Это вам не Форт-Нокс

Тихий аккуратный коридор офисных помещений банка «Начало». Здесь практически всегда чисто, ухожено, аккуратно и красиво. Лишь изредка из одного кабинета в другой вдруг пройдёт какая-то миловидная особа со стопкой каких-то бумаг или выйдет в коридор серьёзный мужчина с приличным животиком, при костюме, галстуке и с сигаретой в руках. Потому как банк — это хранилище денег. А деньги, как известно, любят размеренность, порядок и вовсе не терпят какой-либо суеты.

В самом конце того самого коридора настенные часы, на которых отражено текущее время: три часа дня. Прямо под часами офисный кабинет, на двери которого значиться надпись: «Отдел информационной безопасности».

Сразу за этой дверью и находиться рабочее место Олега Шилова, начальника данного отдела. Кабинет не большой и не маленький; вполне достаточный для нормальной работы, без каких-либо изысков или излишеств. Стеллажи, три рабочих стола, пара тумбочек, куча всевозможных проводов, какие-то специфичные компьютерные прибамбасы — вот, собственно, и весь внутренний интерьер.

Рабочий стол начальника отдела располагался по самому центру кабинета. Глядя на шефа, уставившегося в экран монитора, может запросто сложиться ощущение, будто бы Олег Григорьевич полностью погружён в текущую работу, занят какими-то сложными схемами, проверками, переписками с филиалами и поставщиками электронного оборудования. На самом деле, Шилов лишь создавал видимость бурной деятельности. В действительности, к трём часам дня весь его утренний рабочий азарт давно иссяк. Он тупо ожидал шести часов вечера, то есть, окончания рабочего дня, попутно составляя какой-то малозначимый аналитический отчёт, и размышляя о событиях вчерашнего вечера.

«Эх, Женька-Женька.… Ведь нормальным был парнем. Связался с какими-то подозрительными типами, откровенными мошенниками, потому и вляпался. Скорее всего, эти самые, более ушлые дружки его же и подставили. Напели песенку о пресловутом «пацанском слове», потому и взял он всю вину на себя.

Девять лет тюрьмы! Почти четверть, и без того короткой жизни. Причём, самые лучшие её годы. И всё это, коту под хвост. Всю судьбу себе испоганил.… Да, ещё и полная конфискация. Даже и представить себе не могу, как это, в одночасье остаться вообще без всего, чем ранее обладал, что у тебя когда-либо было.

Да, ещё и Ленка на него взъелась, со мной поссорилась. С самого утра молчит, не разговаривает. Кажется, до Женькиной отсидки, между Павлюченко и супругой не было ни конфликтов, ни личной неприязни, а тут, как с цепи сорвалась. Из-за Женьки теперь и я не в почёте.

Как же благодарен я своей судьбе, что в «смутные девяностые» или «неопределённые нулевые», я не поддался искушению ввязаться в какую-то авантюру по быстрому обогащению, а напротив, вёл размеренный и праведный образ жизни. Потому и чувствую я себя, на закате жизненных лет, вполне комфортно и спокойно.

В те опасные времена я обеспечил себе задел для спокойной старости, а этот балбес…»

Когда шеф, ни с того, ни с сего, вдруг тяжело вздохнул, его подчинённые, трудившиеся «в поте лица» невольно оторвались от своих мониторов.

— Олег Григорьевич, позвольте отпроситься… — осторожно произнёс Владимир, худощавый тридцатипятилетний парень, сидевший за соседним столом.

— Когда? — не отрываясь от экрана, сухо поинтересовался начальник.

— Мне бы сегодня. Хочу сбежать на часок пораньше, ребёнка к врачу отвезти.

— Володя, если ты успеешь подготовить отчёт за третий квартал по программным сбоям, без каких-либо косяков и ошибок, можешь уйти хоть сейчас.

— Олег Григорьевич, вы и мне предложите какую-нибудь аккордную работёнку… — встрепенувшись, подола свой голос и Ирина, двадцати восьмилетняя девица. — …Чтоб и я могла уйти с работы чуть пораньше.

— Для начала, наведи порядок в своих предыдущих документах… — ответил Шилов. — …А уж потом, я и для тебя что-нибудь придумаю. К примеру, пересмотреть и уточнить реестр клиентов.

— Нет-нет, ничего придумывать мне не надо… — тотчас спохватилась Ирина. — …У меня и без того, работы уйма. Быть может, ещё и повечеровать сегодня придётся.

Все рассмеялись, и тут у начальника отдела зазвонил телефон. Глянув на экран смартфона, Олег Григорьевич понял, что это супруга.

— Слушаю, — учитывая вчерашнюю ссору, Шилов поднёс трубку к уху и заговорил в достаточно официальном тоне

— Алло. Ты, не сильно занят? — каким-то убитым голосом поинтересовалась супруга.

— После вчерашних посиделок с Женькой.… Помниться, кто-то обещал не разговаривать со мной месяц… — в полушутливом тоне, усмехнулся Олег. — …Как быстро летит время.

— Прекрати ёрничать… — прикрикнула на него Елена. — …Дело очень серьёзное.

— Что случилось? — голос Шилова стал более строгим.

— Не по телефону… Ты не мог бы сейчас отпроситься? Приезжай домой.

— Может, хватит загадок? — на сей раз тон повысил уже Олег Григорьевич. Отчего подчинённые, по привычке, втянули свои головы в плечи.

— Говорю тебе, всё очень серьёзно… — голос Елены был предельно трагичен, она едва не разревелась.

— Что-то с сыном? — попытался угадать Шилов.

— Нет. Это касается лишь нас… — ответили супруга и тут же добавила. — …А впрочем, пострадают все, в том числе и Андрей.

— Ладно. Постараюсь вырваться.

Отключив связь, шеф обернулся к своим работникам.

— Теперь уже мне придётся у вас отпрашиваться. Отъеду чуть раньше. Если кто спросит, скажете, поехал в.… В общем, сами придумаете, куда я уехал. Да, и вряд ли меня кто нынче кинется. Тут и без того, с самого утра сплошные собрания и совещания по поводу слияния наших банков.

— Олег Григорьевич, а как же я?.. — напомнил о себе Владимир. — …Ведь вы обещали.

— А ты успеешь с обещанным отчётом?

— Успею, — твёрдо заверил парень.

— Ирина, вся надежда на тебя. Остаёшься за главную. Если справишься, завтра можешь уйти с работы в четыре.

— В три, — девушка попыталась использовать временную слабину шефа с максимальной для себя выгодой.

— Чёрт с тобой. В три, значит в три…

Когда Шилов заехал во двор своего дома, на улице ещё было достаточно светло.

В принципе, он не обязан был перед кем-то отчитываться: куда и на сколько часов или минут он отлучился с рабочего места, а может и вовсе уехал из офиса. Его отдел был вполне самостоятельной единицей. Если с информационной безопасностью в его банке было всё в порядке, если в служебные банковские сервера не мог проникнуть ни вирус, ни хакер, ни конкуренты — то и начальник отдела мог иногда бесконтрольно исчезнуть по своим личным делам.

Правда, сейчас в банке была несколько иная, не совсем подходящая для отлучки обстановка. В связи с объединением банков…. Точнее было бы сказать: в связи с поглощением более крупного «Роскошь-банка», кое-какой «мелкой рыбёшки» (коим, безусловно, и являлся банк «Начало»). В общем, в вышеозначенной ситуации, шансы быть внезапно вызванным «на ковёр» увеличивались в разы. Именно поэтому, покидая салон своего автомобиля, Шилов и испытывал некоторый внутренний дискомфорт, непрерывно поглядывая на карман, в котором лежал мобильный телефон: вызовут — не вызовут, придётся ли в срочном порядке возвращаться на работу или всё же пронесёт.

— Добрый вечер, — кто-то вдруг поздоровался с Олегом Григорьевичем.

— Здравствуйте… — машинально ответил Шилов и лишь после оглянулся. Оказалось, с ним поздоровался один из соседей. Мужчина, чуть младше Олега Григорьевича. Кажется, он проживал в соседнем подъезде. И вроде бы, звали его Валера. Он всегда здоровался с Шиловым, и Олег Григорьевич непременно отвечал тому взаимностью. На том, собственно, их знакомство и заканчивалось. Они никогда не общались, не знали фамилий друг друга, мест работы, семейного положения и прочего. Быть может, пару раз мужчины обменивались взглядами во время проведения общедомовых собраний или субботников, потому и считали себя соседями. Пожалуй, именно так ныне и соседствует большинство жителей крупных многоэтажек.

«Кто это с тобой поздоровался?»

«Так, то ж Валера, мой сосед из пятого подъезда…»

Вот, собственно, и всё современное знакомство. А ведь когда-то, в старые советские времена, когда праздники отмечались едва ли не целым подъездом. Какая-нибудь Маруся из восьмой квартиры была дороже сестры, проживавшей на другом конце города.… Впрочем, зачем сейчас говорить о том, что навсегда, безвозвратно утеряно.

— Давай выкладывай, что случилось? — прямо с порога, едва успев закрыть за собой дверь, поинтересовался Шилов.

— Олег, моя банковская карта заблокирована, — навстречу ему из комнаты вышла Лена.

— Причина? — услышав ответ, Шилов несколько успокоился. Ведь банковская сфера была его родной стихией. Тем более, карта своего банка.

— Звонила в банк. Сказали, будто бы счёт арестован… — тотчас пояснила супруга. — …Списана вся вчерашняя зарплата и вообще, все, что на ней до этого было.

— Не понял… — как только речь зашла о потери целой зарплаты, Шилов забыл о своей былой выдержке.

— Олег, ты не поверишь, но, по-моему, всплыл тот самый долг, четырёхлетней давности. Помнишь?

— Ты имеешь в виду «необязательный кредит»?.. — что-то припоминая, поинтересовался глава семейства. — …Кажется, «Коммерс-банк»?

— Да-да, именно он… — в знак согласия кивнула головой Елена. — …Помнишь, как ты уверял меня: будто бы, этот банк уже лишён лицензии, потому и платить ему вовсе необязательно.

— По крайней мере, именно об этом и говорили мне менеджеры нашего банка… — несколько растеряно признал супруг. — …Мол, сумма небольшая. Пару-тройку раз, служба безопасности попытается нас подёргать, а после напишут резолюцию о том, что взыскание задолженности невозможно. Дескать, таких дел: как в нашем, так и в любом ином нормальном банке, ежедневно штук по десять оформляется. А тут, в прогоревшем финансовом учреждении.… Так и вовсе всё пройдёт на «ура».

— Твоё «ура», из четырёхсот тысяч рублей прежнего долга, через пять прошедших лет «чудесным образом» перевоплотились в пятимиллионное ярмо. Как мне пояснили во время телефонных переговоров, мой долг перепродали какому-то коллекторскому агентству и оно, дескать, уже начало действовать через службу судебных приставов, через аресты, поиски недвижимости…

— Обожди паниковать… — чуть приобнял супругу Олег. — …Всё это ерунда. Завтра я проконсультируюсь у наших юристов, и всё будет нормально. В общем, успокойся. Утро вечера мудренее.

Ну, а ночью Шилову приснился сон. Точнее, то был скорее не сон, а ночной кошмар.

Будто бы он попал в рабство. Какие-то бородачи кавказской внешности приволокли его, разутого и раздетого, в какой-то грязный сарай. Бросили на холодный пол, после чего закрыли за собой дверь. Всю ночь Олег Григорьевич метался по тому тёмному сараю в поисках какой-либо лазейки, пытался выбить дверь или какую-то доску. Но все его попытки оказались тщетны.

Те же бородачи с рассветом вывели Шилова на работу. Под палящим солнцем, он был вынужден сгребать в одну огромную кучу человеческое дерьмо. Как только Олег останавливался, дабы перевести дух, его тотчас хлестал по спине один из надсмотрщиков. В руках кавказца была металлическая цепь. И Шилов, едва справляясь с рвотными позывами от ужасного запаха, вновь и вновь приступал к прежней работе.

Проснулся Олег Григорьевич в холодном поту. В носу всё ещё стоял неприятный запах каких-то затхлых канализационных нечистот.