Украинские сказки

Жил мужичок один убогий, и снял он четверть под озимые. Когда подошло время рожь сеять, батраки заговорили: один — пять рублей подавай, а другой — четверть горилки покупай. Мужик подумал, подумал, да и раздумал.

— Что ж, — сказал, — пять рублей я отдам либо четвертину куплю… Нет уж, дорого будет. — Отправился он на ярмарку, да и сторговал себе кобылу, отдав три золотых за нее и ещё десять грошей.

Когда купил он эту кобылку, то смастерил соху и отправился пахать. А четверть его у самого леса была. Только стал он пахать, начали на кобылу комары с оводами наседать: за бока кусать, пахать не давать; тут мужик лошадь накрыл рядном, но поднялся ветер и рядно скинул. Ухватил мужичок его, ударил по коню и прибил тридцать оводов и не счесть сколько комаров. Остановился он, глядит и думает: «Что ж мне теперь печалиться, я и сам стал такой богатырь, что с одного лишь маху тридцать богатырей прихлопнул, а мелкой силе вообще счету нет». Вот и решил он в себе: «Отправлюсь-ка я странствовать по миру, сидеть на печи дома и сверчков слушать наскучило». Заложив топор за пояс, накинул он рядно на свою кобылку, сел и уехал. Вот мужичок и едет себе, подъехал к распутью, а там столб стоит. Подумал он, подумал, слез с лошади, к столбу подошел и написал табличку (мужичок грамотным был). А написал, значит, вот такое: «Проезжал мимо мужик болтанский, богатырь басурманский — с одного маху сразу тридцать богатырей положил, и мелкой силе вовсе счету нет», — и дальше себе отправился.

Тут бежит Бова Королевич, наехал на столб тот, глядит на табличку и думает: «Что ж это такое? Проезжал мимо мужик болтанский, богатырь басурманский — с одного маху сразу тридцать богатырей положил, и мелкой силе вовсе счету нет. Нет сильнее никого на свете против нас троих богатырей, меня, Яруслана Лазаревича да Ильи Муромца, а тут вот видишь, и посильней нашелся». Вот и стал он по той дороге гнать. Гнался, гнался он, смотрит — скачет какой-то мужичок, да на такой кобылке, что одна лишь шкура болтается, и косточки гнутся. Говорит тогда Бова Королевич:

— Здорово, мужичок!

Тот и отвечал:

— Здорово!

— А это не ты ли, — говорит, — мужик болтанский, богатырь басурманский, что с одного маху сразу тридцать богатырей положил, а мелкой силе вовсе счету нет?

Мужичок отвечал:

— Я.

— Тогда не гневайся на меня, что мужичком кликал.

— А ты кто таков? — спросил мужичок.

— Бова Королевич.

— Тогда становись рядом, вместе поедем.

Теперь бежал Яруслан Лазаревич, глядь на тот столб и молвит:

— Что ж оно такое? Не сыщешь сильнее против нас двоих, а получается, этот посильнее будет, одного маху сразу тридцать богатырей положил, и мелкой силе вовсе счету нет.

Как прочитал он надпись и давай гнать лошадь, потом догнал.

— Здорово, — сказал, — Бова Королевич! Что это ты с мужичком рядом едешь?

Тот и отвечал:

— Молчи!

Тут Яруслан догадался и спросил мужичка:

— А не ты ли, — спрашивает, — будешь мужик болтанский, богатырь басурманский, что с одного маху сразу тридцать богатырей положил, и мелкой силе вовсе счету нет?

Тот и отвечал:

— Я буду.

— Тогда не злитесь, что мужичком называл.

— А ты кто таков? — спросил мужичок.

— Яруслан Лазаревич я.

— Тогда вставай в ряд, у правой руки, поедешь!

И поехали они.

Бежал и Илья Муромец, и прочитал на столбе.

— Господи, — молвил, — нет ведь сильнее никого против меня, а этот вот посильней будет — с одного-то маху сразу тридцать богатырей положил, и мелкой силе вовсе счету нет.

И как стал коня гнать, догнал богатырей.

— Чего это вы, — спросил, — с мужичком идёте? А те отвечали:

— Тихо, Илья, лучше помалкивай!

Тогда и он догадался, спросил мужичка:

— А это не ты ли мужик болтанский, богатырь басурманский, что с одного маху сразу тридцать богатырей положил, и мелкой силе вовсе счету нет?

И тот отвечал:

— Я.

— Тогда прощения просим, что мужичком называл.

— А ты кто? — спросил мужичок.

— Илья Муромец, сильнее всех богатырей в мире.

— Тогда становись в середину!

Вот поехали. И решили теперь три богатыря отправиться в Дикие степи, где живёт такая царевна, что кто доедет до неё, тот и замуж возьмет. Ехали они, ехали, приехали в Дикое поле, поставили три куреня с тремя флагами. Мужичок снял с лошади рядно, пустил пастись коня, сам рядном накрылся и спать прилёг.

Поглядела царевна в трубу подзорную, говорит князьям своим:

— В степи мои едут три богатыря, подняли три флага. Отправьте, — говорит своим князьям, — шесть богатырей, шестерых зверей, и мелкой силе чтоб и вовсе счету не было, и пусть они тех богатырей разобьют, ну а мне головы привезут напоказ.

Князья мгновенно войско нарядили и в степь отрядили.

Бова Королевич глянул в трубу и сказал товарищам:

— Что ж делать? Выступило против нас шесть богатырей, шестеро зверей, а мелкую силу и вовсе не счесть!

Товарищи отвечали:

— Спросим-ка у мужика.

Пришёл Бова Королевич к нашему мужичку и просит:

— Мужик болтанский, богатырь басурманский, дайте совет нам: едут против нас шесть богатырей, шестеро зверей, а мелкую силу и вовсе не счесть, что ж нам теперь делать?

— Ты, — отвечал мужичок, — богатырь славный, Бова Королевич, садись-ка на свою лошадь и отправляйся им навстречу. Шестерых богатырей, как шесть оводов, разобьешь, а всю мелкую силу твоя лошадь потопчет.

Вот сел на коня своего Бова Королевич, поскакал и стал биться: шестерых богатырей и шестерых зверей побил, и всю мелкую силу конём потоптал, лишь одного оставил, чтоб записку написать и царевне весточку подать. Тогда выпустила царевна на них девять богатырей, девятерых зверей, а мелкую силу и вовсе не счесть.

Яруслан Лазаревич посмотрел в подзорную трубу и сказал:

— А что ж будем делать: девять богатырей выступили против нас да девять зверей, и мелкой силе вовсе счету нет?

Товарищи и говорили:

— Иди да у мужичка спрашивай!

Прибыл Яруслан Лазаревич к мужичку спрашивать:

— Мужик болтанский, богатырь басурманский, дайте совет нам: против нас девять богатырей выступили да девять зверей, а мелкой силе и счету нет, что ж нам делать?

— Ты, Яруслан Лазаревич, — отвечал мужичок, — богатырь славный, усаживайся на коня своего и отправляйся им навстречу. Прибьёшь ты девять богатырей, будто девять оводов, а лошадь твоя мелкую силу потопчет.

Садился на свою лошадь Яруслан Лазаревич, поскакал и стал биться: девять богатырей да девять зверей разбил, и мелкую силу конь растоптал, лишь одного только оставил, чтоб с вестями к царевне послать. Вот тогда царевна на них двенадцать богатырей выпустила да двенадцать зверей, и мелкой силе счету не было.

Посмотрел в трубу Илья Муромец и спрашивает:

— Что ж будем делать: против нас двенадцать богатырей выступили да двенадцать зверей, и мелкую силу не сосчитать?

Товарищи и отвечали:

— Иди-ка ты у мужичка спроси.

Приходит Илья Муромец и вопрос задаёт мужичку:

— Мужик болтанский, богатырь басурманский, дайте нам совет: против нас двенадцать богатырей выступили да двенадцать зверей, и мелкую силу не сосчитать, что ж нам делать?

— Ты, Илья Муромец, богатырь славный, — говорит мужичок, — садись-ка на коня и поезжай навстречу им: двенадцать богатырей прибьёшь да и двенадцать зверей побьёшь, словно двенадцать оводов, когда мелкую силу твоя лошадка растопчет.

Сел Илья Муромец на коня, поскакал. Вот стал он со всеми богатырями биться: двенадцать богатырей разбил да двенадцать зверей, а мелкую силу конём потоптал, одного только оставил, чтобы можно было записку написать да царевне весточку послать.

Увидала царевна, что дело не пустяшное, позвала к себе своих милых князей и говорила:

— Что же нам делать: трое богатырей разбили всех наших богатырей да всех зверей, и побитой мелкой силе счёту нет?

А князья и отвечали:

— Давайте выпустим на богатырей двенадцатиглавого змея, который сидит прикованный на двенадцати цепях; если и он их не одолеет, станем мы их, словно гостей, принимать.

Порешили и расковали двенадцатиглавого змея. Летел змей, так земля и дрожала, звери в лес прятались, а мелкие птицы вообще за море улетали.

А Илья Муромец поднялся рано, посмотрел в подзорную трубу и молвил товарищам:

— Плохо дело, товарищи, на нас летит двенадцатиглавый змей, вся земля под ним дрожит, звери в лес прячутся, а мелкие птицы за море улетают.

— Ну что, — говорят, — пойдемте, богатыри, к мужичку.

Вот прибыли к мужичку такое сказать:

— Мужик болтанский, богатырь басурманский, мы уж отбыли своё, сейчас твой черед пришел: теперь на нас летит двенадцатиглавый змей, иди справляйся теперь и ты с ним.

Мужик поднимается и думает: «Ну вот, пришёл конец моему лыцарству! Постранствовал я маленько по миру, людей повстречал, а теперь придётся живьем змею отдаться, тут вот, пожалуй, не выкрутиться». Тогда он стал, ряднышком своего коня прикрыл, заткнул топор за пояс, оседлал и поехал. Богатыри и кричат ему:

— Взяли бы вы коня у кого-то из нас, ведь ваш еле дышит, наверно, и до змея не доскачет.

— Не стоит, — говорил, — вашим коням меня не выдержать.

Дернул после за недоуздок и поковылял. Вот подъехал он к змею.

А змей на него летит, аж земля дрожит, звери в лес прячутся, мелкие птицы за море летят… А мужичок-то внимания не обращает, дёргает за недоуздок лошадь, она помаленьку и ковыляет. Посмотрел змей на такого лыцаря, останавливается и стоит.

— Это что ж это такое, никак насмешка надо мной?

— Точно! — мужичок отвечал.

Спрыгивает с коня, топор вытаскивает из-за пояса и ударяет зверя по его голове, да так, что катится голова эта, следом по второй — и та падает.

Увидали тогда три богатыря, как мужик болтанский, богатырь басурманский, змея-то разбивает, да и славу отнимает, оседлали коней и пустились на змея с обеих сторон, а третий за хвост ухватился — разбили его, порубили его, на огне сожгли, а пепел по воздуху пустили.

— Вот теперь, — сказал мужичок, — можем мы и к царевне ехать свататься; нехорошо только, что богатыри вы завистливые: я намеревался змея топором своим порубить, что ж вы не дали; зачем же вы в чужой черед в Дикую степь выступили?

Тут крикнул на них старший, Илья Муромец, говорил:

— Ну что ж, прощенья надо просить, славный мужичок болтанский, богатырь басурманский, старшиной будете теперь над нами: можете идти с царевной повенчаться и себе царство забирать, а коли нет, то поедем по свету силушку свою людям показывать.

— Спасибо за честь такую! — отвечал мужик болтанский ему. — Но не жених я царевне, вы мужиком меня обзывали, и по свету свою силушку показывать, чтобы люди удивлялись, и людской покой смущать тоже не хочется. Вы же, знатные богатыри, с убранством богатым, конями дорогими, отправляйтесь к царевне этой свататься, а я уж позади как-нибудь поплетусь.

Тогда оделись богатыри в наилучшие свои наряды и вперед отправились, а мужичок лошадку напоил, рядном прикрыл, оседлал, дернул за недоуздок и поскакал за ними.

Царевна увидала, что все богатыри ее побиты, двенадцатиглавый змей в пепел обращён, и подумала: «Нечего делать, следует дорогих странников встречать». Позвала она князей и велела:

— Открывайте ворота и стелите ко дворцу холстину: встречайте гостей-богатырей свежим хлебом и солью!

Ворота отворили, хлебом-солью богатырей встречали, кланялись, вот царевна на своё крыльцо вышла, и двери во дворец отпёрла; богатырей приветствовала, за стол усадила, дорогим вином-медом потчевала. Мужик болтанский, богатырь басурманский, подковылял ко дворцу, привязал лошадь у крыльца, ряднышко с нее снял, у дворца расстелил, лёг себе и стал трубку покуривать.

Вот богатыри начали пить-гулять, каждый на царевну поглядывать, и раздумывают: «Кого же царевна из нас троих удостоит?» А она видит, что все три богатыря один другого лучше, один одного милее, и сама не решает, за кого ж замуж идти. Пили они, значит, гуляли, но к делу не подступали. Царевна и сказала:

— Славные вы все богатыри, но кто же из вас разбил моего змея двенадцатиглавого, пускай тот со мной и выпьет чарку вина.

Богатыри переглянулись: сюда-туда, а того богатыря, что одолел двенадцатиглавого змея, и нет. Ну что же делать богатырям, они и признались:

— Был еще один с нами мужичок болтанский, богатырь басурманский, что с одного маху тридцать богатырей положил, и мелкой силе счёту нет. Сейчас он около дворца полеживает, да и трубку курит, пусть же сюда прибудет; но он такой мужик чудной, в одеже простой да на клячонке, а когда спит, то рядном покрывается.

— Если так, — отвечает царевна, — то пусть тогда мои князья, как подобает, его оденут и за стол усадят.

Одели князья, как должно, мужика болтанского и к столу привели. Наливает царевна всем по чарке и молвит:

— Кто же из вас разбил моего змея двенадцатиглавого, пускай тот со мной и выпьет чарку вина.

Тут уж мужичок не растерялся, чарку поднял и говорил:

— Я это!

Тогда-то царевна с ним обвенчалась и поставила его управлять своим царством.

И я у него был, горилку с ним пил, вот и к вам теперь пришел, эту сказку рассказал, — может, и вы чарку на стол поставите.