Сестра моей жены

Я встаю рано утром. Лариса еще спит. Легонько, чтобы не разбудить, целую ее в щеку и иду в душ. Облачаюсь в свою рабочую спецодежду: белая рубашка, дорогой костюм и галстук и иду на кухню выпить кофе в тишине и одиночестве перед тем, как покину дом. Я всегда завтракаю один. Концентрируюсь на предстоящей работе и знакомлюсь со списком встреч, который подготовила мой секретарь.

Ларисы, по ее словам, непримиримая «сова». Она спит до десяти и каждый раз, покупая билеты на самолет, я вынужден отказываться от ранних рейсов, потому что слушать ее жалобы на то, что я не дал ей поспать, просто невыносимо.

— Доброе утро, — слышу я, заходя на кухню. Поднимаю глаза — Моника. По комнате опять расстилается аромат иланг-иланга. А она опять в этом объемном махровом халате. Она и спала в нем что ли? Выглядит она так, как будто мы и не расставались. Только волосы сегодня сухие и мягкими локонами ложатся на плечи.

Я вглядываюсь в ее глаза, пытаясь найти признаки обиды за вчерашнее. Тщетно. Ее взгляд открытый и дружелюбный.

— Доброе, — отвечаю я.

Моника подходит к кофе-машине.

— А ты чего так рано? — скорее, из вежливости спрашиваю я.

— У меня сегодня встреча с волонтерами с утра, — отвечает она, сосредоточенно нажимая кнопки на кофе-машине.

— С кем? — чуть не давлюсь я.

— С волонтерами, — спокойно отвечает Моника. — Я во Франции состояла в добровольном обществе помощи детям. Там и познакомилась с ребятами, когда она приезжали по обмену.

— И чем же занимаются ребята-волонтеры? — интересуюсь я.

— Ездят по детским домам и общаются с детьми.

Моя усмешка не проходит незаметной для Моники.

— Что смешного? — сурово спрашивает она.

— Я не верю во все эти благотворительные фонды. Это лишь способ выкачать деньги из бюджета и чужого кармана, — немного цинично говорю я. Но это правда. — Я думал, ты учиться сюда приехала.

— Я занимаюсь волонтерством по выходным, — сухо отвечает Моника.

Моника делает себе кофе и, взяв чашку, направляется к двери. Решает оставить меня наедине. Понятливая. Я вспоминаю, что обещал Ларисе, и уже в спину ей говорю:

— Моника, — она оборачивается и внимательно смотрит на меня, — извини за вчерашнее. Я не хотел тебя обидеть.

— А я и не обиделась, Никита, — произносит она и я чувствую облегчение, потому что разборок и конфликтов мне хватает на работе, а дома должно быть спокойно и уютно. Но радуюсь я, как оказывается, рано.

— Я от тебя другого и не ожидала, — добавляет Моника и выходит из кухни.

Маленькая стерва! Терпи, Никита, это не надолго. Скоро она съедет со своим дурацким ароматом и махровым халатом.