Сплав'

Проехав километров семьдесят-восемьдесят, туристы подустали от дороги и загоношились:

— Пора делать привал! Зеленую остановку. Закусить чего-нибудь. И выпить!.

— Неплохо бы выйти, подышать воздушком! — скульнул Бычков.

— Да, неплохо бы! — согласился Голясов и кинул в перегородку водителя раковину от устрицы. — Эй ты, тормозни!

— Не волнуйтесь, в течение пяти минут я подвезу вас к чудесному местечку! — испугался шофер.

Водитель первого автобуса знал, что скоро будет отворот на Верхнечусовские городки. Прошло три минуты, и он круто свернул вправо на развилке, где болтался указатель «д. Красная горка».

Еще пара минут, и автобус вырулил на травяную площадку, окруженную высокими зарослями.

— Отпадная полянка! — возликовал Шура.

Из дверей «трясогузки» (по определению Валеры Сутягина), как горох, посыпались пассажиры, женская часть с визгом бросилась к кустам борщевика, мужская оседлала колеса.

— Коллективный «вылезд», — заметил скучающий на обочине гражданин.

— Сколько нас всего? — дернул за рукав Шура Бычкова.

— Около тридцати «сабель».

Когда вся толпа распределилась по полянке, Шура хорошенько разглядел туристов. С помощью Жорика вычислилось, что самих банковских было человек двадцать и человек семь баласта типа Шуры, потому что не все работники финансового Олимпа, привыкшие к Гоа и Мальдивам, способны вынести тяготы экстримного отдыха.

Было много молодых девушек, примерно столько же женщин и с десяток разновозрастных мужчин. Соотношение 3:1. Впрочем, это банк, а не милиция, хотя и там с такими темпами феминизации в недалеком будущем также возможно подобное соотношение полов.

Затем Кисельков огляделся вокруг. Место живописное. Впереди в километре на горе высились строения женского монастыря.

Охранники вынесли из автобусов накрытые салфетками подносы и предложили всем бутерброды с черной икрой.

«Неплохое начало, — подумал Шура. — Если так будут весь поход кормить — выпишем благодарность Жорику».

После опустошения первых подносов появились следующие: тарталетки с морепродуктами и прочие всяко-разные деликатесы. Само собой сухое винцо в хрустальных фужерах.

Мигель Сабантуевич взял с персонального подноса холеной рукой с большущим переливающимся всеми красками радуги перстнем на мизинце бокал с французским коньяком и протянул студенту.

Кисельков замялся, так как кроме пива и то по праздникам спиртного не употреблял.

— Я в завязке. Временной, — нашелся он.

Голясов вежливо не поверил, но после паузы выпил предложенный бокал сам.

При этом он умудрился настучать по рукам Жорика Бычкова, собиравшегося тоже откушать «Мартель» со словами:

— А кто нас охранять будет? Дядя Вася? То-то.

Жорик обиженно надул губы, но стал старательно поворачивать голову во все стороны, пытаясь обнаружить невидимого врага, и даже подбежал к кустикам, которые якобы подозрительно шевелились.

— Всё чисто — отрапортовал Бычков.

— Продолжай вести скрытое наблюдение! — приказал Мигель.

— Он у нас ваще строгий, — шепнул Жорик приятелю…

После фуршета Шура слегка заморил червячка и решил для себя: «До реки дотяну».

— Крутой у вас банк, — завороженно обвел взглядом Кисельков всю компанию.

— А то!

Вынув кляп, напоили и накормили «отца-попутчика», не ровен час, подавится слюной, наблюдая за пиршеством!

После кормления «с ручки» кляп затолкали обратно:

— Не бузи!

…Только сейчас Шуран заметил, что на крыше первого автобуса, кроме начальника охраны (он даже не проснулся!), была горизонтально закреплена какая-то деревянная мачта, похоже, армейская антенна. На самом конце ее висел красный флажок. Всё правильно — меры дорожной безопасности.

Шура вспомнил, как недоумевали обгоняющие микроавтобус водители: «Что за лесовоз?» Очевидно, антенна была предназначена для экспресс-связи вице-президента с головным офисом банка, чтобы оперативно осуществлять финансовый мониторинг валютных операций в учреждении или для передачи информации о координатах, самочувствии Голясова или же для получения прогнозов погоды.

Подойдя поближе, Кисельков обнаружил, что на антенне болтался замызганный бельевой шнур, корковая пробка от портвейна, стограммовая гирька и согнутый гвоздь. Всё это вызывало невольные ассоциации с рыбацкой удочкой.

— Что за цацка? — обратился Шура к Бычкову.

— Ах, это? Удочка Кофейни. Он без нее никуда. Сделана из цельного ствола осины.

Действительно, при дальнейшем приближении Шуран обнаружил, что рядом с удилищем пристроился гигантский подсачник. Не иначе, на кита.

— Что поделаешь? — пожал плечами Жорик. — У каждого здесь свои странности.

Диалог однокашников прервал зычный голос затейника.

— Господа, недалеко отсюда имеется родниковая купель. Предлагаю всем пройтись пешочком и там очиститься от городских соблазнов! — широко улыбнулся Радик.

Идея аниматора понравилась всем.

Банковские дамы дружно бросились в купель, несмотря на температуру воды близкую к нулю, причем без лишнего ханжества (т. е. одежды).

Напротив купели, справа, на горе красовались белоснежные строения «Женской пустыни».

— Мне бы туда! — мечтательно закатила глаза Элеонора Тушканчикова.

— И мне! и мне! — послышались женские голоса.

Радик, выполнявший одновременно роль главного экскурсовода, не на шутку испугался за сохранность коллектива.

— Монастырь временно не работает, — нашел он весомый аргумент. — Ремонт. Приезжайте сюда ближе к осени.

— А вон послушницы ходят! — ткнула пальцем Хельга Ивановна в толпу девушек в монашеском облачении.

— Это переодетые рабочие. С Киргизии, — проявил чудеса изобретательности аниматор.

— Хватить трындеть! Поехали дальше! — прикрикнул на туристов вице-президент, сообразив, что над банком нависла реальная угроза потери самых квалифицированных сотрудниц, а для сплава — выносливых и безотказных гребцов.