Колдун

В тот день, вернувшись от экстрасенса, я позвонила Олесе и все ей высказала. Здорово мы с ней поссорились. Это было в субботу. Все воскресенье я сидела дома, расслабляясь и отдыхая. А в понедельник меня едва не сбила машина. Откуда она взялась, понятия не имею. Я специально посмотрела по сторонам, как учили меня с детства. Дорога была пустая. А потом вдруг раздался визг тормозов, и прямо перед собой я увидела ярко-голубой капот. Не буду повторять, кем и как называл меня водитель, скажу только, что ноги мои нещадно дрожали, когда входила в рабочий кабинет. А в мозгу свербела мысль: «Началось!» Что именно началось, я плохо понимала, но отчего-то не сомневалась в этом.

— Олесь, дуешься? — первая пошла я на примирение. Да и слишком я резка была с ней в субботу.

— А ты как думаешь? — буркнула она.

— Ну прости. Что-то на меня нашло…

— Проехали, — махнула рукой подруга.

— Обедать вместе пойдем?

— А то!

Какая же она хорошая, отходчивая!

— Хорошо. Надо поговорить.

— Что-то случилось? — посмотрела на меня Олеся.

— Да, случилось.

За обедом я ей все рассказала. И она повела себя очень похоже на Князя.

— Кать, тебе надо ехать к этому Колдуну!

— Олесь, ну это же у черта на куличках, — приуныла я.

Далеко. Дорого. А у меня и так каждая копейка на счету. Ну не у родителей же занимать! Да и им еще как-то нужно объяснить мой отъезд… И тут я сообразила, что рассуждаю так, словно уже решилась на эту поездку.

В общем, как-то так само собой получилось, что уходила я с работы в двухнедельный отпуск за свой счет. Отправились мы с Олесей прямиком ко мне домой, чтобы заказать билет на самолет до Красноярска. Я-то думала, что в запасе у меня есть еще пара дней, но так получилось, что билет мы купили на завтрашнее утро и даже прошли электронную регистрацию. Сразу же Олеся заставила меня позвонить родителям и соврать, что уезжаю я в командировку. Ну а потом она же помогла мне собрать вещи. Чемодан получился внушительным — упаковала мне туда Олеся мой пуховик, который я уже не носила года три, потому что зимы выдавались теплыми, уги, что тоже пару лет пылились в шкафу, пуховый платок, про который я вообще забыла (его год назад принесла мне мама, когда я слегла со спиной — продуло мне ту где-то знатно), и варежки, что связала мне бабушка.

— Теперь я за тебя спокойна. Ну то есть, замерзнуть не должна, — поправилась Олеся.

На самом деле, она переживала даже больше меня, что еду я не известно куда и к кому. Я же пока и вовсе не отдавала себе отчета, в какую авантюру ввязалась. Но больше мне не хотелось попадать под машину или что похуже. Я хотела жить и ничего не бояться. А с недавних пор я стала бояться всего.

Так! От Олеси я получила строгие инструкции, как вести себя, чтобы люди не приняли меня за лохушку-путешественницу и не захотели облапошить. Выглядеть уверенно, даже если валишься с ног от усталости. Приглядеться сперва, а уже потом задавать вопросы. «Абы к кому с вопросами не лезь, поняла? Сначала прикинь, нормальный ли с виду тот, к кому будешь обращаться. Ну и не мямли, спрашивай по существу!» Вот так напутствовала меня подруга. Я же себя в тот момент чувствовала ребенком.

Обо всем этом я вспоминала, стоя на привокзальной площади автовокзала в Красноярске, куда приехала из аэропорта.

На улице свирепствовал мороз, и даже в той одежде, что взяла с собой, и в которую переоделась в аэропорту, я нещадно мерзла. И куда мне двигаться дальше, понятия не имела. Олеся со знанием дела заверила меня, что обращаться за помощью нужно к пожилым людям, которые не могут не знать о Колдуне. Осталось понять, кто из всех этих снующих мимо меня людей местный, а кто такой же приезжий как и я. Ну и краем ума я понимала, что решилась на что-то несусветное, что грозит мне не известно чем. И если бы не все те сто несчастий, что свалились на меня, разве стояла бы я здесь и сейчас?

— Извините, вы мне не поможете? — обратилась я к проходящему мимо пожилому мужчине.

— Нет, это ты извини меня, девушка. Уж больно тороплюсь, — пробормотал тот и поспешил дальше.

Ничего, бывает. Первый блин комом, как говорится, — решила я и сделала несколько шагов в сторону, утаскивая за собой тяжеленный чемодан. От колесиков на утрамбованном снегу толку было мало.

— Можно побеспокоить вас? — обратилась на этот раз я к женщине, что стояла возле входа в здание вокзала и вроде бы никуда не торопилась.

— Тебе чего? — неожиданно зло зыркнула она на меня.

— Вы местная?

— А тебе какое дело? — насторожилась женщина, я же уже была не рада, что обратилась к ней.

Ну и ответить она не успела — откуда ни возьмись выскочил мужик и проорал:

— Чего застыла?! Бежим, наш автобус отходит через пять минут…

И они побежали. Я же благоразумно решила зайти погреться в вокзал. К тому моменту ног своих я уже не чувствовала. Кто бы знал, что эти уги такие холодные.

В здании вокзала было разве что чуточку теплее и безветренно. Я отыскала глазами батарею и направилась к ней. Каково же было мое разочарование, когда поняла, что та еле теплая. Даже на обогрев рук ее тепла не хватало. Да уж…

Стоя возле батареи, я рассматривала народ. Не так уж его и много тут было, но почти все куда-то спешили и суетились. А потом мой взгляд наткнулся на небольшую кафешку. Тогда я и решила совместить приятное с полезным — выпить кофе и расспросить продавщицу. Она же должна быть местная, не из другого же города она добирается на работу.

— Один кофе, пожалуйста, — начала я издалека.

Лицо продавщицы хоть и казалось мне усталым, но вполне себе дружелюбным.

— Вам какой?

— А давайте капучино, — приветливо улыбнулась я ей.

На самом деле, было мне не до улыбок. Уже вовсю вечерело, а я даже примерно не знала, насколько далеко нахожусь от нужного места. Кроме того, даже если у меня получится добраться сегодня до Колдуна, то он же может меня запросто не принять или вовсе прогнать. Оставалось надеяться, что хотя бы переночевать он меня пустит, не погонит ночью в тайгу. А то ведь его даже предупредить заранее никак нельзя было. Жил он в какой-то глуши без намека на цивилизацию. И телефона у него не было. Князь мне на прощание радостно сообщил, что Колдун никого не принимает, но мужик, вроде, с понятиями. Вот на эти понятия я и рассчитывала.

Пока продавщица делала мой капучино, я все прикидывала, как лучше заговорить с ней на интересующую меня тему. Так ничего и не придумав, сказала первое, что пришло в голову:

— Вы случайно не знаете, как мне попасть к Колдуну?

Женщина так и замерла с моей чашкой в руках. Я же, глядя на то, как дымится кофе, мечтала сделать хоть пару глоточков, чтобы согреться.

— А зачем вам к нему? — отмерла, наконец-то, продавщица и протянула мне чашку. Сразу же обхватила ту руками, чувствуя как по телу заструилось долгожданное тепло.

— Очень надо. По делу, — серьезно отозвалась я. — По очень срочному делу. Вопрос касается жизни и смерти.

— Понятно, — кивнула женщина. — К нему за другим и не идут, — и зачем-то посмотрела на часы. — Вы же приезжая? — уточнила.

— Да, я прилетела издалека.

И ужасно устала, просто вымотана. А еще замерзла, да и проголодалась. Но тут, кроме шоколадок, которые я терпеть не могла, ничего больше и не было. Хорошо, хоть кофе наливают. Довольно вкусный кофе, — поняла я, когда отхлебнула из чашки.

— Через полчаса у меня заканчивается смена. Если подождете меня, то, думаю, смогу вам помочь.

— Конечно, подожду, — с радостью согласилась я.

— Тогда, присядьте где-нибудь. И возьмите хоть конфетку к кофе, — протянула она мне конфету в нарядном фантике.

Больше женщина ничего не добавила. Мне же ничего не оставалось, как устроиться на скамейке неподалеку от ларька и у батареи, от которой было мало толку. И все же, можно считать, что мне повезло, ведь продавщица обещала помочь.

Время пролетело быстро, и я умудрилась не замерзнуть и не заснуть, хоть в сон и клонило от ничегонеделанья.

— Пойдемте, — приблизилась ко мне продавщица, сменившая униформу на дутое пальто с меховым капюшоном.

— Куда? — она что, лично решила меня проводить к Колдуну?

— Отведу вас к тому, кто сможет помочь, — с недоумением посмотрела она на меня. — Или вы передумали? Что для вас же лучше… — чуть тише проговорила, словно вовсе не для меня.

— Нет. Не передумала, — твердо заявила я. В подробности посвящать ее точно не стану, да и не касаются те никого, кроме меня.

— Как скажете, — пожала женщина плечами.

Я тащила за собой чемодан, понимая, что мои бедные руки уже отваливаются. Продавщица сказала, что идти совсем ничего, что дольше прождем автобуса, но шли мы уже минут сорок, и я просто околела на все крепчающем морозе. Ей же хоть бы хны — должно быть, привыкла тут жить и мерзнуть зимами напролет. А может, она и не мерзла вовсе. Я же мечтала о тепле, как о чем-то несбыточном. Иногда мне казалось, что приехала в этот суровый край, чтобы умереть от обморожения.

— Нам сюда, — свернула женщина во двор старенькой пятиэтажки. Я же боялась пока испытывать облегчение. А чемодан свой уже ненавидела всей душой.

Мы зашли в подъезд и остановились перед дверью на первом этаже. Слава богу! — затащить чемодан по лестнице я бы уже не смогла. Женщина позвонила в звонок, и почти сразу же дверь отворилась. На пороге вырос огромный мужик и смотрел он на нас подозрительно.

— Здравствуй, Семен! Как хорошо, что ты не уехал. Возьмешь попутчицу? — указала на меня продавщица.

— Тебе зачем в тайгу? — хмуро посмотрел на меня Семен.

— К Колдуну мне, по делу надо, — путанно произнесла я, вдруг разволновавшись.

— Тебе какая разница, зачем ей! — прикрикнула на него женщина. — Место свободное у тебя есть, а остальное не наше дело. Так возьмешь?

— Да пусть едет, мне-то что, — пожал Семен плечами, впуская меня в коридор. Женщина за мной не последовала.

— Прощай, девушка. И береги себя, — напутствовала меня продавщица перед уходом.

От растерянности и быстроты смены событий я только и успела крикнуть ей в спину «Спасибо!»