Разговор по душам. Начало

Этот мир отличается хрупкостью.

Твердость — это всего лишь иллюзия.

Рассыпается на осколки самое прочное,

Нанесенье удара было точное…

Страсть может стать развеянным пеплом,

Дружба окажется смытым морем следом.

Изобилие может остаться лишь в памяти.

Слава тоже не вечная, в веках кто помянет?

Разрушения, страдания, горести,

Путь героев и прочие доблести —

Все исчезнет, ничего не останется.

Этот мир отличается хрупкостью.

Твердость внешнего — это только иллюзия.

Все строения будут разрушены,

Это вопрос обстоятельств и времени.

И искусство, таланты забыты будут,

Потеряются в пространствах Вселенной.

Личность тоже не вечная, тело особенно.

Поклонившись концу, исчезнут.

Этот мир отличается хрупкостью,

Твёрдость я — как и я, иллюзия.

Миражи сменяются мифами.

Мифы могут побыть легендарными,

Но и это всего лишь иллюзия,

Этот мир отличается хрупкостью.

Отделить виденья слой за слоем,

Посмотреть в глубину, сквозь иллюзии:

Что же там, за этой хрупкостью?

Что же там, за этими смыслами?

Что же там, за этими играми?

Этот мир нуждается в бережном,

Аккуратном отношении, трепетном,

Несмотря на то что он — лишь иллюзия,

Потому что мир отличается хрупкостью,

Потому что есть продолжение…

Война в угоду чьим-то грубым интересам

Ломает жизни, мысли, души и сердца

И, выступая здравой мудрости завесом,

На каждого кидает тень от своего венца.

Кому-то выгодно кого-то обвинять,

Принизить право, статус на свободу —

Все чтоб войну быстрее развязать,

Забрать чужое благо на свою угоду.

И пол не тот, и цвет не тот, и вера не такая,

И мыслишь, думаешь не так, как полагают.

А в результате некто с некто оправдают

Себя, своих и то, что грабят, войною убивая.

Кому-то проще отобрать, лишить, убить,

Чем созидать, любить, творить, просить.

Кому-то мало, снова мало, не хватает,

И вновь очередной народ в крови и умирает.

Война, война, война, война. Опять война…

За власть, ресурсы, деньги, землю, веру.

А почему? А жизнь-то в целом не ценна!

И это ад для всех! Так что закончит эту эру?

Живет обычный человек. Живет он мирно.

Но есть и тот, кто войнам служит ювелирно.

В итоге спрятана, искажена простая суть:

Любая жизнь ценна! А остальное — не тот путь!

Господство двойных стандартов,

Засилье больных умов.

Границы в дверях и на картах,

И даже в дворах у домов.

Единство как степень власти,

Религия — маска воров.

На карту поставлены счастье

И жизни тысяч миров.

Кровавые реки и земли,

Бесчинства под ликом святых.

Мы все еще не поумнели,

Иллюзии пляшем свои.

История боли, войнушек,

Глаза со слезами и без.

Вершителей жизней и судеб

Давно покорил эго-бес.

А жертвы молчат и плачут,

Но самое страшное то,

Что зад оторвать от полатей

Не могут, сберегая дерьмо.

Тихонько на кухне судача

О жизни плохой и дурной,

А в клубах духовных иначе —

О жизни великой, святой

По-прежнему слабые духом,

Сознаньем полны лишь в мечтах,

Сочувствие спрятав в сердце,

Сидят, предавая себя.

Двери, щиты, замки и преграды…

Именно им почему-то мы рады…

Вместо того чтоб приветить друг друга,

Мы выставляем заборы в испуге.

Охраны, заслоны, посты и границы…

Народ постоянно чего-то боится.

О, как это выгодно, как это классно —

Поддерживать мысль: «Опасно! Опасно!»

Окутанный страхом и в гуще сомнений,

Подальше от сердца и разумений,

Несется народишко в топку чужую

С песнями, плясками, даже танцуя.

Ты лично считаешь: «МЕНЯ не коснулось!»

Но сколько дверей в подъезде твоем?

Сколько людей тебе улыбнулись?

А скольким ты двери открыл не с ружьем?

Ах, как это мило, удобно, полезно —

Кому-то единство дробить и дробить.

А вам неужели не интересно

Подход «разделяй и пугай» изменить?

Ты родился живым человеком,

Даже вырос, но только каким?

Убиваешь брата родного,

А сестрицу бросаешь в пыль,

Забираешь у кого-то чужое,

Не стремясь создавать свое.

Ты идешь войной на другого,

Объявив его не таким —

И неважно, по вере или полу,

Партии, взгляду иль разговору.

Важно, что объявил чужим!

Он родился живым человеком,

Даже вырос таким — живым!

И снова бедное зверье пришло на выборы царя,

Питая светлые надежды, оно забыло про себя,

Внимая сладостным речам, не слышит гробового стука,

Не замечает дрожи в лапах от жуткого испуга.

И, сделав вид, что верит в царство свято,

Трусливо прыгнуло в него, чтоб без возврата.

Поджав хвосты, заткнув глаза, зажмурив уши,

Огонь свобод в себе же сами яростно придушат.

Забыв о смелости своей звериной,

Сидят по норкам с головой повинной.

Запрятав силушку и мощь с дерзинкой ярости,

Влачат судьбу свою в грустях-усталости.

И ждут: когда же все же будет чудо?

Придет зверушка чудный, невесть бы откуда?

Спасет жертвинушек-зверье.

Доколе ждать? Возьми уже сейчас свое!

В копытах сила, в лапах скорость,

Глаза остры, а слух так тонок.

Зверье, давай, скажи, подай же голос!

Вперед! К себе! И без иконок!

Сигареты, жиры и бухло,

Разговоры пустые с пустыми,

Обвисающее пузцо

Да молчанка с глухими и злыми.

Верить, видеть хотим хорошее —

Без надежды жить страшно и больно.

Закрываем глазищи на прошлое,

Молвим: «Да, и это достойно!».

Только боль, увы, не утихнет,

Не изменятся мир и люди,

Если видение в нас не вспыхнет,

Если мы не заметим сути.

К доброте в очках не приходят,

В розоватых идут лишь к мифам

И иллюзии от себя не гонят,

Ведь иначе — к реальности рифам.

Чтоб жизнь заиграла красками,

Чтоб жизнь превратилась в радугу,

Нужно, чтоб засверкала молния,

Нужно, чтоб разгляделась гадина.

Говоря на плохое — лучшее,

Мы плохое лучшим не сделаем,

Но увидеть средь дерьма золото —

Это можем мы точно, смело.

Жить по вере, что кто-то изменится,

Можно долго, да только без толку.

Лично мне в это не верится.

Зато вижу……………….

Опошлить рады, оскорбить,

Съязвить, унизить, опустить —

Все, лишь бы только не творить,

Не созидать и не любить…

Бревно в глазу не замечать —

В своем ведь! Зависть источать!

А ведь могли бы поумнеть,

Но это ж надо попотеть!

Народец мелкий и мельчает,

И негатив вокруг сажает!

Вдруг кто на большее способен?

Так нет. Он будет неугоден…

Опошлить рады, оскорбить,

Съязвить, унизить, опустить —

Все, лишь бы только не творить,

По доброте не говорить…

В разных формах — ракушках, меди, злате и бумаге.

В разных состояниях — счастье, злости, жажде, ненависти и любви.

В разных ситуациях — надежды и спасения, боли и отчаяния.

У разных людей — дар и проклятие.

У разных религий — ресурс и искушение.

У разных систем — риск и возможность.

А может быть,

Путь для радостной жизни своей и дорогих людей?

Благодарность искренняя за чью-то работу?

Средство для воплощения своей мечты и мечт других?

А на самом деле?

Чистая энергия, принявшая материальную форму,

Нейтральны даже тогда, когда мы им придаем цвет и оправу,

Терпеливо ждущие нашего принятия для того,

Чтоб создать разноцветье и форм изобилия.

Убиваешь с изысканным вкусом,

Отравляешь день милой ложью,

Подаешь яд с идеей и блюзом,

Нарушаешь заповедь божью.

Идеалы вгоняю в краску,

Изучаю мечты и уродства,

Измоталась, дарствуя ласку,

Прячу в землю душонки сиротство.

Ты ли, я ли — в пути понемножку,

Создавая не суть, а обложку.

Пригорюнилось дитятко-русич,