Как я провёл лето. Книга для детей старше школьного возраста

Я лежал на нижней дуге и слушал, как журчит вода, натыкаясь на тыльную сторону опущенной за борт ладони. Кэп покуривал, наблюдая прибрежные пейзажи. Дохлый мастерил снасть.

— Пустим блёсенку за плотом. Течение здесь сильное, блёсенка-то заиграет, авось какой сумасшедший пэс и схватит, — пояснял Дохлый. (Пэс — в переводе с испанского «живая рыба», как нам перед отъездом объяснила переводчица Напа).

— Ну да, — подхватил я, — а вдруг сумасшедший пэс весом килограмм на двести? И промчит он нас аж до Астрахани. И будет, как у Хемингуэя.

— Да, к Астрахани это будет либо очень мускулистый пэс, либо просто пэскадо. (Пэскадо — «дохлая рыба». Тоже по-испански).

— Вы бы хоть какого завалящего пэса поймали, — сказал кэп. — А уж я бы зажарил… А там под горячее…

Дохлый, почуяв намек, потянулся к бутылке. Но Макс тормознул:

— Эта… Погоди. Я ж не в смысле выпить. Кажись, пора уже и съесть что-нибудь… Горячее…

— И под горячее! — радостно подхватили мы.

— Все, решено. Команда! Выбираем место для стоянки!

Несколько километров шли челноком — от берега к берегу. Красоты природы, вызывавшие издали тихий восторг, вблизи оказывались очень неприветливыми — темно, сыро. Грязно, в конце концов. Но десяток берез на обрывистом берегу удовлетворили, наконец, все требования — как эстетические, так и практические. На склоне соорудили костёрчик. Кэп взял пачку риса.

— Так, «…засыпать рис в холодную воду…»…угу… «…до кипения…» «15—20 минут». Боцман, тащи воду!

Тут до меня стало доходить. Все вещи — в моём отсеке и такую приметную канистру я не мог не увидеть. «Точно, — думаю, — ведь чувствовал, постоянно чувствовал — чего-то не хватает».

— Слышь, кэп, я это, поищу, конечно… Но что-то не видел я там такого рояля…

— Какого рояля? Бредишь? Старший! Боцману пока не наливай!

— Макс! При чем тут не наливай? Цитата это, Ильф с Петровым… Канистры мы не захватили, вот что!

Два раза забыть одно и то же — в это кэп верить отказывался. Пока его задница торчала из грузового отсека, а руки в десятый раз перекладывали багаж, Дохлый успел добрести до ближайшей деревни и принести воды.

— Придется пожить красиво — будем готовить на минеральной, — с этой фразой кэп выбрался из плота. — Старший, что это у тебя? Вода? Ценю.

Рис был съеден. Одновременно с рисом закончился первый литр. Развалившись на траве, мы ждали, когда закипит вода в чайнике. Чтоб скоротать время, затянули песню «На поле танки грохотали…». Правда, Макс в своё время основательно потрудился над текстом, и дальше пелось примерно так: «Нам пофиг, мы ушли в запой. А молодого лейтенанта тащили под руки домой…» Но коррективы в тексте не смутили (а может, как раз и привлекли) колоритного аборигена лет пятидесяти. Тот выгребал против течения и еще с воды начал орать:

— Во-во! А я-то плыву, слышу — песня родная. Сам-то я эта, танкист. Сетки тут проверял. Фамилия-то моя Глазунов. И курить у меня как раз кончилось. В общем, вижу — свои ребята-то.

Конец ознакомительного фрагмента.