-, что-л.; означает: возле, около. Стоять у стены. Отдыхать у моря. Встречаться у входа в театр. У подножия гор. (Малый академический словарь, МАС)
Афоризмы русских писателей со словом «у»
- У философов и детей есть одна благородная черта — они не придают значения никаким различиям между людьми — ни социальным, ни умственным, ни внешним.
- Вот и еще особенность нашего времени: презирать писание ради литературы, хотя и помнишь, и соглашаешься <там> с Белинским, что у настоящей литературы цель — сама литература, художественность, а остальное приложится. Но слишком противны эти наши самодовольные деятели литературы сегодня, а потому и их литература, даже если и не лишена чисто литературных достоинств.
- Любовь бывает разная и у всех по-разному, но ее неотъемлемый признак — именно категоричность. И самая категоричная — первая любовь.
- (все афоризмы русских писателей)
Отправить комментарий
Значение слова «у»
У1, нескл., ср. Название двадцатой буквы русского алфавита.
У2, междом. Обычно произносится удлиненно (у-у, у-у-у). Употребляется звукоподражательно для обозначения воя, гудения. Где-то в углу уныло гудит и завывает ветер, протяжно-однообразно: у-у-у! А. Н. Толстой, [Я лежу в траве].
У3, междом. 1. Выражает укоризну, угрозу, негодование.
У4, предлог с род. п. 1. Употребляется при обозначении предмета или лица, в непосредственной близости от которых происходит что-л. или находится, располагается кто-, что-л.; означает: возле, около. Стоять у стены. Отдыхать у моря. Встречаться у входа в театр. У подножия гор.
Предложения со словом «у»
Такая, какой не найти человеку у человека, такая, в истинности которой мы не усомнимся, такая, которая никогда не прекратится, что бы мы для этого ни делали, ни творили.
Первый человек стоял у дверей скромного маленького магазина.
И всё только потому, что родителям от большого ума не приходит в голову спросить у ребёнка, созвучны ли детские чувствавзрослому знанию.
- (все предложения)