Энергоинформация сущего мира и вирусных инфекций. Философия науки и веры

Кроме общеизвестного способа производства углеводов с помощью хлорофилла и фотосинтеза, за счет соединения наработанной звездами и космическим пространством фотонно-эфирной продукции с органикой в зеленых стеблях и листьях растений, есть и мало афишируемый способ производства углеводов непосредственно в стволах деревьев без наличия источников света и без наличия хлорофилла зеленых листьев. Что я имею в виду и о чем я говорю? Я говорю о весеннем просыпании лиственных лесов после зимней спячки и движении по их стволам соков для формирования будущей зеленой листовой кроны. При этом происходит даже более загадочное и более необъяснимое таинство образования сладких углеводов, чем при фотосинтезе углеводов при свете дня в зеленых стеблях и листьях растений. Эту проблему можно рассмотреть на примере получения березового сока. Несколько лет назад особенный интерес вызвал у меня вопрос, откуда деревья после зимней спячки берут по весне сладкий сок, и каким образом возгоняют его по стволам до вершин и до каждой самой маленькой веточки? Многие люди слышали о весеннем березовом соке, а многие и сами его собирают ранней весной, делая небольшие отверстия в стволах берез. Я эту процедуру освоил много лет назад, а регулярно стал собирать березовый сок после того, как построил дачу вблизи березового лесного массива. Чтобы не пропустить процесс «сокотворения», заранее, ещё в марте месяце, захожу в лес, выбираю взрослую березу, и делаю в стволе березы 3-миллиметровым сверлом аккумуляторной дрели неглубокое отверстие на 4–5 сантиметров. Затем ежедневно хожу и проверяю, появился в отверстии березовый сок или не появился? Березовый сок начинает идти даже когда на почве сохраняется снежный покров, а по ночам наблюдаются крепкие заморозки. Тогда я углубляю и расширяю отверстие, иногда делаю дополнительное отверстие в соседней березе, и вставляю в них полиэтиленовые трубочки. Выше вкручиваю прочные шурупы и на эти шурупы вешаю под трубочками трехлитровые банки, которые заранее перевязываю у горловины прочной проволокой, для крепления к ним мягких ручек. За эти мягкие ручки я и подвешиваю банки над трубочками, с которых быстрыми каплями истекает березовый сок.

В теплые дни часов за 12 трехлитровая банка полностью наполняется соком. Причем сока так много, что пока я стою или иду в березовом лесу, то березовый сок каплет с обломанных ветром сучьев березовых крон, в виде редкого дождя. Мало кто задумывался о том, откуда же берутся эти огромные резервы сладкого березового сока? Я и сам долгое время не задумывался, а просто пользовался этим природным даром. Но однажды задумался, откуда березы после зимней спячки берут такое огромное количество сладкого березового сока, наполненного углеводными сахарами и необходимых для формирования листьев разнообразными биосоединениями, и каким образом, этот сок доставляется на большую высоту, во все малые и большие веточки березовой кроны? Примерно, три года я штудировал научную и околонаучную литературу, чтобы найти ответы на эти два вопроса, но вразумительных и убедительных ответов, так и не обнаружил. Что по этому поводу говорит наука? Наука утверждает, что все лиственные виды деревьев, включая березу, за предыдущий весенне-летний период с помощью зеленого хлорофилла листвы производят углеводы в виде глюкозы и других сахаридов и отправляют их на долговременное хранение вниз по стволу, в корневую систему. Логически все вроде правильно, но почему нет экспериментальных подтверждений, что в стволах деревьев в летне-осенний период происходит обратное движение березового сока от вершин к корневой системе? А если такое обратное движение соков в стволах деревьев происходит, то с помощью какого единого информационного механизма вся древесина дерева одновременно переключается на исполнение той или иной программы действия? Переносятся ли в корневую систему перед зимними холодами сами углеводы в виде различных сахаридов, или переносятся только какие-то информационные заготовки сахаридов? Где научно проверенные и экспериментально подтвержденные данные, что в зимнее время концентрация углеводных сахаридов в корневых системах деревьев достаточна, чтобы, разбавившись поглощенной корневой системой влагой почвы, образовать нужную концентрацию березового сока? Кто регулирует, и каким образом, чтобы березовый сок, как и другие соки, имели, примерно, равную концентрацию углеводных сахаридов за весь период сокодвижения, который продолжается непрерывно около 2–3 недель? Если бы дерево не действовало по единой информационной программе, то начальный березовый сок имел бы высокую концентрацию углеводных сахаров, а затем эта концентрация постепенно снижалась за счет вымывания сахаров из корневой системы.

Ничего подобного не происходит. Я проверял экспериментально, как в первой порции березового сока, так и в последующей, взятой через 10 дней, концентрация сахаридов была одинаковой и составляла примерно 2,5 мл/ литр. А теперь примем к сведению, что взрослая береза имеет высоту от 30 до 45 метров и обхват ствола от 120 до 150 сантиметров. Представляете себе, сколько сахара надо накопить и сколько березового сока изготовить, чтобы по весне все это закачать на огромную высоту для создания лиственной кроны? Сколько я ни просматривал научной литературы, но так и не нашел описаний экспериментов, которые бы подтверждали, количество накопленных к началу зимнего сезона сахаров в корневых системах деревьев и достаточно ли их количества для формирования весной новой листовой зеленой кроны? С помощью изотопов возможно и проследить, как изготовленные в листьях сахара перемещаются вниз к коревой системе дерева и с какой скоростью? Я думаю, что ученые серьезно не исследовали эти вопросы. Просто договорились между собой, что сахара к зиме скапливаются в корневых системах деревьев и на этом успокоились. Такая договоренность очень удобна для ученых, потому что сразу же снимает вопрос об умной и предусмотрительной энергоинформационной способности деревьев не только заготавливать сахара впрок, но, возможно, и производить сахара в корневых системах без присутствия солнечного и других источников фотонного излучения. Что удивительное, и научно необъяснимое происходит во время весеннего сокодвижения по всему разнообразию кустарников и деревьев? Происходит настоящее божественное чудо, прямо противоречащее всем четырем фундаментальным взаимодействиям и общепризнанным фундаментальным законам науки. Где-то в корнях, под поверхностью почвы, в темноте, и при отсутствии хлорофилла и фотонов лучевых энергий, не содержащие никаких калорий, углекислый газ и почвенная органика, вопреки всем четырем фундаментальным взаимодействиям и другим основополагающим законам физики, как ни в чем небывало, вступают в реакцию с кислородом почвы. И в результате образуют калорийную глюкозу и другие калориесодержащие вещества березового сока. Если мы дней за 10 до начала сокодвижения спилим березу и выкопаем её корни для исследования, то мы в них не обнаружим, ни запасов заранее накопленной глюкозы, ни резервуаров с накопленным березовым соком. Разве это не чудо, противоречащее всем законам физики? В темноте лесного, холодного, ещё не до конца, освобожденного от снежного покрова, грунта, вдруг откуда-то появляется магическое тепло и особые магические ферменты. И вот уже из бескалорийных веществ, неприемлемых для питания человека и животных организмов, вдруг начинает производиться в огромных, просто колоссальных количествах, даже в пределах небольшого лесного массива, калорийная глюкоза и живительный березовый сок. Здесь вообще возникает масса необъяснимых никакой научной химией и мудрыми учеными вопросов к сути происходящего процесса. Ответ может быть только один — образование всего этого неисчислимого сладкого богатства растительного мира производится по неизвестным для науки взаимодействиям и такими взаимодействиями могут быть только энергоинформационные взаимодействия особых программ живой природы. Эти программы всегда присутствуют в спящем режиме во всех химических элементах и во всех веществах мертвой природы. Но инициируются эти особые программы лишь тогда, когда попадают в информационную зону влияния растений, а также, несомненно, работают, когда химические вещества и их соединения попадают внутрь растений и живых организмов. Из всего сказанного следует ошеломительный вывод, который нескоро, а может быть, и никогда не будет признан материалистической наукой: «Всякое живое отличается от мертвого своими информационными способностями. И любой химический элемент мертвой природы, попадая внутрь растений и живых организмов, расширяет свои информационные возможности».