Ревизор: возвращение в СССР 5

07 апреля 1971 г. Механический завод.

— Ну, это верно! — согласилась Галия, — папа не поймет! А может, мне и в самом деле отдавать тебе деньги? Понемногу каждый месяц?

— Дай сюда ножницы! — вздохнул я.

— Нет-нет, не надо! — снова дернулась Галия, прижимая к себе джинсы в защитном жесте, — хорошо, я все поняла. Спасибо за подарок!

— Давай еще завтра после работы в молочном кафе, посидим, что ли? — предложил я. Свою девушку надо выгуливать — это я знаю точно. Если сам не будешь этого делать — какой-нибудь другой парень может прийти на помощь, и тебе вряд ли это понравится. Идти в кино — слишком много времени придется потратить, а его у меня оставалось все меньше. И ремонт надо делать, и готовиться к экзаменам. Так что посидим лучше в кафе. В часик уложимся.

Галия благодарно чмокнула меня в щеку, и я ушел из комсомольского кабинета, качая головой. Шел к ней научить ее бороться с культом дефицита — а ушел в сомнениях, что из этого получилось. Вроде, точно, научил ее врать родителям, хотя этого в планах совсем не было. М-да! Но фразочку о том, что важны не вещи, а отношения, все же уронил — может, и прорастет со временем.

Шел домой с завода, думая о том, говорить ли о приезде отца из Москвы домашним. Решил, что надо.

Разделся, сел поужинать и сказал громко, чтобы слышали и бабушка, хлопотавшая на кухне, и мама, ушедшая с Аришкой в комнату:

— Мама, бабушка — отец из Москвы приехал. Виделись сегодня в кафе.

— Ох, и что тебе с этого, так называемого, отца? — моментально окрысилась бабушка, и даже выражение лица изменилось на злобное.

— Поступить помочь обещает в Горный институт, в котором преподаёт, — пожал плечами я, — и часы привез дедовские, про которые я думал, что потерял. Оказалось, он их забрал, чтобы стекло поменять.

— И как он выглядит? — спросила вышедшая из комнаты мама.

— Ничего так выглядит, солидно! — сказал я, жуя хлеб. — Даже очки дорогие, и ухожен очень. Представляешь, рубашка накрахмалена!

— Не будет тебе, Пашка, добра от общения с ним! — вздохнула бабушка без прежнего запала. Видимо, мое поступление ее все же волновало.

— Ну, было бы странно, если бы я при его появлении развернулся и пошел в другую сторону! — пожал плечами я, — и, кстати, тогда бы я остался без дедушкиных часов!

И я с удовольствием повертел рукой с часами. Хотел уже, после того, как деньги появились, новые купить себе, но, к счастью, не успел. А эти выглядели очень солидно. Как бы не девятнадцатый век.

— Ну, что часы забрал, это хорошо! — вздохнула бабушка.

— За ними стоит какая-то интересная семейная история? — тут же поинтересовался я.

— Может, и стоит! — пожала плечами она с видом, который я уже знал. Он означал, что прямо сейчас мне ничего не расскажут. Ладно, дело не спешное, разговорю однажды, как у нее будет подходящее настроение.

Поужинав, сел за уроки. Ну, одно хорошо — обществоведение мне теперь не нужно делать от слова совсем — я его и наизусть вызубрил, и даже творчески переосмыслил, используя знания из будущего. Теперь в приоритете французский и химия. Вот же далась она пацанам! Правда, по французскому у меня есть репетитор в лице бабушки, а вот с химией все сложнее.

— Бабушка, а как у тебя с химией? — спросил ее.

— Шутишь, что ли? — спросила она меня с удивлением.

— Ладно, а репетитора можешь мне толкового найти?

— Подумаю… — ответила задумчиво.

Я уж и позабыл о собственном запросе, пока занимался французским, как она неожиданно заговорила за спиной, заставив меня вздрогнуть:

— Вспомнила я одну девочку, что по химии олимпиаду, как ты, выиграла.

— Но я еще не выиграл никакую олимпиаду! — запротестовал я.

— Не важно! — сказала, как отрезала, она, — сейчас, правда, ей уже под тридцать, но она не из тех, что что-то забывают. Библиотекарь она у нас, нужно тебя с ней свести. Зарплаты у них не те, чтобы от учеников отказываться!

— О, это хорошо, спасибо! — поблагодарил я, — когда сводить будем?

— А и зачем сводить, если ты можешь завтра подойти в городскую библиотеку сам, спросить Аннушку, да привет от меня передать с пожеланием, чтобы она за тебя как следует взялась, — сказала бабушка.

Ну что же, тоже вариант!

Потом она сама с часик погоняла меня по французскому. Абсолютно чуждый прежде язык с подачи бабушки раскрывался передо мной все лучше и лучше. Педагогический талант, у нее, несомненно, есть. Терпения маловато, легко взрывается, но объяснять умеет просто и понятно. И, возможно, играет свою роль то, что она очень любит этот язык и передает мне это ощущение. Все, что любишь делать, идет лучше, чем то, что не любишь.

Легли спать. Заснул не сразу — думал про отца. Итак, первый факт — батя явно столичный ловелас. Живет в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывает. В данный момент при женщине. И, судя по всему, если с этой не сложится, завтра же будет при другой женщине. У него их, наверное, целый список.

Не то чтобы я совсем сурово осуждал такой образ жизни, главное — что сам ему не следовал. Учить жизни взрослого мужика совсем не собирался, тем более что бесполезное это дело. Один раз ходок — навсегда ходок.

Помогало то, что настоящим отцом я его не ощущал. Вряд ли и сам Пашка ощущал, если видел его раз в полгода-год.

Для меня отношения с женщинами отца совсем не важны. А что важно? Помощь обещал при поступлении оказать — уже хорошо. Про то, что все поступают в институты и университеты исключительно по знаниям, я иллюзий не питал. Никогда так не было. И ректору позвонят, попросят, и декану, и к самим профессорам, что в экзаменационной комиссии сидят, лучшие друзья детства или коллеги обратятся, которым нельзя отказать, мол, Петька мой или Ванька, которых ты в детстве на коленях держал, подросли… И ведь никому не откажешь. Ректору и декану скажешь нет — работу потеряешь. Старым друзьям откажешься помочь — слушок пойдет, что ты неблагодарная сволочь, и вообще без друзей останешься. А в СССР нельзя без друзей нормально жить. Один друг поможет машину купить, другой отремонтировать, третий гараж найти для нее, четвертый — шины подскажет, где можно купить. И так во всем, если ты не высокопоставленный член элиты, которому все это положено по статусу.

Так что хорошо, если половина мест для поступления останется для всех остальных абитуриентов, что пришли за них состязаться на равных. И зачем мне в такой ситуации идти на общих основаниях и рисковать, что блатных окажется в этот раз слишком много, чтобы я тоже мог стать студентом, если сам могу вытянуть вот такой счастливый билетик?

Что еще важно? По всему видно, что батя человек самолюбивый и любит прихвастнуть. Это тоже хорошо — если буду хорошо учиться и любые успехи показывать, будет мне еще больше помогать, чтобы было чем хвастаться перед друзьями. «А вот мой…» — в такого рода разговорах смогу для отца стать предметом для гордости. Это наши отношения укрепит, а у него, наверняка, есть полезные связи в столице для поиска хорошей работы. Хотя, в этом может и не быть нужды, но заранее отказываться тоже не стоит. Все же я не москвич в этой жизни, и могу не знать некоторых особенностей закрепления в столице для приезжих в советские времена. А про ограничения все же что-то слышал — и про трудности с московской пропиской тоже.

И все же надо как следует подумать над тем, куда все же поступать, на заочное или дневное? Самым неприятным фактором было, если пойду в армию, попасть во флот. Я уже служил в СССР два года по-честному, долг родине отдал, так что еще три года в новом теле уже были бы перебором. Да и я понятия не имел, как Пашка реагирует на качку — может, из него матрос, как из говна пуля? Провести три года, травя за борт — не мечта всей моей жизни.

Ладно, будет еще одна встреча с отцом — его этим вопросом и озадачу. Советский доцент — должен разбираться во всех нюансах. Хороший советчик должен получиться.

В школе Тимур подошел ко мне и сказал:

— Батя вечером снова приглашает в молочное кафе. Время выбрал, чтобы ты успел после работы. Как закончится твоя смена, сразу через десять минут и встречаемся. Говорит, что дела в столице неожиданно нарисовались, завтра утром уже уезжать придется, а не как планировал.

Так, в это время у меня как раз там встреча с Галией запланирована. Ну, ничего, пусть на мою девушку посмотрит. То, что батя ходок, меня мало тревожит, хотя иллюзий и не питаю, для них моральных барьеров не существует. Девушку сына не трогать? Не смешите! Но даже если начнет вдруг подкатывать, моя девушка его отошьет. Про папу-пожарника он же не знает. Я вот тест на батино одобрение уже прошел, первым из всех парней, кто пытался, а ему пройти его никак не светит. И Галя вполне себе это понимает, что встречаться с взрослым мужиком, которого папа с мамой не одобрят — рвать отношения с семьей.

Не готова она на это, совсем не готова — девушка очень даже хорошо воспитана, с уважением к родителям. Причем без перегиба, когда семью ненавидишь и бросить ее хочется — именно, что правильно, родителей она искренне уважает и любит, ей нравятся их отношения, и она себе таких же ищет. И с этой точки зрения из нее для меня хорошая жена может получиться. Я ее никогда не предам, не подставлю, и от нее того же ждать буду. Хватит мне уже ошибок прошлой жизни, слишком дорого они мне, во всех смыслах, обошлись.

Кто-то может и не понял бы, что я ищу жену с шестнадцати лет, когда столько девушек вокруг, и самое время вроде бы нагуляться как следует, без обязательств. Но мне же 58 на самом деле, я уже давно нагулялся. Мне стабильности хочется, крепкого семейного очага, в который я притащу все, что нужно для нашего счастья. А шляться с легкодоступными девушками, или с Галией переспать и бросить в поисках другой — не мое. Это уже не я буду, если начну себя так вести. Какой смысл попадать в молодое тело стариком, чтобы совершать все возможные ошибки юности?

Ага, и надо Славку еще вечером позвать в кафе, с отцом познакомить. Намекнуть, что ему тоже помочь в поступлении нужно.

Да, и еще неплохо бы отцу немного шаблон в отношении меня сломать. Он уже и так видит, что я сильно изменился в лучшую сторону, нужно добавить почву для размышлений. И как это сделать? О, придумал — нужно ему тоже что-то подарить! Только придется забежать домой после школы, и поворошить сделанные в доме запасы дефицита. Пусть видит, что я нацелен на серьезный рост, тем больше ему резон мне будет помогать. Во всем. Чтобы потом, если что, и ко мне с просьбой какой обратиться.

На заводе меня ждала записка на рабочем столе: «Вечером после восьми ждёт Никифоровна на работе. Ахмад предупреждён, зайди за ним домой».

— А кто звонил, мама или бабушка? — спросил я Изольду.

— Ирина Викторовна разговаривала. — пожала она плечами.

Главбуха на месте не было. Впрочем, какая разница, я не могу и всё. У меня сегодня встреча с отцом. Договорились уже. И Славку уже пригласил в кафе к половине седьмого. И что мне делать?

Конец ознакомительного фрагмента.