Возвращение на остров сокровищ

Миссис Стикс была настолько зла на ребят, что даже не приготовила им ужин. Джулиан пошёл узнать почему и нашёл дверь в столовую запертой на ключ. Когда он сообщил эту новость друзьям, настроение у всех упало дальше некуда. За день они ужасно проголодались.

— Да, заперто на ключ, — повторил Джулиан. — Похоже, кухарка и впрямь сильно разозлилась. Так что сегодня ляжем спать голодными.

— Мы можем подождать, когда она заснёт, а потом потихоньку пробраться в кладовую и посмотреть, что там есть, — предложила Джордж.

— Хорошо, я попробую, — сказал Джулиан.

В положенный час все разошлись по своим комнатам и легли спать. Но Джулиан не спал. Он выждал, когда миссис Стикс и Эдгар поднимутся к себе наверх, в помещение для прислуги, и, тихо выскользнув из постели, отправился на разведку.

На кухне было темно. Джулиан стал искать выключатель и уже нащупал его, как вдруг почувствовал, что в помещении кто-то есть. Он отчётливо различил чьё-то дыхание. Этот кто-то дышал, тяжело и хрипло дышал. Джулиан в растерянности замер, не понимая, кто бы это мог быть. Пушинка? Нет, точно не Пушинка. Дышал человек.

Джулиан долго не решался включить свет. Мысли его беспорядочно вертелись. Вряд ли это может быть вор, думал он. Воры обычно не ложатся спать в доме, который собираются ограбить. Но это и не миссис Стикс, и не Эдгар. Они ушли к себе наверх. Тогда кто?

Наконец он щёлкнул выключателем. Сощурив глаза от резкого света, Джулиан оглядел кухню и увидел на диване фигуру человека. Человек спал, рот его был открыт, и оттуда вырывалось тяжёлое, размеренное дыхание.

Спящий выглядел чрезвычайно неопрятно. По всему, он давно не мылся и не брился. Щёки его покрывала чёрная клочковатая щетина недельной давности. Сальные волосы висели грязными патлами, руки давно не знали мыла, а под ногтями виднелись чёрные ободки грязи. Формой носа и подбородка человек сильно смахивал на Эдгара. «Наверное, его отец, — подумал Джулиан. — Неприятный тип. Н-да, что и говорить, парнишке явно не повезло с родителями. С таким папашей и с такой мамашей трудно стать приличным воспитанным человеком».

Дыхание спящего внезапно перешло в громкий храп. Джулиан совершенно не знал, что ему делать. С одной стороны, требовалось раздобыть еды, с другой — не хотелось разбудить отца Эдгара. Потому что пробираться пришлось бы мимо дивана, на котором тот спал, ведь другой дороги в кладовую не было. Джулиан мог лишь предполагать, что тётя Фанни или дядя Квентин официально разрешили кухарке, чтобы её муж иногда приходил и ночевал у них на кухне. Иначе ситуацию объяснить было трудно.

Джулиан был голоден. Голоден, как и все. Мысль о том, что в кладовой его ждёт много разных вкусностей, заставила его снова выключить свет и попытаться пробраться к кладовой в темноте. Он благополучно добрался до двери, приоткрыл её («Господи, какой запах!») и стал шарить по полкам, пытаясь на ощупь определить, что есть что. Рука наткнулась на большое плоское блюдо, а нос Джулиана безошибочно определил, что это мясной пирог. Отлично! Он стал искать дальше, и рука его вляпалась в варенье. Так, ватрушки с вареньем! Замечательно! Полная тарелка ватрушек. Мясной пирог и ватрушки — настоящий праздник для голодных детей!

Джулиан осторожно снял тарелки с полки и, придерживая их свободной рукой, направился к выходу. Открыв дверь ногой, он бесшумно покинул кладовую, однако потерял в темноте направление и наткнулся на диван, едва не упав. Тарелки он удержал, но одна из ватрушек соскользнула с тарелки вниз и полетела на пол. Но до пола она не долетела. Не долетела и до дивана. Она угодила в открытый рот спящего и храпящего человека, который тут же издал странный чавкающий звук и беспокойно зашевелился.

«Чёрт!» — выругался про себя Джулиан и поспешил потихоньку удалиться, надеясь, что спящий подумает, будто ему приснился страшный сон, и продолжит спать дальше. Но не тут-то было. Человек проснулся и резко сел на диване.

— Кто тут? Это ты, Эдгар? Что ты тут делаешь?

Джулиан молчал. Он продолжал плавно двигаться на выход и уже почти достиг дверей, когда человек вскочил, бросился к выключателю и зажёг свет. А потом в изумлении уставился на мальчика.

— Ты, это… кто такой? Чего ты тут делаешь, а? — прохрипел он.

— Ну, знаете! То же самое я хочу спросить у вас. Кто вы такой и что вы тут делаете?

— Я?

— Да! И почему вы спите в одежде на кухне моего дяди?

Человек на секунду задумался над вопросом, но быстро взял себя в руки.

— На то имею полное право! — с вызовом прохрипел он. — Моя жена служит тут кухаркой. Моя законная, да. Жена, да. Сам нахожусь в увольнении на берег, мой корабль сегодня отшвартовался в порту. Ваш дядя позволил мне навещать жену. Он сказал: в любое время, когда не в море. Теперь тебе понятно, малец?

И вот тут Джулиан испугался. Не из-за «мальца», а что отныне им придётся иметь дело не только с миссис Стикс и Эдгаром, но и с мистером Стиксом. По всему получалось именно так, и эта мысль казалась невыносимой.

— Хорошо, я поговорю с моим дядей, когда он нам позвонит, и спрошу, как с вами быть. А пока посторонитесь, пожалуйста, и освободите проход.

Но мистер Стикс и не думал освобождать проход. Он нарочно передвинулся ближе к двери, когда увидел в руках Джулиана тарелки с мясным пирогом и ватрушками.

— Воруем, значит, да? Промышляем помалу, да?

— Дайте мне пройти! Утром я поговорю о вас с дядей Квентином!

Мистер Стикс как будто не слышал его. Он стоял в дверях, маленький, неопрятного вида человечек, ростом чуть выше Джулиана, и на его небритом лице блуждала гадкая ухмылка.

Вдруг Джулиан тоже улыбнулся. А затем громко свистнул. В глубине дома на втором этаже послышался глухой стук. Это Тимоти спрыгнул с кровати Джордж. Тяжёлые лапы зашлёпали по ступеням лестницы, по паркету. Звук приближался к кухне.

Тим учуял мистера Стикса. Шерсть у него на загривке поднялась, клыки обнажились, из пасти донеслось глухое рычание. Но мистер Стикс успел вовремя заметить угрозу и быстро захлопнул дверь перед самым собачьим носом.

— Ну что, малец? Что ты теперь будешь делать?

— А вот что, мистер. Вот я сейчас размахнусь да как вмажу этим пирогом в вашу наглую рожу! Вот что я сделаю.

Джулиан уже начал отводить тарелку в сторону для размаха, когда мистер Стикс поднял руку и сменил гнев на милость:

— Спокойно, спокойно, парень, не надо принимать всё так близко к сердцу. Я просто пошутил. Можешь идти и кушать свой пирог. На здоровье. Иди и кушай. Я разве возражаю?

И он отправился к дивану. Джулиан открыл дверь, в комнату вбежал Тимоти.

— Слышь, парень, — прохрипел мистер Стикс. — Не подпускай его ко мне. Я не люблю собак.

— Ах, вы не любите собак? А как же Пушинка? Пушинку вы, значит, любите. Потому что маленькая, да? Ладно, Тимоти, пошли. Не рычи и не пугай дяденьку. Он недостоин того, чтобы на него даже просто смотрели.

Покинув кухню, Джулиан вместе с Тимом поднялся на второй этаж в комнату, где он жил с Диком и где его ждали сейчас также Энн и Джордж. Всем не терпелось узнать, что там внизу произошло, потому что они слышали голоса. И все долго смеялись, когда Джулиан рассказал, как он поговорил с отцом Эдгара и как пригрозил размазать по его лицу мясной пирог.

— Вот это было бы весело! — хохотала Энн. — Хотела бы я это увидеть. Но тогда бы мы остались без пирога. А он очень вкусный. Что ни говори, а готовить эта кухарка умеет.

Когда с пирогом и ватрушками было покончено, Джулиан рассказал, что отец Эдгара моряк и что он только что сошёл с какого-то судна.

— Теперь их уже трое. Не много ли Стиксов для одного дома? — усмехнулся Дик. — Жаль, что мы не можем избавиться от них и пожить как нам хотелось бы. Слушай, Джордж, может, завтра попросишь своего папу, чтобы он велел этим Стиксам убираться? Мы способны и сами поухаживать за собой.

— Попробую. Но вы же знаете папу. С ним очень трудно разговаривать, — сказала Джордж. — Но я попробую, обещаю. Ладно, а теперь спать, у меня уже глаза слипаются. Пошли, Энн! И ты, Тимми! Сегодня тебе официально разрешается спать со мной на кровати. Мне надо каждую минуту чувствовать, что ты рядом. Я не хочу, чтобы эти ужасные Стиксы отравили моего дорогого пёсика.

Вскоре все четверо уже спали. Голод им больше не грозил, и сон их был крепок. Они даже не боялись, что кто-нибудь из Стиксов посмеет их потревожить, поскольку теперь их охранял Тим, а Тим был лучшей сторожевой собакой в мире!

Утром миссис Стикс как ни в чём не бывало накрыла завтрак, чем сильно удивила детей. Они уже не верили в такое счастье.

— Наверное, ей позвонил твой отец, Джордж, — сказал Джулиан. — И теперь она спешит загладить вину и прикидывается доброй. Вчера ты сказала, что твой папа собирался звонить тебе каждое утро ровно в девять, — ведь так? Сейчас полдевятого. Значит, через полчаса. Отлично! Мы ещё успеем сбегать на пляж и искупаться.

Все пятеро, включая собаку, побежали купаться, опять мимо прятавшегося в саду Эдгара, который не замедлил состроить им рожу. Трудно было отделаться от ощущения, что с этим мальчиком что-то не так. Не может почти взрослый человек — а Эдгар был ровесником Джулиана — так глупо себя вести!

Было без десяти девять, когда они возвращались с пляжа.

— Давайте сразу устроимся в гостиной и будем ждать звонка, — предложил Джулиан. — Нельзя, чтобы миссис Стикс сняла трубку первой.

Но каково же было их удивление, когда, подходя к дому, они сразу же услышали голос миссис Стикс, доносящийся из холла. Кухарка говорила по телефону!

— Да-да, у нас всё в порядке, да-да, — повторяла она в трубку. — Нет, я прекрасно справляюсь с ребятами, хотя они немного шалят. Но дети есть дети, ничего не поделаешь. К счастью, вернулся из плавания муж и он мне во всём помогает. Так что не беспокойтесь и возвращайтесь, когда посчитаете нужным. Я за всем прослежу, и за детьми тоже.

Джордж бросилась в холл и выхватила трубку из рук миссис Стикс:

— Папа! Это я, Джордж! Как мама? Как чувствует себя мама?

— Ничего. По крайней мере ей не хуже, — донеслось из трубки. — Завтра утром всё разрешится. Я за неё волнуюсь. Но я очень рад, что у вас всё хорошо и что миссис Стикс ухаживает за вами. Я так и передам маме, что в Киррин-Коттидж всё в порядке и ей не следует переживать за вас.

— Ничего не в порядке! — закричала Джордж. — Совсем ничего не в порядке! Всё просто ужасно! Папа, пусть эти Стиксы убираются отсюда, мы сможем прожить и без них!

— Что я слышу, Джордж?! — Голос отца звучал устало и раздражённо. — Ну о чём ты говоришь? Надеюсь, ты понимаешь, что это невозможно, и у тебя хватит ума не совершать глупостей.

— Поговори хоть ты с ним, Джулиан! — в отчаянии крикнула Джордж и протянула трубку кузену.

Тот сначала солидно прокашлялся, затем вежливо поздоровался:

— Доброе утро, дядя Квентин! Это Джулиан. Я очень рад, что тёте Фанни по крайней мере не хуже.

— Но ей будет хуже, если вы не прекратите заниматься ерундой, Джулиан, — нервно проговорил дядя Квентин. — Что вы там выдумали? Я понимаю Джордж, она ещё маленькая, но ты-то уже взрослый парень! Миссис Стикс у нас работает временно, пока в отъезде наша кухарка. Надеюсь, вы сможете потерпеть недельку-другую? Вот что, Джулиан, я прошу тебя запомнить: я не собираюсь увольнять кухарку. Тем более по телефону. А напротив, хочу, чтобы она подготовила дом к возвращению моей жены. Если же вам не нравится миссис Стикс и вы не собираетесь её слушать, можете смело ехать к себе домой. Но Джордж с вами не поедет. Каникулы она проведёт здесь! Это моё последнее слово.

— Но послушайте… — хотел было возразить Джулиан, ещё сам толком не зная, что он скажет. — Вы меня неправильно поняли. Я хотел…

В трубке что-то щёлкнуло, и раздались гудки. Дядя Квентин положил трубку. Джулиан обиженно надул губы и посмотрел на ребят.

— Дядя Квентин бросил трубку. Он не захотел меня выслушать. Мы пропали.

— И поделом вам! — донёсся из холла скрипучий голос миссис Стикс. — Будете теперь знать, как меня выгонять. Тоже мне, хозяева нашлись! Теперь ведите себя хорошо, не то пожалеете!