Второй сын. Сборник рассказов

— Глаша, ты мои очки не видела? — Петрофанов пялился в немытое окно, выходящее в колодец питерского двора. — Гла-аш, ты слы-ишь?

В длинных коридорах коммуналки шелестело: «И-ишь, гла-ашь».

— Петрофанов! — скрипнула дверью Глаша. — Я же просила! Ну, сколько можно? Не кури в комнате!

— Меня сегодня вызывали в КГБ, — не оборачиваясь, буркнул Петрофанов. — По делу Гришакова.

— Петрофанов, — Глаша присела на кровать, прикрыв рот ладонью. — Ты же ни в чем не замешан? Или замешан?

— Глаш, — оторвался тот от унылого пейзажа. — На дворе семьдесят шестой год. Заметь, не тридцать седьмой.

— Смешно, — кивнула Глаша. — Можно подумать, что-то изменилось?

***

— Ну что там? — Валентина Петровна дернула мужа за рукав пижамы.

— Тише ты! — Михаил Андреевич оторвал ухо от банки, приставленной к стене соседской комнаты. — Он вводит ее в курс дела.

— Вводит он, — дернула плечом Валентина Петровна. — Ты все правильно написал?

— Да правильно, успокойся, — зашипел Михаил Андреевич. — И бумаги приложил, какие надо.

— Беспокоюсь я, — Валентина Петровна одернула юбку. — А вдруг их не выселят. Ирочке с мужем не всю жизнь в общаге-то.

— Ты куда? — Михаил Андреевич грозно затопорщил усы.

— Пойду спрошу, может, помочь чем, по-соседски, — Валентина Петровна вышла в коридор. — Глашенька, вы дома?