Странникс. Шафрановые одежды. Бурятия и Монголия

Православие, ислам, иудаизм… Какое множество религий существует в нашем мире! А кто-то говорит, что в них лишь имена да названия разные. Что тогда в них общего?..

Об этом были мои мысли раньше — до того, как я стал атеистом. Ведь именно будучи атеистом я встретил замечательного учителя — геше Джампа Тинлея, буддийского монаха с докторской степенью геше. В то время Геше-ла, как мы почтительно называли его, снял с себя обеты монаха и стал вести мирскую жизнь, внешне ничем не отличавшуюся от монашеской. Исключение составляли только одежды: шафранового цвета, они всё же были мирские. А к моменту моего путешествия из Екатеринбурга в Улан-Удэ он завёл семью. Учитель показывал нам пример на собственной жизни, и это было лучшее, что он мог нам дать.

Но вернёмся к моему прошлому. Мои метания начались ещё в подростковом возрасте и были примерно в таком порядке: православие, эзотерика, бахаи, иудаизм, оккультизм… Когда я окунался в историю и докапывался до каких-нибудь… хм… не очень хороших фактов, связанных с насилием, массовыми убийствами, жертвоприношениями и так далее, я разочаровывался. И искал дальше. Думаю, через подобные искания проходил каждый из нас.

Но что больше всего меня смущало на фоне внешней доброты и привлекательности многих мировых религий? Практически во всех них утверждается существование создателя-всего-сущего — Творца, самой доброй и справедливой сущности во всей Вселенной, в то же время обрекшей большинство населения Земли на мучительное существование и гибель от бесконечных войн, болезней и катаклизмов.

Также в большинстве мировых религий имеется много общих черт, например, мысль, что к погибели ведут широкие врата, а к спасению лишь узкие тропинки. Что все души должны пройти через Страшный Суд. Что рай находится на небесах, а ад где-то внизу, под землёй. И так далее. Во многих религиях имеется весьма схожее понятие о загробной жизни, «жизни после смерти», жизни «потусторонней», и понятие о цели нашей земной жизни, нашего бытия. Всё это общеизвестно. Главное же утверждение всех религий состоит в том, что все мы — грешники…

«Худший грешник из всех существующих лицемеров тот, кто устраивает из религии жульничество».

Р. Хайнлайн «Чужак в чужой стране».

Любая религия, как писал ранее известный теоретик В. Н. Комаров, складывается из трёх основных элементов. Главный из них — вера в бога, в сверхъестественное, которая связывает верующего с воображаемым божеством. Второй элемент — религиозная «теория», то есть совокупность теоретических положений религиозного учения. И, наконец, третий — религиозный культ, система различных религиозных обрядов. Словом, все религии равны в своей сути.

Вера… А символ веры — крест?

«Как это ни странно, но приходится признать бесспорный факт: крест как священный символ использовался задолго до рождения Христа и до сих пор служит религиозным символом в странах, на которые не распространяется влияние Церкви. […] Древнегреческий Бахус, тирский Таммуз, халдейский Бел и скандинавский О́дин — символы всех этих божеств имели крестообразную форму».

«Крест в обрядах, архитектуре и искусстве». Лондон, 1900, стр.1 / Tyack G. S., «The Cross in Ritual, Architecture, and Art».

Действительно, крест встречается во многих культурах, а также в раннехристианских храмах. Так, при осмотре древнегреческого города Книдоса (на турецком полуострове Датча) в 2004 году мною была найдена Малоазийская базилика и другие храмы. Эту раннехристианскую церковь украшали мраморные плиты с изображениями крестов и других фигур. В слоях почвы на глубине около двух метров мы с коллегой нашли множество глиняных черепков, а также несколько монет, датируемых III в. до н.э. — II в. н. э. Наиболее интересные наши находки представляли собой мраморные плиты. Большинство фигур являлись раннехристианскими простейшими формами крестов, а одна фигура напоминала более позднюю «плетёнку». Самая же интересная фигура, как нам показалось, была похожа на якорный крест или солярный знак, один из вариантов солнечной свастики. Отчетливо были видны лучи, напоминающие стилизованные буквы «L».

Вот только человека на кресте там не было. Он появится позже, в IV веке н.э.

«Веруем во Единого Бога, Отца, Вседержителя, Творца всего видимого и невидимого. И во Единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, рожденного от Отца, Единородного, то есть из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворённого, единосущного Отцу, через Которого все произошло как на небе, так и на земле. Нас ради человеков и нашего ради спасения сошедшего и воплотившегося, вочеловечившегося, страдавшего и воскресшего в третий день, восшедшего на небеса и грядущего судить живых и мёртвых. И в Святого Духа».

Никейское определение.

Итак, Первый Вселенский Собор, названный Никейским, назначил Иисуса Христа сыном Бога. Так Иисус, подвешенный на кресте, становится символом веры.

«Все равно ты должен знать, какими […] бывают распятия, особенно те, что в церквях… […] Но плохое изображение на многих людей оказывает то же воздействие, что и хорошее. Они же не видят недостатков, видят лишь символ, вызывающий в них глубочайшие переживания. Распятие напоминает им Агонию и Самопожертвование Бога».

Р. Хайнлайн «Чужак в чужой стране».

И вряд ли кто усомнится теперь в том, что когда-то было всё по-другому. Слепая вера затмевает сознание… а знание — да кому оно нужно!

Без веры нет религии. Её характерной чертой является предпочтение, отдаваемое человеком слепой вере перед знанием, причем слепой вере, принципиально не нуждающейся ни в каких экспериментальных или теоретических доказательствах, более того, заведомо игнорирующей любой практический опыт и любые доводы разума, если они противоречат религиозным положениям. Слепая вера сохраняется даже в тех случаях, когда она вступает в очевидные противоречия со здравым смыслом, элементарной логикой и реальным положением вещей. Именно по этой причине религиозные люди легко мирятся с многочисленными внутренними противоречиями религиозных учений, а также полным отсутствием каких-либо убедительных практических подтверждений религиозных представлений.

«Религия есть опиум народа».

К. Маркс, Ф. Энгельс.

Наиболее печальна убежденность верующих людей в абсолютной непогрешимости религиозного учения, в его истинности и завершённости. Такие люди абсолютно не понимают объективности науки, наоборот — они усматривают её недостоверность и будто бы неспособность проникать в сущность вещей. Они во всём видят признаки сверхъестественного, даже в собственном существовании. Интересную цитату по этому поводу приводит В. Н. Комаров в своем труде «Наука и миф»:

«…Бог стал для меня больше, чем отцом. Никогда не наказывал меня, а если мне чего-то сильно хотелось, он всегда устраивал, чтобы это сбывалось…»

Итак, можно сделать вывод о том, что в основе всех религий лежит вера в существование некой высшей, стоящей над материей и человеком всемогущей сверхъестественной силы, которая будто бы сотворила весь материальный мир вместе с его законами, управляет им по собственному желанию и усмотрению, определяет судьбы людей.

Сила эта, согласно убеждению верующих, непостижима обычными средствами — познавать её можно лишь с помощью особых приёмов, выходящих за пределы практической деятельности людей. Например, с помощью божественного откровения, когда бог «озаряет» того или иного человека, являясь ему «собственной персоной» или посылая кого-либо из своих «подручных» для сообщения определённых сведений…

А как же последнее вещественное доказательство всех религий — плащаница? Мне кажется, на этом уже не одно поколение «зубы съело»: «доказательство» столько раз объявлялось фиктивным, что уже и не сосчитать. Тело, завёрнутое в неё, многими авторитетными исследователями относилось к VIII веку…

На этом я закончу свою «ярмарку тщеславия» и попрошу своих читателей только об одном: спокойствие и ещё раз спокойствие! Мы едем дальше.