Такая, как ты

— Чем занимался в пятницу-субботу? — как бы невзначай спросила Ника.

— Ничем.

Они лежали в кровати гостиничного номера. Было воскресенье. Вечер, уже клонившийся к ночи.

— Что? Совсем ничем? — еще более беззаботным тоном снова спросила она.

— Совсем ничем, — с подозрением покосился на нее Саид.

— Никаких тусовок и свиданий? — теперь в ее голосе сквозило явное недоверие и интерес, который Ника так старательно пыталась спрятать за безразличным тоном.

«Начинается», — мысленно скривился Саид.

— Ты что, решила заделаться мне в мамочки и проверять? — раздраженно спросил он, выбираясь из-под простыни. — Мама у меня уже есть, и она давно не задает мне вопросов, о том где и с кем я был, — Саид бросил через плечо усталый взгляд на Нику. — И тебе не советую.

— Да я просто так спросила, — попыталась она сгладить ситуацию. — Не молчать же все время.

— Не молчать, но и трепаться не обязательно, — ухмыльнулся Саид, притягивая девушку к себе.

Ника тут же податливо ответила на его поцелуй и ловко переместилась на колени к мужчине. Его руки мгновенно скользнули по спине, опускаясь ниже, крепко сжимая ягодицы. Она почувствовала его возбуждение и решила взять ситуацию в свои руки, толкнула Саида на лопатки. Он податливо откинулся на простыни в предвкушении. Ника пробежалась губами от его уха, по широкой груди, опустилась ниже и, услышав стон Саида, довольно усмехнулась. Хотя бы этим она могла удержать его. Хотя бы сейчас.

Два часа спустя по дороге домой, впиваясь руками в руль так, что побелели костяшки, Ника пыталась понять, что ей делать со сложившейся ситуацией. Узнав, что Саид и есть тот парень, за которого родители сватали ее, Ника была готова броситься за Верой, когда та отправилась на свидание вместо нее, и все остановить, но было уже поздно: горничная уехала. Тут и Аля, в кои-то веки, подкинула мудрую мысль:

— А что изменится, если ты сама явишься на свидание? Думаешь, этот красавчик обрадуется? Судя по тому, что мы о нем знаем, он не из тех, кто хочет жениться. Уверена, он на встречу идет с той же целью, что и Вера: послать невесту к чертовой матери.

— И что ты предлагаешь? Притворяться и дальше, что я просто какая-то там Ника, а не Вероника Покровская?

— Именно, — Аля ткнула указательным пальцем в сторону подруги. — У вас с ним, видишь, все как горячо началось? Продолжайте в том же духе. Глядишь, чувак влюбится в тебя, а дальше все само встанет на свои места.

И Ника отпустила ситуацию. Аля была права: Саид уж точно не из тех, что будут жениться по указке родителей. После первой горячей ночи он, прощаясь, мимоходом дал Нике понять, чтобы она не рассчитывала на какие бы то ни было отношения. Она и не рассчитывала. Максимум еще на пару свиданий. Но теперь, когда она знала, что Саид — это Саид, в голове суетились странные мысли. Ника даже допускала возможность, что со временем они могли бы лучше узнать друг друга, а там, глядишь, и исполнить желание родителей…

Всю субботу девушка обдумывала дальнейшую стратегию своего поведения. Домработница Вера сказала, что свидание прошло даже лучше, чем можно было мечтать: они пришли с Саидом к обоюдному соглашению всеми способами избежать этого брака. Значит, Вера Покровская была ей, Нике, не соперница. Вечером она сама позвонила Саиду и предложила встретиться. Он отказываться не стал, но сразу предупредил: лимит романтики он исчерпал в их первое свидание, назвал время, гостиницу и повесил трубку.

Воскресное свидание оказалось даже лучше первого. Она приехала раньше Саида и ждала его в постели совершенно нагая. Он опоздал почти на час, но за долгое ожидание воздал Нике сторицей. Саид был любовником искушенным и умело сочетал нежность с агрессивностью, что заводило Нику невероятно. Время они провели бурно и плодотворно, к удовольствию обоих.

Теперь, уже подъезжая к дому, Ника четко осознала: секс — это, конечно, хорошо, тем более такой секс, но ведь им с Саидом даже поговорить не о чем было. Он не рассказывал о себе и не задавал вопросов Нике. Его интересовало только удовольствие, обезличенное, пустое удовольствие. Она понадеялась, что ей удастся выведать у него о пятничном свидании с Верой, хотелось посмотреть, с каким видом он будет о нем рассказывать. Ника рассчитывала, что Саид со смехом ей признается, что родители пытались устроить его брак с незнакомой девушкой, и насколько отвратительной эта девушка оказалась. Не тут-то было. Он не только не ответил на ее вопросы, а разозлился, и Нике пришлось прибегнуть к старому, но верному способу ублажить злого мужчину. Раздражение как рукой сняло, но никакой откровенности Ника не дождалась.

Въехав в ворота родительского особняка, Ника загнала машину в просторный гараж, где стоял «Лексус» матери. Машины отца на месте не было. Ночь воскресенья, а отца опять нет дома. «Наверняка у любовницы. И как мама это терпит?» — покачала головой Ника.

Она вошла в дом через черный вход, проскользнула мимо полуоткрытой двери в маленькую гостиную — вотчину матери. Из комнаты доносился приглушенный свет, играла тихая музыка — пела Элла Фицджеральд. «Вот всегда так. Отец проводит вечера в обществе очередной любовницы, а мать сидит в одиночестве и слушает душераздирающие напевы, делая вид, что все хорошо». Ника уже ступила на лестницу, когда из-за двери донесся голос Анны Сергеевны:

— Ника, это ты?

— Да, мам, я иду спать.

— Зайди-ка на минутку, — голос матери был мягким, но требовательным.

Ника послушно толкнула дверь в гостиную. Мать сидела в кресле. На столике перед ней стоял едва початый бокал вина.

— Присядь, — не поворачиваясь к дочери, Анна Сергеевна кивнула на кресло напротив.

Когда Ника села, мать сказала:

— Вера, ты знаешь, который час?

— Мам. Мне не пятнадцать лет, и я буду возвращаться, во сколько посчитаю нужным.

— Это неприлично для уважающей себя девушки.

— Если тебя так раздражает мой образ жизни, я могу переехать в квартиру и не мозолить тебе глаза.

Анна Сергеевна хищно прищурилась:

— И что, будешь шляться по всем ночам, позоря наше имя?

— А почему нет? — Ника скрестила руки на груди. — Я ведь вся в папочку.

— Не смей. У отца много работы…

— Боже мой, мама. Это уже даже не смешно!

— Ты ничего не понимаешь, Вера, — бесстрастным тоном заявила Анна Сергеевна.

— Не понимаю и не хочу понимать. Главное, чтобы тебя все устраивало.

Ника поднялась, чтобы уйти. Как хорошо было все эти годы в Англии, когда она не знала и не видела измен отца и смирения матери. Самое ужасное для Ники было понимать, что мать действительно все устраивало. Более того — она была счастлива. А может, у нее тоже есть кто-то на стороне и брак для нее стал лишь декорацией?

— Вера, мы еще не закончили, — остановила Нику Анна Сергеевна спокойным голосом, в котором, однако, слышались стальные нотки.

— Ну что еще? — закатила девушка глаза.

— Ты так и не рассказала толком, как прошло свидание с Саидом Закаевым.

— Не сегодня, мам. Уже третий час ночи. Давай поговорим завтра, ладно?

— Хорошо, — согласилась Анна Сергеевна, вставая. — Я тогда тоже, пожалуй, пойду спать.

Ника удивленно покосилась на нее.

— Ты, что же, меня дожидалась? Не отца?

— Конечно, тебя. Володя — уже большой мальчик. За него я не беспокоюсь, а вот ты, как ни крути, моя дочь, и я хочу предостеречь тебя от ошибок.

— Мам, ради бога! — простонала Ника.

— Спокойной ночи, Вера, — чмокнула Анна Сергеевна дочь в щеку и тут же добавила: — Но завтра утром мы обязательно обсудим твое свидание.

— А как же, — обреченно опустила плечи Ника. — И прекращай меня звать Верой. Я Ника, черт побери!

— Не выражайся, — потребовала Анна Сергеевна.

Привычка родителей называть дочь Верой раздражала ее и раньше, а теперь, после возвращения в Россию, стала угнетать еще больше. Отец всегда хотел, чтобы его дочерей звали Вера, Надежда, Любовь. Троих дочерей родить они не смогли. Остановились на одной — Веронике. Не смог Владимир Покровский и назвать дочь Верой. Жена посчитала это имя слишком простым. Вероника звучит куда как лучше и красивее. Но с детства так повелось, что отец сократил Веронику до Веры, а мать, поначалу звавшая дочь Никой, вскоре сдала позиции и тоже переметнулась на Веру. Так и была всю жизнь Вероника Верой, так ее называли дома, так ее знали многочисленные друзья семьи.

— Никакая я вам не Вера, — проворчала Ника, отправляясь вслед за матерью наверх. Последнее время имя это несказанно бесило ее.