Пирожки для принца

Тело словно пронзил слабый разряд электричества. Неожиданно. По ощущениям похоже на что-то из физиотерапии, когда мышцы сокращаются сами по себе. Не очень приятно, но терпимо.

— Ты что творишь, негодяйка? — судя по взгляду, приставленная к ней соглядатайша — как там ее? — была в бешенстве.

Соня стала перебирать в уме все свои возможные проколы. Ворвалась к принцу в спальню? Не поклонилась должным образом? Что еще? Остается надеяться, что за такие вольности тут нет особых наказаний.

— А что я творю? — глупо гадать, лучше спросить напрямую.

Кларина схватила ее за руку и потащила по коридору. Остановилась она только в комнате. Выгнала прочь девушек, занятых, кажется, влажной уборкой; убедилась, что дверь закрыта, и, понизив голос, спросила:

— Ты кого там прокляла?

Час от часу не легче! Вот уж чего Соня не думала делать никогда в жизни, так это кого-то проклинать.

— Никого! И в мыслях не было, — совершенно честно ответила она.

Тетка недобро зыркнула на нее.

— Так уж и не было. Аж иглы красные полетели!

Что-то странное старушке мерещится. Соня никаких игл не видела, так что просто пожала плечами в надежде, что эта странная беседа сойдет на нет сама собой. Но Кларина не собиралась оставлять ее в покое:

— Вспоминай, о чем думала! Кому зла желала, когда его высочество уходить засобирался?

Не отвяжется ведь! Соня задумалась. Вроде бы она тогда крепко переживала, что ничего об этом чертовом мире не знает, а объяснять ей никто не торопится, и недобрым словом вспоминала представителя агентства.

Точно, вот оно!

— Я подумала, — тихо проговорила она, — что неплохо бы, чтобы у представителя агентства кошелек украли. Ну, чтобы он того… из запоя-то… — она зажмурилась, ожидая на свою голову нового потока ругани и недовольства. Но тетка вздохнула с облегчением.

— Хвала Оракулу! Этот из ваших, мало чего понимает. Может, и не догадается, что это порча, когда кошелек сопрут.

— Сопрут? Это же не обязательно. Может, обойдется? Я же просто так, в сердцах подумала.

— Обойдется! — усмехнулась Кларина. — Ты, девка, вот что. Если такая горячая, то думай, что думаешь. Особенно когда злишься на кого-то. И зла людям так запросто не желай, а то не успеешь оглянуться — и вместо царской опочивальни в серой башне окажешься. Тут с этим строго.

Думай, что думаешь, — легко сказать!

— Как же мне это контролировать? Оно же само…

— А ты когда злишься — злись на то, что есть. Вот думаешь о человеке плохо — и думай: такой-то нехороший, такое-то сделал. Ох и злюсь же я на него! А вот всяких «чтоб его кондрашка взяла» — не смей! Дар у тебя недюжинный, я смотрю. Но это палка о двух концах. Не справишься — доведет до беды.

Соня притихла. Дар у нее… Просто голова кругом от этого всего.

Но с даром она после разберется. А вот то, что сварливая тетка жизни ее учит, проявляет что-то похожее на заботу, — это хорошо. Может, не такая она и противная. И раз уж у них идет вполне себе мирная беседа, надо попытаться что-нибудь разузнать.

— Скажите, Кларина, а вот те девушки… невесты, которые до меня сюда прибывали… что с ними стало? — осторожно спросила она. — Куда они делись?

Та округлила глаза:

— А куда они денутся? Сидят во дворце, деньги казенные на наряды переводят, пока есть такая возможность, — о девушках она говорила без особой приязни.

— И сколько их тут?

— Так трое уже. Ты вот четвертая, только тебя и не хватало.

— А для чего не хватало? — продолжала допытываться Соня. Но, кажется, лимит терпения Кларины был исчерпан.

— Это я тебе полдня буду рассказывать, что да как. А у меня дел полно, надо к свадьбе готовиться.

К четвертой, ага. Эта информация не желала укладываться в голове. Принц — многоженец?

— И вообще, — продолжала Кларина, — без кошелька твой представитель долго не погуляет. Может, завтра к вечеру у него все и спросишь.

— А свадьба когда?

Кларина уже направлялась к выходу, но остановилась и ответила:

— Послезавтра.

Час от часу не легче!

В голове у Сони начал вырисовываться кое-какой план, но для его реализации нужно было кровь из носу задать тетке еще один вопрос.

— Распоследненький вопросик! Честное слово!

— Ну что? — тетка недовольно остановилась возле самых дверей.

— А если мне что-то понадобится: еда там, или наряды, или замок посмотреть — к кому мне обращаться? Вы так заняты…

— А полную комнату горничных девок ты не видела? Ты ж принцева невеста, вот и пользуйся. Пока есть возможность.

Это «пока» оптимизма не внушало. Поэтому пользоваться необходимо как можно быстрее.

Девушки-горничные появились в комнате через несколько минут, и Соня бодро начала отдавать распоряжения и задавать вопросы.

— Ну-ка, скажи мне, милочка, какой спиртной напиток у вас тут самый крепкий?

— Ореховая настойка, — растерянно проговорила та.

— А принеси-ка мне бутыль, да побольше.

— Бутыль?

— Ну графин, кувшин… во что тут у вас выпивку наливают?

Девушка кивнула и тут же скрылась за дверью. Вторая смотрела на Соню испуганно. В принципе, такую реакцию можно понять. Вряд ли предыдущие невесты с первых минут пребывания в замке решали уйти в запой.

Предыдущие невесты… так вот почему принц такой невозмутимый. Он тут, похоже, каждую неделю женится. А когда у тебя три жены уже есть, четвертая свадьба — не такое уж и великое событие. А вот почему новоиспеченные супруги в замке временно и чем это ей грозит в будущем, надо выяснить как можно быстрее. И для этого все средства хороши.

Дверь приоткрылась, и в комнату скользнула девушка горничная. В руках у нее была полуторалитровая глиняная амфора.

— Вы собираетесь все это пить? — с ужасом спросила она.

— Что я собираюсь, не твоего ума дело, — отрезала Соня. Не хватало еще, чтобы о ее плане раньше времени узнала Кларина. — А вот скажи-ка ты мне, где сейчас представитель агентства?

— Как где? Они у себя во флигеле, гневаться изволят и о бренности бытия рассуждать. У них, говорят, деньги украли.

Соня чуть удержалась от того, чтобы присвистнуть. Быстро же ее проклятие сбылось — и получаса не прошло.

— Проводи-ка меня туда, и сейчас же, — распорядилась она. Главное, чтобы звучало убедительно. Кто знает, может, принцессам во всякие флигели ходить не положено, а скажешь поувереннее — и не успеет задуматься, поспешит исполнить приказ.

Какое-то время в глазах девушки еще плескалось сомнение.

— Чего стоим, кого ждем? — прикрикнула Соня, ругая себя на чем свет стоит, что запугивает бедняжку.

Так, ругать себя нельзя, а то опять красные иглы посыплются, и сляжет она от неизвестной болезни.

Девушка дважды хлопнула глазами и испуганно проговорила:

— Пойдемте, конечно, я покажу дорогу.

Соня облегченно вздохнула: так-то лучше. План ее прост, понятен, а главное, основан на знании жизни. Вытащить что-нибудь завтра из умирающего от похмелья злого представителя будет очень трудно; он постарается отделаться от нее как можно быстрее, чтобы спокойно выпить свой аспирин — или что тут у них вместо аспирина. А вот если прийти к нему сейчас с горячительным, когда у него самого на новую порцию денег нет — то в хорошей компании и под рюмочку, глядишь, что-то да получится выведать.

Они вышли в замковый двор, и впервые Соня увидела свое временное место жительства снаружи. Ничего особенного: каменные башни, высоченная стена, двор выложен камнями, пристройки — в общем, каждый, кто хоть раз смотрел хоть какой-нибудь исторический или фэнтезийный фильм, что-то такое при слове «замок» и представляет. Можно представить еще и белокаменные палаты, но с ее точки зрения это ужасно непрактично: больно уж маркие.

Пока Соня шла через двор, подметая подолом камни, все на нее оглядывались. Видно, она все-таки нарушила какие-то местные правила приличия. Ну да и черт с ними. Она вообще здесь задерживаться не собирается. Быть четвертой женой в каком-то средневековом мире, да еще и временно — нужно очень хотеть замуж за принца, чтобы на такое согласиться.

Девушка остановилась перед дверью одной из пристроек.

— Вы простите, ваша светлость, но дальше я не пойду. Больно суров представитель, когда трезвеет.

Суров? Ну посмотрим. Соня возлагала большие надежды на универсальный смягчитель сердец, закупоренный в амфоре.

В комнате был беспорядок. Кровать разворошена, вещи разбросаны, на столе — пустые стаканы и остатки какой-то закуски. За столом сидел заспанный мужичок с мутными глазами. Лет ему чуть за сорок, а может, на самом деле и меньше. После запоя всем чуть за сорок, кроме тех, кому и за пятьдесят.

— Здравствуйте, я Соня. Вы меня ждали.

Она увидела, как мутные глаза наливаются кровью.

— Да у меня из-за тебя!.. — не слишком внятно артикулируя, начал он.

Но Соня не дала этой пламенной речи случиться. Твердым движением она поставила амфору на стол. Нашла два стакана почище, протерла их платочком и пристроила рядом.

Мужичок передумал орать. Он наблюдал за ее действиями, затаив дыхание.

— Поговорить надо, — сказала она и плеснула по капельке в каждый стакан.

Взгляд представителя агентства просветлел; кажется, в уголке правого глаза даже блеснула чистая слеза благодарности.

— Тебя как звать-то? Меня — Соня, но, думаю, ты знаешь.

— Толик, — зардевшись, ответил он.

— Ну, за знакомство, Толик!

Соня удовлетворенно выдохнула. Наконец-то она хоть что-то узнает!