Привет! Я вернулся

Настя

Утром я, как обычно, проснулась, приняла душ и начала готовить завтрак. Матвей еще спал, и я не удержалась, надела его футболку.

Мне так не хотелось расставаться с его запахом… Футболка как будто продолжает обнимать меня, пока его нет рядом.

Я вдруг подумала: надо ее украсть. Когда он уедет, я буду ее носить и вспоминать наши невероятные ночи.

От этих мыслей сердце защемило. К глазам подступили слезы.

Так, спокойно!

Да, он уедет. Он тут ненадолго. Пройдет месячный курс терапии, и отправится домой. Я это знала с самого начала. У меня не было иллюзий…

Я, так же как и он, просто хотела немного сойти с ума. Мне это полезно. После шести-то месяцев воздержания. Я уже почти начала превращаться в старую деву!

У меня не было иллюзий, но сейчас они появились. Потому что Матвей уже вторую ночь ночует у меня. Потому что он забил мой холодильник и, как будто, обосновался здесь надолго.

Он строит мне новую беседку!

И все равно — я не должна ни на что надеяться.

Не должна. Но надеюсь.

Потому что я женщина. Мне двадцать семь. Я хочу нормальных отношений. Хочу семью…

Я слышу скрип двери и шум воды в ванной. Через некоторое время — шаги за спиной. Даже по походке слышно, что Матвей прихрамывает. Но с тростью уже не ходит. Во всяком случае, дома. На дальние расстояние ему, пожалуй, еще тяжело передвигаться без поддержки.

Так, это во мне проснулся медик. А я сейчас — сексуальная девушка.

Матвей приближается.

Я изо всех сил втягиваю живот, расправляю плечи, выставляя грудь вперед. И улыбаюсь. Приветливой легкомысленной улыбкой.

— Садись, каша почти готова, — говорю я.

Мне так приятно кормить его завтраком! У меня давно не ночевал мужчина. Я так давно ни о ком не заботилась… Я наслаждаюсь каждым мгновением!

Но Матвей все портит.

— Я что, гусь, зерном питаться? — выдает он.

— Не любишь кашу? — растерянно лепечу я.

Ну да, конечно. Вчера я оставляла ему кашу и сырники, и кашу он есть не стал.

— Не-а.

— А что ты ешь на завтрак? Я тут еще тесто для блинов развела…

— Я ем мясо, — рычит Матвей. — На завтрак, обед и ужин.

— Ладно, я сейчас…

— Кстати, сегодня привезут мангал, — выдает он. — Вечером у нас шашлык.

Он снова остается у меня…

По сердцу разливается тепло.

Матвей вскакивает со стула, отодвигает меня от плиты.

— Отойди, женщина.

Увеличивает огонь под сковородой, на которой я собиралась печь блины и достает из холодильника бекон.

— Сиди, отдыхай, — говорит он. — Я накормлю тебя настоящим диким завтраком.

— Диким? — смеюсь я.

— Ночью ты была дикой тигрицей, — ухмыляется он, вгоняя меня в краску. — Тебе тоже нужно мясо.

А потом добавляет с отвращением:

— Каша! Больше никогда не корми меня кашей.

Это звучит так, как будто у нас еще много завтраков впереди. Как будто у нас есть будущее…

Да нет, он не имел в виду ничего такого, уговариваю себя я. Это просто слова. Наше будущее — ближайшие три недели. Максимум.

Если я не надоем ему раньше. Что вполне возможно.

Такой мужчина…

Чудо, что он обратил внимание на меня!

Я любуюсь им. Он сейчас занят, на меня не смотрит, и я могу беспрепятственно разглядывать его упругую задницу, которую прикрывают лишь боксеры. Его мощную прокачанную спину. Его руки, которые ночью меня обнимали…

И шрам на бедре, от созерцания которого у меня щемит сердце….

— Нравится? — внезапно выдает Матвей.

— Что? — смущаюсь я.

Я зависла, не заметила, что он обернулся и смотрит на меня.

— Да, нравится, — отвечаю я, преодолев неловкость.

А чего тут скрывать?

Матвей удовлетворенно хмыкает, а потом задает неожиданный вопрос:

— Это твой дом или ты его снимаешь?

— Мой, — отвечаю я. — От бабушки достался.

Обычно я добираюсь на работу на автобусе, но сегодня Матвей подвозит меня на машине. Которую он арендовал на время пребывания в нашем городке.

— Высади меня пораньше, — прошу я. — Пройдусь пешком.

— Это еще зачем?

— Не хочу, чтобы нас видели вместе.

— А тебе не все равно?

— Нет, мне не все равно! Ты уедешь, а я останусь.

— Да, ты права, — соглашается Матвей. — Не будем портить твою репутацию порочными связями.

Я выхожу из машины.

Матвей уезжает.

Мне нужно пройти пятьсот метров. И они кажутся невероятно долгими.

Потому что на мои плечи ложится тяжесть разочарования. Вполне предсказуемого, но все равно непереносимого.

Он не возражал.

Он уедет. У него нет никаких планов на будущее…

А чего я хотела? Что через два дня он предложит мне руку и сердце?

Это было бы очень глупо!

Но на самом деле — да. Уж себе-то я могу признаться. Я хотела именно этого. Я бы согласилась в ту же секунду.

Я уже начала придумывать имена нашим детям!