Самоотвод

Родители приехали практически сразу же. Вера только успела вымыть руки и набрать воду в чайник.

— Ну-ка, где мой Вергун, подставляй попу. Бить буду! Не дозвонишься до тебя! — пробасил отец. А потом запнулся, с интересом разглядывая Дениса. Мальчик тоже немного растерялся.

— Здрасти. Я Денис. Верин друг.

— Привет. А я — Николай Степанович. Верин отец.

— Очень приятно, — прокомментировал парень, протягивая руку для пожатия. Николай Степанович улыбнулся и руку пожал.

Из кухни вышел Страшило. Мать Веры удивленно уставилась на собаку:

— Верочка, а это еще кто?

— Мой пес. Страшило. Вера помогла отбить его у живодеров. С тех пор мы и дружим, да, Вера?

— Как это «отбить»? — ужаснулась Галина Ивановна.

— Денис, что ты мне родителей пугаешь? — пожурила парня Вера. — Мам, да я просто крик подняла. В драку не вступала, — пояснила Вера, забирая у озабоченной матери куртку, и вешая в шкаф.

— Вера, я пойду чай заваривать. Тебе какой?

— Мы все с чабрецом пьем.

Когда Денис ушел в кухню хозяйничать, Галина Ивановна прошептала:

— Верочка, кто это?

— Он же сказал, мама. Друг. Я ему, правда, с собакой помогла. И немного с сестрой. Она заболела, — отчиталась Вера.

— А где же их родители в это время были?

— Мама умерла, а папа много работает, — перешла на шепот хозяйка квартиры.

Галина Ивановна округлила глаза и прикрыла рот ладошкой:

— Бедный мальчик.

— Угу… Мам, пап, да что ж мы в дверях стоим? Проходите, давайте…

Чаепитие удалось на славу. Денис трескал любимые пирожки с капустой и внимательно слушал разговоры взрослых. Вера как раз рассказывала родителям о деле какого-то Григорьева, в котором она была потерпевшей стороной.

— Так это, что же, суд не за горами? — подвел итог отец.

— Я надеюсь, папа. Адвокаты Григорьева, конечно, затягивают процесс, но Егор Владимирович мне пообещал подать ходатайство, в случае чего.

— Это папка, что ли? — уточнил Денис.

— Папка-папка, — подтвердила Вера.

— Если отец пообещал, значит сделает, — кивнул головой парень.

Галина Ивановна подлила чай и обратилась к Денису:

— Так твой папа, получается, новый прокурор?

— Угу. Он хороший. Взятки не берет. Если бы не случай с мамой, его бы из столицы в жизни бы не перевели.

— Какой такой случай? — уточнила женщина.

— Она умерла из-за врачебной ошибки. Папа, конечно, искал виновных, и нашел. Да только эта докторша оказалась из непростой семьи. Вот отца и поперли. Но ничего, мне здесь даже больше жить нравится. Хоть пробок нет.

Вера растерянно посмотрела на родителей. Выходит, Егор Владимирович сам побывал в ее шкуре. Знает, как это, когда управу на виновного не найти…

— Денис… — Вера откашлялась. — А тот доктор… Он, что, и дальше работает?

— Да ты что, Вера. Папка это дело до ума довел. Он у меня, знаешь, какой непрошибаемый. Ему чем только не угрожали, я их разговор с бабушкой подслушал нечаянно. Мне-то он не говорил ничего…

Вера снова переглянулась с родителями. Вот оно как, оказывается… Может, и ей все-таки удастся найти правду. В том, что Бояров ей поможет, она уже не сомневалась.

— Ох, и наелся я, — пожаловался мальчик. — Спасибо, Галина Ивановна. Очень вкусно.

Мать Веры просто растаяла от похвалы:

— Кушай на здоровье. Верочка, а ты с собой Дениске пирогов заверни.

Денис засмущался и стал отнекиваться.

— Бери-бери. И папу угости, и сестричку. Может, познакомишь нас как-нибудь, — задумчиво протянул Николай Степанович. — А ты, Вергун, тоже кушай. Смотреть на тебя уже боязно. Прозрачная вся. Как Димка погиб, так и все… — сокрушенно махнул рукой мужчина, выбираясь из-за стола. Денис навострил уши, и тоже заторопился к выходу.

— Денис, пирожки забыл! — прокричала Галина Ивановна.

— Я передам.

Вера схватила сверток и помчалась за мальчиком. Тот как раз цеплял на шею Страшиле «поводок».

— Пирожки забыл.

— Вера… А кто такой Дима? Твой муж?

— Нет. Сын, — прошептала женщина.

— Он умер, да? Ты поэтому с папкой познакомилась?

— Его сбила машина, Денис. И да… поэтому.

— Прости. Я не хотел…

— Все нормально. Пирожки не забудь!

— Завтра пойдешь с нами гулять?

— Пойду. Беги, Денис. Уже поздно, отец будет волноваться.

Денис мчался к своему дому, прижимая к груди сверток с самыми вкусными пирожками на свете. И не мог перестать думать о том, что у Веры погиб ребенок.

— Явился, наконец! — прокомментировал Егор появление сына. — Лапы…

— Помою. Это тебе, — протараторил Денис, стаскивая ботинки.

— Что это?

— Верина мама тебе пирогов собрала.

— А ты что, опять к ней в гости напросился? — нахмурился Егор. — Так нельзя, Денис.

— Почему напросился? Вера сама меня позвала. Я с ней просто погулять хотел. Со Страшилой. А к ней родители нагрянули. Вот… Накормили меня от пуза. И тебе перепадет. Нет, чтоб спасибо сказать, что хоть сын в доме добытчик, все бурчишь…

Егор криво улыбнулся. Из комнаты, волоча зайца за ухо и жуя какую-то бумажку, вышла Ася.

— Пап, по-моему, она опять порылась в твоем портфеле, — заметил Денис, указывая на сестру.

Егор, чертыхаясь, помчался к дочке, выхватил обмусоленную бумажку из цепких ручонок:

— Ася, ну что ж ты за демон-то такой в юбке! Тебе сколько раз папа говорил не брать его документы! — принялся вычитывать дочь. А та забавно надула губку, картинно закатила глаза и заревела жалобно. Без слез. На публику играла отменно. Получше многих оскаровских лауреатов. Как же дико он устал! С Денисом все кувырком, Ася то болеет, то внимания требует, а он разрывается между работой, детьми и обязанностями по дому. И порой такое отчаяние берет. И злость… Даже на актрису-Аську. Хотя и понимает, что не на что злиться, но сил уже нет. Хоть об стенку головой бейся.

Усадил хнычущую Асю в детский стульчик, уселся за стол сам. Открыл увесистый сверток с пирогами. Сглотнул. Они просто одуряюще пахли! Ася тоже заинтересованно уставилась на еду. Даже рыдать перестала. Хитрюга.

— А плаксам пирожки не полагаются.

Губа дочки снова подозрительно задрожала.

— Ладно-ладно. Бери. Тебе какой? — тут же пошел на попятную Егор.

Ася схватила первый попавшийся пирожок, засунула в рот.

— Денис, ты чай будешь? — прокричал вглубь квартиры.

Сын заглянул в кухню:

— Не. Я и без того от пуза наелся. Страшило только покормлю, вот, кто у нас действительно голодный. Николай Степанович запретил кормить его со стола.

— А кто такой Николай Степанович?

— Отец Веры. Вот такой мужик! — пояснил сын, показывая руку с поднятым вверх большим пальцем. — Пап… А почему Вера вынуждена была к тебе обратиться?

— Ее сына сбила машина. Преступник долгое время увиливал от наказания.

— И как же ему это удалось?

— Он был начальником местного отдела полиции, — нахмурился Егор.

Денис присвистнул:

— Напоминает нашу ситуацию, да?

Егор промолчал. Отвернулся к окну, активно работая челюстями. Он не хотел обсуждать с сыном «их» ситуацию. Не для ребенка была эта тема. Денису и так пришлось повзрослеть раньше времени из-за этого всего… Зачем ему грязные подробности? Та докторша, что убила Лену… Она была дочкой депутата. Так что Егору тоже пришлось едва ли не наизнанку вывернуться, чтобы наказать бездарь от медицины. От работы ее отстранили надолго. Только разве этим Лену вернешь? Двое детей растут без матери. И он тоже один. А впереди старость… И ведь самое страшное то, что после того, как справедливость восторжествовала, ему не стало лучше. Наоборот. Когда была четкая цель добиться справедливости, жилось как-то проще. А после…

— Эээ, дамочка, а корки кто будет есть? Ну, не умница ли — одни серединки трескать! — шутливо возмутился Егор, доедая за дочерью сдобу.

— Ну и вкуснотища! — справедливо заметил мужчина. Давно он не ел ничего такого. Только в столице, где ему с детьми помогали бабушки. Без их вездесущего контроля, конечно, жилось намного лучше, но вот с готовкой была беда.

— Аська, вот прожора! Наутро оставь, — возмутился Денис аппетиту сестры. — Я лично манку есть не собираюсь. Хотя… Можно к Вере на завтрак напроситься.

— Не смей, — прервал мечтания сына Егор. — Что ты, как попрошайка, совсем. Еще, чего доброго, подумает, что я вас совсем не кормлю.

— А ты, что, кормишь? — сделал круглые глаза сынок.

— Сейчас ремня всыплю. Будешь знать, как с отцом пререкаться.

— Это не педагогично, — заметил Денис, усаживаясь возле подстилки Страшилы.

— Зато действенно.

— Ну и методы у тебя, папочка! С Аськой такой номер не прокатит, что тогда будешь делать?

Шутки — шутками, но Егор и сам постоянно задавался этим вопросом. Ася — девочка. Ей нужна мама. Сейчас он еще как-то справляется, но когда дочь подрастет… Можно было бы жениться, как ему намекала мать. И проще было бы с хозяйством справляться, и не так паскудно одному. Да только кому нужен такой жених «завидный»? Который на работе пропадает день и ночь, и у которого дети в самом интересном периоде. Один — подросток со скачущими гормонами, а вторая — младенец, что не день, то сюрприз… Да и не будет чужая любить его детей, как своих. А зачем ему мачеха в доме? В общем, запутано все. И безрадостно.

— Ты бабушке Наде позвонил?

— Не-а. О чем мне с ней разговаривать?

— Денис! Она твоя бабушка.

— Я позвоню, — пробурчал сын.

Если бы мог, Егор и сам бы не общался с тещей, да только не осталось у них с тестем никого, кроме внуков. Вот и приходилось, хотя его порядком бесили тещины нравоучения. Советы по делу и без, навязчивые рекомендации. Асеньку почему не пеленаешь? А в комнате почему так холодно? Заморозишь ребенка! А почему питание из баночки, кто это придумал?! А Денис бы лучше не на карате ходил, а на шахматы… И так далее, по списку. Пока Лена была жива, он как-то даже не замечал тещиной навязчивости. А потом она как с цепи сорвалась. Вот и Дениса достали. Даже звонить им не хочет лишний раз. И ведь не докажешь, что не он сына против родни настраивает! В общем, чем дальше, тем веселее.