Живу тобой

В итоге я подошла к своему креслу и опустилась в него. Наверное, у Сэма был супер стойкий парфюм, крайне дорогой и крайне пахучий. Потому что мне показалось, будто запах этого мужчины с каждым вздохом проникал глубоко в легкие.

Молотов совершенно не стесняясь, придвинул стул к столу и потянулся к одинаковым контейнерам, под крышкой в которых были обнаружены салат, яичница с кусочками мяса, каша, блинчики. В этот раз ассортимент был немного иным. И я поняла, что повар добавил сюда блюда, которые предпочитал сам Молотов.

— Вас это забавляет? — догадалась я, проследила взглядом за правой рукой мужчины с зажатой в ней вилкой.

— Меня это питает, — усмехнулся Молотов, а потом взглянул на меня, но так и не притронулся к своей порции завтрака. — Знаешь, Тина. У меня нет времени на то, чтобы ухаживать за женщинами. У меня едва хватает времени на сон. И то не всегда.

Сэм говорил с кривоватой усмешкой. Его взгляд был темным, серьезным, загадочным. А я позволила себе скользнуть глазами по гладко выбритому подбородку и спуститься ниже, на плечи.

— Все верно, Тина, я всю ночь мотался по делам. Не успел переодеться, — словно извиняясь, произнес Сэм. — Но я привык держать слово, Тина Никоновна. А вчера я пообещал тебе завтрак.

А я умудрилась разглядеть легкие морщинки вокруг глаз и рта. И ведь правда, Молотов пусть и выглядел шикарно, а при более внимательном рассмотрении его лица становилось понятно: устал человек.

Я сдалась. Ладно, это всего лишь завтрак. В конце концов, мы не в спальне завтракаем, а в моем кабинете! За стеной дежурит расторопная Анна, а через приемную в нескольких метрах от двери моего кабинета — работает отец.

Одним словом, я понимала, что нахожусь в безопасности.

— Тогда вам не помешает двойная доза кофе, — кивнула я и на свой стакан с бодрящим напитком.

Молотов хмыкнул, но мою порцию оставил мне. А сам быстренько разобрался с едой. Я же без особого энтузиазма ковыряла ложкой кашу. Но зато булочку съела всю. Очень уж вкусной выпечка получилась у кондитера «Эйфории».

— Мне нравятся женщины с хорошим аппетитом, — возобновил Сэм беседу.

— Тогда что вы делаете здесь, Самуил Георгиевич? — усмехнулась я.

— Все просто, — ответил Молотов, его взгляд сделался тяжелым, обволакивающим, дерзким, — Я хочу тебя. На эту ночь.

Я бы подавилась, окажись во рту еда. Это шутка? Нет, Молотов оставался совершенно серьезным.

— Найдите более послушную собачонку, Самуил Георгиевич! — дерзко бросила я.

— Это всего лишь ночь, Тина Вершинская, — парировал Сэм.

— Вы не по адресу, Молотов! — прищурилась я, готовая швырнуть Сэму в лицо его же завтрак. — Думаю, найти шлюху будет не сложно. Отдайте приказ своим амбалам. Приведут любую на ваш вкус.

— Мне не нужна шлюха, Тина, — прищурился Самиул, раздражение мелькнуло во взгляде. — Мне нужна ты.

Я расхохоталась. Самоуверенный тип! Он что, действительно думает, будто я прыгну в его постель?!

— Рад слышать твой смех, девочка, — голос Сэма зазвучал с нотками хрипотцы, с намеком и обещанием. — Он у тебя, кстати, очень красивый.

— Послушайте, Самуил Георгиевич, — решительно проговорила я. — Давайте начистоту. Вы ведь можете получить любую, приложив при этом минимум усилий. Зачем вам девушка, у которой вы не вызываете симпатии?

— И даже так, Тина? — усмехнулся Молотов, скрестил руки на груди, и от этого движения мягкая ткань тонкого свитера натянулась, подчеркнула мускулистую фигуру моего оппонента.

— Именно так, Самуил Георгиевич, — кивнула я, дерзко глядя в карие глаза.

— И чем же я тебе не нравлюсь, Тина Никоновна? — вполне миролюбиво и равнодушно поинтересовался Сэм, но в его взгляде мелькнула сталь.

— Начнем с того, что вы — самоуверенный, жесткий, заносчивый, высокомерный, — перечисляла я, — Это только крошечная часть списка. Но самый главный аргумент в пользу того, что вы мне ни капли не интересны, Самуил Георгиевич, это ваш возраст.

Молотов вскинул брови, рассматривая меня все так же пристально, будто под микроскопом. Я мысленно упрекнула себя в прямолинейности. Взяла и обидела человека, а он меня вон, завтраком кормит уже второй раз за два дня.

Но совесть моя молчала. А я вернулась к своему стакану с кофе.

— Возраст, значит? — протянул Молотов.

— Так точно, — кивнула я, с трудом скрывая триумфальную улыбку.

— Между нами десять лет, Тина Никоновна, — парировал Молотов, — А вот Яшинский гораздо старше меня.

— Какое отношение наш маркетолог имеет к этому разговору? — фыркнула я, но застыла в ожидании.

Да сколько можно! Откуда этому гадкому Молотову известны мои тайны, даже самые крошечные?

— Прямое, — повел плечом Сэм, я отчетливо расслышала, как где-то в карманах завибрировал телефон, но Молотов не двинулся, так и смотрел на меня, изучая, — На прошлой неделе ты обедала с ним. Мило беседовала. Потом вы договорились встретиться вне офиса. И как тебе, Тина? Понравился Яшинский?

Я вздернула подбородок, поддавшись приступу упрямства. Яшинский? Нет, не понравился. Просто приятный собеседник. И да, он был лет на двадцать старше меня. Пусть и выглядел моложаво, уделял много времени своей фигуре, да и одевался стильно.

И пока я придумывала достойный ответ, Молотов поднялся из-за стола и в один шаг оказался передо мной. Я и пискнуть не успела, а крепкие руки уже крутанули кресло так, что я оказалась в ловушке.

Сэм легко обхватил мою талию своими ладонями. Секунда, и я оказалась прижата, расплющена на его груди. А обжигающие ладони накрыли спину и затылок.

— Скоро тебе надоест сопротивляться, девочка, — разобрала я приглушенное бормотание.

А мозг уже стремительно отключался, потому что пьянящий аромат мужчины забивался в ноздри, лишал воли, подчинял мое тело запретным желаниям.

— Не надоест! — заявила я дерзко.

Вместо ответа жадные губы прижались к моему рту. И это был уже совершенно другой поцелуй. Он отличался от того, что Сэм похитил позавчера.

Я бы рухнула на пол, потому что колени подкосились. Пришлось вцепиться руками в тонкую ткань свитера. Я чувствовала, как широкие ладони плавят кожу под одеждой, как мое тело упирается в напряженные мышцы этого нахала, более того, я вполне четко ощущала его возбуждение.

Поцелуй был жадным, диким, настолько эротичным и обещавшим так много, что мое сопротивление постепенно испарилось. У меня хватало сил только на то, чтобы не упасть к ногам этого мужчины.

— Сегодня в девять, Тина, состоится прием в «Эйфории», — хрипло проговорил Сэм, отстранившись ровно настолько, чтобы суметь произнести несколько слов, но жадные и твердые губы все еще касались моего рта при каждом движении. — Всеволод доставит тебя. Будешь хозяйкой.

— Самуил Георгиевич, это, млять, уже даже не смешно! — прошипела я в его губы.

— Тина Вершинская умеет ругаться матом? — усмехнулся Молотов, но рук не разжимал, я все еще практически висела на нем, прижата к напряженному и возбужденному телу, без возможности убежать или скрыться от проницательного карего взгляда.

— Послушайте, Молотов, — начала я, но мой рот тут же был запечатан поцелуем, не менее жадным, горячим, глубоким и выпивающим остатки моего бедного мозга.

— Сегодня. В девять, Тина! — хрипло припечатал Сэм, шумно втянул воздух носом у моего виска и пригрозил: — Ты приедешь в «Эйфорию», либо я приеду к тебе. И тогда все будет иначе.

Как именно «иначе» я не стала уточнять. Понятно и без слов. И во взгляде Молотова плескалось обещание выполнить свою угрозу.

В моих мыслях начали мелькать воображаемые картинки, как Сэм врывается в мою квартиру, разносит там все в щепки и добирается до моего безвольного тела.

На контрасте с грубоватым голосом, полным угроз, руки Молотова аккуратно удерживали мое лицо. Обжигающие, сильные пальцы поглаживали уголок рта и щеку. И это дезориентировало. Выходит, Молотов может быть грубым и одновременно внимательным и нежным.

Это подкупало.

— Хорошо. Я приду, но не буду заниматься с вами сексом! — упрямо вскинула подбородок.

По моей шее тут же прошлись кончики мужских пальцев, посылая миллиард мурашек по всему телу. И все они сосредоточились внизу живота, скрутились в сладкий и напряженный комок.

— Боюсь, сегодня на секс меня не хватит, Тина, — усмехнулся Сэм. — Но спать будем вместе.

Я задохнулась от столь самоуверенного заявления. Но Сэм уже отпустил меня, позволив скользнуть в кресло.

— Какой же вы невыносимый тип! — возмущенно воскликнула я. Так мне показалось. А на деле же пробормотала едва слышно.

— Заканчивай с это чертовой вежливостью, малышка, — грубовато велел Молотов, шагнул спиной назад, но все еще не сводил жадного взгляда с моего рта.

— Вам опять звонят! — подсказала я, пытаясь взять себя в руки.

— Еще раз «выкнешь» мне и я плюну на все планы, — Сэм сжал массивную челюсть и сверкнул недовольным взглядом. — Думаю, твоему отцу не понравится то, как ты будешь покидать этот офис, Тина. На моем плече, шикарной задницей кверху.

— Обязательно грубить, да, Сэм? — вспыхнула я.

— Я давно не мальчик, Тина, да и тебе сопляк ни к чему, — усмехнулся Молотов, а уже перед самой дверью смерил меня жадным взглядом, в котором все еще полыхало сексуальное желание, даже, я бы сказала, голод, и добавил: — К тому же, я тебе нравлюсь, малыш. Иначе ты бы вызвала охрану.

Дверь с тихим щелчком закрылась. Я осталась в кабинете наедине со своими мыслями. И тихим шепотом произнесла вопрос:

— Почему я не вызвала охрану?!

Это был крик моей дезориентированной и растерянной души. Ведь не было раньше вот так. Никогда еще так сильно мне не нравился мужчина, которого я невзлюбила при встрече. И немного боялась. Вернее, боялась я даже не мужчину, а свою реакцию на него.