Крылья ангела для мамы. Рассказы

Бабушка Глаша вот уже три десятилетия живёт в своей деревне совсем одна. Был у неё муж Иван, да как вышел он из дому тридцать лет назад, так и сгинул. Никто его больше не видел. Уж где только ни искали Ивана, всё без толку. Испарился будто. Следы его сапог на пыльной дороге вели на край деревни, да там и обрывались. Поплакала бабушка Глаша, погоревала, да делать нечего, надо жить дальше. Так с тех пор и живёт одна. Родственники давно померли, а детей у неё не было. Хотя нет… Не совсем она одна на белом свете. Ошибочка вышла.

Живёт с бабушкой Глашей корова, Зорькой кличут. Такая она старая, корова-то, что до калитки дойти не может. Пощиплет травку, что во дворе найдет, да и обратно в сарай свой. А сарай в своё время Иван срубил на сто лет наперёд. Добротный сарай, зимой тёплый. Вот, видимо, корова и не спешит помирать. А может, оттого она не помирает, что бабушка Глаша её об этом просит. Подойдёт старушка под вечер к Зорьке своей, обнимет и шепчет ей на ухо:

— Ты уж погоди помирать, родная. Совсем я одна тогда останусь. Поживи ещё. Дай сначала я помру.

А корова смотрит на старушку и головой кивает. Головой кивает, а из глаз слёзы капают на пол, Иваном сложенный.

Вот так и жили они себе потихоньку, две роднулечки. Жители деревни вспомнить даже однажды пытались, когда у бабушки Глаши Зорька появилась. Да разве люди могут вспомнить, когда старушка сама вспомнить не могла. Очень давно. Очень.

Снится старушке однажды сон. Подходит к ней коровушка её и говорит человеческим голосом:

— Ждёт тебя Иван твой у старого колодца, что на краю деревни, ждёт. Ждёт уж тридцать лет как. Сходи, найди место, где колодец стоял когда-то. Не найдёшь — у людей спроси.

— Помню я место то, помню, — отвечает ей старушка, — а что же он сам-то не придёт за столько лет?

— Не может он. Не пускают силы его, о которых ты и не догадываешься.

Проснулась бабушка Глаша среди ночи, пот холодный со лба вытерла. «Что за сон такой чудный, — думает, — неужто правда об Иване-то? Ведь люди часто говорили, что вроде как призрака видели у колодца вечерами. Потому и засыпали колодец старый».

Еле дождалась старушка утра, а как светать стало, пошла к коровушке своей. Подошла, обняла за шею и шепчет на ухо:

— Доброе утро, роднулечка. Дождалась-таки меня, не померла ещё. Вот и хорошо. Вот и спасибо. Приснилась ты мне сегодня. Сказала мне во сне, что Ваня меня ждёт у колодца старого.

Закивала корова. Глазами водит, вроде сказать чего-то хочет.

— Неужто правда это? — отпустила старушка корову.

А та кивает, не останавливаясь.

— Тридцать лет ждёт меня? — задрожал голос старушки.

Кивает Зорька.

— Так надо пойти к Ванечке, хоть повидаться, пока не померла.

Кивает корова, на бабушку Глашу смотрит. А та вроде и плачет, да слёз не видно. Без слёз старушка плачет. Высохли слёзы от старости.

Стала ходить бабушка Глаша на край деревни к колодцу засыпанному. Утром, как проснётся, идёт, да и вечером, перед тем как спать лечь. Бывало даже, что люди её назад приводили. Туда уйдёт, а назад идти уже сил нет. Старость, чего уж там, люди понимали. Только одного они понять не могли: чего старушка каждый день к колодцу ходит. Чего ей там делать-то? Может, с головой у неё чего сделалось. Сами-то жители старались обойти то место стороной. Спросили её как-то, а она:

— Ванечку своего жду, прийти должен.

— Ну точно, бабушка головой тронулась, — шепчутся жители деревни.

А старушка не унимается, на окраину деревни даже в дождь идёт. Стоит на окраине деревни, пока ноги держат, и вдаль смотрит, Ванечку своего ждёт. И вот однажды…

Солнышко уже скрылось за горизонтом, и бабушка Глаша решила до дома своего пойти, пока глаза дорогу видят. Повернулась, чтобы пойти, и на тебе, перед глазами поплыло всё, и воздух зелёным стал. «Вот и всё, — подумала старушка, — видно, помирать мне на этом самом месте. Видно, время моё пришло». Зажмурилась старушка, помирать собралась.

— Здравствуй, Глаша, — услышала она до боли знакомый голос. Голос Ванечки своего любимого.

Открыла старушка глаза, а воздух перед ней шевелится, будто студень, а в воздухе том Ванечка стоит. Да не тот Ванечка, которого она видела перед исчезновением молодым, а постаревший. Будто прожил он тридцать лет в мире другом.

Конец ознакомительного фрагмента.