Выбор сердца. Жертва ведьминской любви

— Это плохая идея. Отвратительная. Даже опасная! — мрачным взглядом наблюдая за моим спешным сбором вещей, ворчит мама.

— А у неё разве есть выбор? Как еще Мари быть рядом с «выбором сердца»? — чуть раздраженно спрашивает Ба у дочери.

— Мы что-нибудь придумаем, — совершенно не уверенно отвечает мама.

— Придумает она. Что тут придумаешь-то? Твоей дочери достался не простой человеческий мужчина, а демон. Его чарами не удержишь и на себе не женишь. Выход только соблазнить и влюбить. Последовательность не обязательно такая, — заметив мой недобрый взгляд, поспешно уточняет Ба.

После того, как мне добрую неделю пришлось провести в ведьминском лесу, у дальних родственничков, выслушивая бесконечные наставления о необходимости следовать вековым традициям и участвовать в противных ритуалах, характер мой заметно подпортился. Меня сейчас только тронь, и взорвусь.

— Да что ведьме делать в человеческой академии? — всплеснув от эмоций руками, спрашивает мама. Обычно она в нашей семье, не считая меня, самая спокойная и адекватная. Но не в этот раз. — Чему её там учить будут? Всё, что должна знать настоящая потомственная ведьма, Марисса уже знает и умеет.

— Не всё, — флегматично вставляет Энесса, сидя на моей кровати и разглядывая свой новый ярко-зеленый маникюр. — Соблазнять и использовать чары очарования она так и не научилась.

Вот далось ей это соблазнение?! Каждый раз меня тычет им. И с демоном всё равно чары не сработают, так на кой они мне сдались?!

— Брысь с моей кровати, — замахнувшись штанами, что держала сейчас в руках, на вредную поганку, по ошибке считающуюся моей сестрой, сквозь зубы шиплю я.

Фыркнув в ответ, Энесса грациозно слезает с кровати и забирается на диван, стоящий у окна.

— Она едет туда не учиться, а охотиться! — пропустив мимо ушей слова Нессы, говорит бабушка обеспокоенной дочери.

— Охотиться на демона! На взрослого сильного демона, почти не поддающегося нашим чарам.

— Мари и без чар справится. Охмурит его, оглянуться не успеет, — с такой уверенностью и верой в меня говорит Ба, что даже я удивленно на неё смотрю замерев.

Она вообще обо мне говорит или о себе? Чтобы окрутить демона мне и пары месяцев, наверное, не хватит.

— Ну, может, и не так быстро, — хорошо подумав, идёт на попятную Ба, — но я верю, что Марисса справится и женит на себе демонюку.

Женю, у меня выбора нет.

На высказывание бабушки мама недовольно поджимает губы, но молчит. Понимает, что бесполезно с ней спорить. У бабушки многолетний опыт и упорства на десяток ведьм хватит. Её не победить.

Да и мне без своего «неидеального» будет плохо, мамочка понимает. Поэтому скрепя сердце отпускает из безопасного семейного гнезда.

— Ну что, дочка, собралась? — заходя в мою спальню, игнорируя недовольное, но уже привычное фырканье бабушки при виде зятя, спрашивает у меня отец.

— Почти, — быстро затолкав в сумку последние две фривольные сорочки, подаренные мне заботливой ба, упрямо настаивающей на необходимости их взять с собой в академию, где, как оказалось, преподаёт мой будущий супруг, отвечаю с улыбкой самому терпеливому и понимающему мужчине в мире.

— Умница. Держи деньги на расходы, — отец протягивает мне два больших, доверху наполненных увесистых кошеля, взяв которые я тут же прячу в недрах своей сумки, почти на самое дно, туда, где лежит моя тщательно оберегаемая книга заклинаний, под завистливым взглядом сестры.

Надо еще защиту наложить, а то знаю я Нессу, глазом моргнуть не успею, как она стащит что-нибудь.

— Спасибо, папочка, — быстро чмокаю отца в гладкую щёку, после того как привычным, отработанным за годы до автоматизма жестом накладываю защиту на свой багаж.

Моя благодарность в виде поцелуя трогает отца. Мы, ведьмы, не любим излишнее проявление чувств. И не любим, когда нарушают наши личные границы. Поэтому для папы такой душевный, нежный порыв, бывающий крайне редко, безумно приятен.

— Было бы за что «спасибо» говорить, — ворчит Ба так тихо, что все её прекрасно слышат.

— Мам!

— Что «мам»?! Что я такого сказала? — почти натурально не понимает хитрая ведьма.

— Ты знаешь что, — складывая руки на груди, одаривая Ба осуждающе-возмущенным взглядом, говорит наша с Несси мама. — Хватит доставать моего мужа!

— Не надо было за него замуж выходить, тогда я и не доставала бы его! — отрезает Ба. — Он даже не выбор сердца. Зачем он тебе сдался?!

— Захотела и вышла! Это только моё дело! — мгновенно заводиться мама.

— Да лучше бы ты гарем захотела, как все нормальные ведьмы!

— Это пережиток прошлого. Вы, ведьмы старого поколения, помешались на своих гаремах! Развратницы неугомонные! Всё вам мало!

— Старые? — хватается за сердце Ба. — Это я старая? Да как у тебя язык не отсох такое матери говорить?!

— Не отсох, как видишь, — ехидно отвечает мама, в последний момент, сдержавшись, не показав язык ба.

Сдержалась она только из-за нашего с Нессой присутствия, уверена. Не хочет дурной пример подавать.

— Сейчас отсохнет! — угрожает обиженная Ба дочери, и тут вовремя решает вмешаться папа.

Он всегда знает, когда нужно вмешаться, чтобы предотвратить грандиозный, перерастающий в швыряние заклинаниями скандал.

Кстати наш старший, сейчас гостящий у дедушки по отцовской линии, брат перенял эту черту у него. Кристиан тоже умеет мастерски с минимальными потерями останавливать назревающие скандалы. Брат, не единожды разнимал нас с Нессой, вечно надсмехающейся над моей тягой к знаниям и экспериментам до того момента, как мы всерьез начинали злиться друг на друга.

— Дорогая, успокойся. Пусть твоя многоуважаемая мать говорит, что ей вздумается. Я давно научился не слушать, когда она открывает рот в мою сторону, — подходя к маме и обнимая её за плечи, успокаивающе говорит папа. Тем самым переведя огонь, пылающий в глазах Ба, на себя.

— Кто-то что-то сказал? — издевательски спрашивает Ба, наигранно оглядываясь по сторонам.

— Неужели вас стал слух подводить? Какая досада… Но такое бывает. С возрастом… — опасно балансируя на грани, с усмешкой говорит папочка.

— Ты что, бессмертием обзавелся? — прищурив зеленые глаза, с интересом спрашивает Ба у зятя.

— Иммунитетом, — широко обезоруживающе улыбаясь, отзывается отец.

Его улыбка действует и на Ба, хотя она и пытается это скрыть. Показательно презрительно фыркает, тем самым завершая спор. Её внимание снова сосредотачивается на мне.

— Помни, что хоть чары на демона не действуют, перед женской красотой и хитростью даже ему не устоять, — говорит мне Ба, а за её спиной раздается ироничный смешок отца. Заскрипев зубами, бабушка стоически игнорирует зятя.

Я же послушно киваю. Запомню. Всё, что бабушка говорит, запомню, но навряд ли применю на практике.

У меня опыта маловато, точнее, вообще нет, чтобы хитрить и красотой сражать наповал демоническую особь мужского пола.

Буду действовать интуитивно, по ситуации. Глядишь, вдруг что дельного в голову придёт.

Сейчас же главное — в академию поступить, на факультет, где мой «неидеальный» преподает.

— Мари, помни о законах, — напоминает мама о важном на её взгляд.

— Если она будет соблюдать законы этого королевства, то так и помрёт старой девой! И демона своего не завоюет! — раздраженно цедит Ба. Её бесит всё, что ущемляет свободу ведьм. — Слушай меня, детка, мужики всех рас падки на красивых женщин. А мы, ведьмы, от природы совершенны и неотразимы. Пользуйся щедрым даром Халиты и моими подарками, и тогда демонюка будет у твоих ног ползать.

Раздаётся новый, на этот раз скептический смешок отца, и Ба, повернув голову к мужу дочери, сладким, с нотками угрозы голосом спрашивает:

— Что-то хочешь сказать, дорогой зять?

— Только то, что такая потомственная ведьма, как вы, плохого не посоветует, — быстро соображает папочка и дарит Ба самую лучшую из своего арсенала улыбку.

— Паршивец, — восхищенно произносит бабушка себе под нос, отворачиваясь.

Смотрю на папу с гордостью и уважением. Только у него и у Кристиана получается так мастерски избегать бабушкиного гнева. Поймав мой взгляд, папа подмигивает, а потом говорит:

— Слушай своё сердце и свою интуицию, Мари. И тогда всё будет хорошо.

Благодарно улыбаюсь родителю готовому всегда оказать поддержку.

— Давайте уже прощаться, что ли. Я устала тут торчать, — доносится от всеми позабытой Энессы, которая успела вздремнуть на моём диване, пока мне давали жизненные советы.

— Несса права, мне пора в академию, — с радостью цепляюсь я за возможность завершить семейный сбор в своей комнате.

— Будь осторожна, милая, — с тревогой в глазах говорит мне мама.

— Удачи, дочка, — это от отца.

— Не опозорь наш славный ведьминский род, — бросает сестра по пути к выходу.

— Мари, если что-то пойдет не так, ты всегда можешь попросить нашей помощи. Вместе нам всё по силам. Не забывай об этом, — последней говорит напутственную речь Ба. После чего вся наша почти дружная семья покидает комнату, давая мне время собраться с мыслями перед отправкой в академию.

Тяжело вздохнув, опускаюсь на край кровати. Я буду скучать по дому. И по родным. Даже по язвительной Энессе.

«Забыла про меня?» — вальяжной походкой царя всех фамильяров в мою комнату входит Снеж, не дав мне насладиться одиночеством.

Белый, до невозможности пушистый, имеющий скверный характер и небесно-голубой чарующий взгляд кот. Мой личный фамильяр и головная боль.

— Про тебя невозможно забыть, — хмыкнув, отвечаю ему. И мысленно про себя добавляю: «Даже если очень захочется».

Слежу за тем, как Снеж, запрыгнув на кровать, подходит к моей сумке, лапкой чуть приоткрывает не до конца закрытый замок и, заглянув внутрь, подцепив острым когтем, вытаскивает наружу кусочек ярко-красной кружевной ткани. Морщит усатый нос и ворчливо говорит:

«Снова старая развратница склоняет тебя на путь куртизанок и ведьм?»

— Вообще-то я и есть ведьма, — напоминаю забывчивому моему.

«Ты у меня особенная ведьма. Интеллигентная. В единственном экземпляре. Ты и разврат вещи несовместимые».

Я так не считала, но разумно промолчала, чтобы не начинать спор.

Сняв с когтя Снежа сорочку, заталкиваю обратно и застегиваю до конца молнию на сумке, чтобы у любопытного фамильяра не возникло соблазна снова залезть в сумку с ревизией.

«Волнуешься?» — проследив за моими действиями, спрашивает Снеж.

— Волнуюсь, — сознаюсь я.

Ведь в неизвестность отправляюсь. Что там меня ждёт?

Мы, ведьмы, предпочитаем уединенный, скрытный образ жизни. Чужаков, если только это не привлекательные мужчины, мы не жалуем. С другими расами практически не контактируем и на свою территорию пускаем редко и неохотно. Только в крайнем, выгодном для нас случае.

Поэтому я и волновалась, ведь мне предстояло общаться с теми, о ком я толком ничего не знала.

«Прорвёмся, не боись. Я ж с тобой буду», — поддерживает меня фамильяр.

Благодарно улыбаюсь ему. Снеж прав, он будет рядом, значит, нечего страшиться. Когда мы вместе с ним, бояться нужно нас.

Характер у меня не сахарный, портится сто раз на дню, особенно когда фамильяр своевольничает за моей спиной и решает за меня, что будет лучше. В такие моменты домашние прячутся по углам. Ведь, несмотря на мой часто спокойный и уравновешенный характер, в такие моменты я становлюсь истинной ведьмой в самом скверном проявлении своей сути. Могу на эмоциях проклясть, порчу навести, облысение наслать и много еще чего, что в тот момент взбредёт в мою голову. В этом я сильна как никто из нашей семьи.

Снеж, приподнявшись на задних лапах, ведет ухом. К чему-то прислушивается, а потом говорит:

«Нам пора, портал сейчас откроют. Бери сумки и спускайся вниз», — спрыгнув с постели, фамильяр первым покидает комнату.

Встаю с кровати, беру сумку, окидываю прощальным взглядом полюбившуюся мне комнату и спускаюсь вниз.

Пора отправляться на охоту. Держись, мой ненаглядный неидеальный демон. Твоя судьба идёт к тебе!