Поллианна

Мисс Полли Харрингтон не поднялась навстречу своей племяннице. Она, правда, оторвала взгляд от книжки, которую читала, когда Поллианна вместе с Ненси появилась на пороге гостиной, и протянула ей руку, но на каждом из холодных пальцев этой руки, казалось, было крупно выписано слово «долг».

— Как поживаешь, Поллианна? Я… — Но у нее не оказалось возможности сказать ничего больше. Поллианна стрелой пронеслась через комнату и бросилась на грудь своей возмущенной и непреклонной тетки.

— О, тетя Полли, тетя Полли, я так рада, что ты взяла меня к себе! — всхлипывала девочка. — Ты представить себе не можешь, как это замечательно, когда есть ты, и Ненси, и все это, после того как были только дамы из благотворительного комитета!

— Вполне вероятно… хотя я не имела удовольствия быть знакомой с этими дамами, — сухо отвечала мисс Полли, пытаясь отцепить от себя маленькие пальчики и глядя из-под нахмуренных бровей на Ненси, стоящую в дверях. — Можешь идти, Ненси. Поллианна, будь добра, встань прямо, как следует. Я еще даже не знаю, как ты выглядишь.

Поллианна сразу отпрянула с нервным смехом.

— Конечно, не знаешь, но, я думаю, тут особенно не на что смотреть, и все из-за этих веснушек. О, я должна еще все тебе объяснить насчет этого красного платья и того черного бархатного с белыми пятнами на локтях. Я уже говорила Ненси, что папа сказал…

— Не имеет значения, что сказал твой отец, — прервала ее мисс Полли резко. — У тебя, я полагаю, есть чемодан?

— О, конечно, тетя Полли. У меня красивый сундучок, мне купили его дамы из комитета. В нем немного вещей… то есть моих собственных. В последнее время в церковных пожертвованиях не было одежды для девочек; но там, в сундучке, все папины книжки. Миссис Уайт сказала, что, по ее мнению, я должна их взять. Понимаешь, папа…

— Поллианна, — снова резко прервала ее тетка, — необходимо, чтобы ты с самого начала ясно поняла: я не желаю, чтобы ты постоянно говорила мне о своем отце.

Девочка с дрожью потянула в себя воздух.

— Но, тетя Полли, ты… ты хочешь сказать… — Она заколебалась, и тетка заполнила паузу.

— Мы пойдем наверх в твою комнату. Надеюсь, твой сундучок уже там. Я велела Тимоти отнести его наверх… если окажется, что он у тебя есть. Иди за мной, Поллианна.

Не проронив ни слова, Поллианна повернулась и вслед за теткой вышла из комнаты. Глаза ее были полны слез, но голова храбро поднята.

«В конце концов, я… я рада, что она не хочет, чтобы я говорила о папе, — думала Поллианна. — Может быть, мне даже будет легче… если я не буду говорить о нем. Может быть, именно поэтому она велела мне не говорить о нем?» И Поллианна, снова убежденная в «доброте» тетки, смахнула слезы и с интересом огляделась вокруг.

В этот момент она была на лестнице. Прямо перед ней шелестело великолепное черное шелковое платье тетки. За этим платьем в открытые двери можно было мельком увидеть ковры пастельных тонов и обитые атласом кресла. Под ногами, словно мягкий зеленый мох, тоже расстилался чудесный ковер. То справа, то слева от нее вспыхивали, ослепляя, золоченые рамы картин и дрожащие блики солнечного света, проникающего через полупрозрачную сеть кружевных занавесок.

— О, тетя Полли, тетя Полли! — прошептала Поллианна с восторгом. — Какой чудесный, великолепный дом! Ты, должно быть, ужасно рада, что такая богатая!

— Поллианна! — воскликнула тетка, резко обернувшись, уже на самом верху лестницы. — Я просто поражена! Как ты можешь говорить мне такое!

— Почему, тетя! Разве ты не рада? — спросила Поллианна с искренним удивлением.

— Конечно нет. И надеюсь, я никогда не забудусь настолько, чтобы греховно гордиться каким-либо даром, который Господь счел нужным послать мне, — заявила мисс Полли. — И уж конечно, я не стану гордиться богатством!

Мисс Полли повернулась и прошла через лестничную площадку к двери, ведущей на чердак. Теперь она была рада, что решила устроить девочку именно здесь. Первоначально ее идея заключалась в том, чтобы поместить племянницу как можно дальше от себя и одновременно там, где ее детская невнимательность не сможет нанести ущерб ценной обстановке. Теперь же, столкнувшись с этими явными зачатками суетности и тщеславия, мисс Полли нашла еще более удачным то, что комната, предназначенная для девочки, — скромная, без излишеств.

Маленькие ножки Поллианны резво топали следом за теткой. Ее большие голубые глаза с живостью пытались охватить все вокруг, так, чтобы ни одна из красивых и интересных вещей в этом чудесном доме не осталась незамеченной. Но живее всего работало ее воображение, занятое чудесно-волнующим вопросом, на который нужно было найти ответ: за какой из всех этих чарующих дверей ждет ее комната — дорогая, красивая комната, полная штор, ковров и картин, комната, которой отныне предстоит стать ее собственной? В этот момент тетка вдруг открыла какую-то дверь и стала подниматься по другой лестнице.

Здесь почти не на что было смотреть. С обеих сторон — лишь голые стены. Наверху была широкая темная площадка, в дальних углах которой крыша почти соприкасалась с полом и повсюду громоздились друг на друга бесчисленные чемоданы и коробки. Здесь было жарко и душно. Поллианна невольно подняла голову выше, — казалось, здесь трудно дышать. Потом она увидела, как тетка распахнула дверь с правой стороны.

— Вот, Поллианна, это твоя комната, и я вижу, что сундучок твой уже здесь. У тебя есть ключ?

Поллианна молча кивнула. В ее широко раскрытых глазах был испуг.

Тетка сдвинула брови.

— Когда я задаю вопрос, Поллианна, я хочу, чтобы ты отвечала вслух, а не кивала головой.

— Хорошо, тетя Полли.

— Спасибо, так-то лучше. Я думаю, здесь есть все, что тебе нужно, — добавила мисс Полли, взглянув на вешалку с полотенцами и кувшин с водой. — Я пришлю Ненси, чтобы она помогла тебе распаковать вещи. Ужин — в шесть часов, — закончила она, вышла из комнаты и величаво удалилась вниз по лестнице.

После ее ухода Поллианна с минуту стояла совершенно неподвижно, глядя ей вслед, потом растерянно обвела глазами голые стены, голый пол, голые окна. Наконец взгляд ее упал на маленький сундучок, который еще так недавно стоял в ее собственной комнатке в далеком доме на западе. В следующий момент она, уже ничего не видя, бросилась к нему и упала перед ним на колени, закрыв лицо руками.

Так и застала ее Ненси, когда поднялась наверх несколько минут спустя.

— Ну-ну, бедный ягненочек, — зашептала она ласково, опускаясь на пол и нежно обнимая девочку. — Я именно этого и боялась… что застану тебя в слезах, да, да, в слезах.

Поллианна покачала головой.

— Я очень гадкая и дурная, Ненси… ужасно дурная, — всхлипывала она. — Я никак не могу заставить себя понять, что мой папа был нужнее Богу и ангелам, чем мне.

— Ничуть он им был не нужнее, — решительно высказала свое мнение Ненси.

— О-о-о! Ненси! — Ужас, вспыхнувший в глазах Поллианны, высушил слезы.

Ненси, застыдившись, улыбнулась и украдкой вытерла глаза.

— Ну-ну, деточка, я, конечно же, так не думаю! — торопливо воскликнула она. — Давай сюда твой ключик. Заглянем в этот сундучок и распакуем все твои платья. Раз-два, раз-два!

Поллианна, все еще с мокрым от слез лицом, подала ей ключ.

— Их там не очень много, — пробормотала она дрожащим голосом.

— Ну, тем скорее мы их распакуем! — объявила Ненси.

Неожиданно Поллианна засияла улыбкой.

— Правильно! И я могу этому радоваться, правда? — воскликнула она.

Ненси удивленно уставилась на нее.

— Ну да… конечно, — ответила она несколько неуверенно.

Проворные руки Ненси быстро распаковали книжки, залатанное бельишко и несколько жалких, некрасивых платьиц. Поллианна, собрав все мужество, с улыбкой крутилась возле нее, вешала платья в стенной шкаф, складывала на столе книжки, рассовывала белье по ящикам комода.

— Я уверена, что… что это будет очень милая комнатка. Как ты думаешь? — произнесла она с явным сомнением.

Ответа не последовало. Ненси сунула голову в сундучок и, видимо, была очень занята. Поллианна, стоя перед комодом, смотрела чуть печально на голую стену над ним.

— И я могу радоваться, что здесь нет зеркала, потому что я не буду видеть свои веснушки.

Ненси неожиданно издала горлом какой-то странный звук, но, когда Поллианна обернулась, голова Ненси опять была в сундучке.

Несколько минут спустя, остановившись возле одного из окон, Поллианна хлопнула в ладоши и с восхищением закричала:

— О, Ненси, а я и не заметила сначала. Смотри… все видно — деревья, дома и такой чудесный церковный шпиль. И река сверкает как серебро. Ну, Ненси, с таким видом из окна и картины не нужны. О, я так рада теперь, что тетя поселила меня именно в этой комнате!

К удивлению и ужасу Поллианны, Ненси разразилась слезами. Девочка торопливо подбежала к ней.

— Что ты, Ненси?.. Ненси, что случилось? — воскликнула она, а потом испуганно добавила: — Ведь это не была твоя комната, нет?

— Моя комната! — запылала гневом Ненси, глотая слезы. — Если ты не маленький ангел, сошедший прямо с небес, и если кое-кто не придет с повинной, прежде чем… О Боже! Звонит! — После этой удивительной речи Ненси вскочила на ноги, стрелой метнулась из комнаты и с топотом побежала вниз по лестнице.

Оставшись одна, Поллианна вернулась к своей «картине», как она мысленно определила красивый вид из окна. Спустя некоторое время она осторожно дотронулась до оконной рамы. Ей казалось, что невозможно дольше выносить эту жару и духоту. К ее радости, рама легко подалась, и в следующий момент окно было широко распахнуто, и Поллианна высунулась из него до половины, жадно впивая свежий, напоенный ароматами сада воздух.

Потом она подбежала к другому окну. Оно тоже уступило натиску ее энергичных рук. Большая муха пронеслась перед самым ее носом и громко зажужжала в комнате. Затем влетела еще одна и еще; но Поллианна не обратила на это внимания. Она сделала чудесное открытие: напротив этого окна простирало могучие ветви огромное дерево, словно приглашая ее в свои объятия.

Неожиданно она рассмеялась вслух.

— Конечно же, я смогу, — сказала она и в следующий момент проворно взобралась на подоконник. Оттуда было уже легко перешагнуть на ближайший сук дерева. Потом, цепляясь за ветки, как обезьянка, она спустилась да самого нижнего сука. Прыгнуть с него на землю было довольно страшно даже для Поллианны, которая привыкла лазить по деревьям. Но она, повиснув на сильных маленьких руках, все-таки прыгнула, на мгновение затаив дыхание, и приземлилась на четвереньки в мягкой траве. Потом она живо вскочила и жадно огляделась кругом.

Она была на задворках дома. Перед ней лежал сад, в котором, согнувшись, работал какой-то старик. За садом виднелась узкая стежка, которая вела через широкое поле к крутому холму, где на вершине возле огромной скалы стояла на страже одинокая сосна. Поллианне в этот момент казалось, что есть лишь одно место на целом свете, где стоит оказаться, — вершина этой скалы.

Ловко огибая преграды, Поллианна промчалась мимо согнувшегося над клумбой старика, между ровными рядами кустов и деревьев и, немного запыхавшись, достигла стежки, ведущей через поле, а потом решительно начала взбираться на холм. Впрочем, теперь она уже думала о том, как ужасно далеко, должно быть, эта скала, а ведь из окна казалось, что она совсем рядом!

Пятнадцать минут спустя большие часы в холле дома Харрингтонов пробили шесть. Вместе с их последним ударом Ненси зазвонила в колокольчик к ужину.

Прошла минута, две, три… Мисс Полли, нахмурившись, нервно постукивала каблучком по полу. Потом она довольно резко поднялась на ноги, вышла из гостиной в холл и в явном нетерпении взглянула на верхнюю площадку лестницы. С минуту она напряженно прислушивалась, затем повернулась и величественно прошествовала в столовую.

— Ненси, — сказала она решительно, как только появилась горничная, — моя племянница опаздывает к ужину. Нет, нет, не зови ее, — добавила она суровым тоном, когда Ненси сделала движение в сторону двери. — Я сказала ей, когда подается ужин, и теперь она сама должна нести ответственность за последствия. Необходимо, чтобы она с самого начала училась быть пунктуальной. Когда она спустится, ты дашь ей в кухне хлеба и молока.

— Да, мэм. — Вероятно, хорошо, что мисс Полли не случилось при этом взглянуть в лицо Ненси.

После ужина при первой же представившейся возможности Ненси проскользнула на заднюю лестницу, а оттуда в комнатку на чердаке.

— Хлеб и молоко? Вот уж действительно!.. И это когда бедняжечка, должно быть, наплакалась и уснула, — гневно бормотала она, тихонько открывая дверь. Но в следующий момент она испуганно закричала: — Где же ты? Куда ты убежала? Куда ты пропала?..

Задыхаясь от волнения, Ненси заглянула в шкаф, под кровать и даже в сундучок и за кувшин с водой, а потом со всех ног бросилась вниз по лестнице в сад к Старому Тому.

— Мистер Том, мистер Том, это благословенное дитя исчезло! — заголосила она. — Исчезла она, улетела прямо на небеса, откуда и пришла… А мне-то велено дать ей в кухне хлеба и молока… ей, которая ест теперь ангельскую амброзию! Ручаюсь, ручаюсь!..

Старик выпрямился.

— Улетела? На небеса? — недоуменно повторил он, окидывая взглядом сверкающее закатное небо. Он на мгновение замер, задержав взгляд на какой-то точке вдали, потом с усмешкой обернулся к девушке. — Да, Ненси, похоже, что она пыталась подобраться как можно ближе к небу; это факт, — согласился Старый Том, указывая крючковатым пальцем туда, где на вершине огромной скалы словно парила в воздухе резко очерченная на фоне краснеющего закатного неба стройная, овеваемая ветром фигурка.

— Ну хорошо, это просто значит, что сегодня вечером она еще не собралась улететь, если хотите знать мое мнение, — заявила Ненси упрямо. — Если хозяйка спросит, скажите, что я не забыла про посуду, но пошла прогуляться, — бросила она Тому через плечо, бегом направляясь к стежке, ведущей через поле.