Не молчи

Из клуба уезжаю уже ночью. Я устал. Выжат, как лимон. Будто это не я два часа только что терзал пытками послушное тело нижней, а наоборот. Это ошибочное мнение, что Мастер — главный в игре. Все как раз наоборот. Соглашаясь на роль сабмисив, женщина полностью вверяет себя Мастеру. И только от чуткости последнего зависит успех сессии.

Я никогда не позволяю себе того, что находится за гранью допустимого. Эти границы мы установили еще на этапе знакомства. Но даже зная пределы, нужно все время пребывать в напряжении, улавливая каждую реакцию. Это особое состояние сознания, когда я не способен думать ни о чем другом, кроме желаний и реакций партнерши.

Как во время операции. Только в операционной есть приборы, облегчающие это понимание. А тут никаких приборов нет, приходится действовать наощупь. В такие минуты я забываю даже себя самого, становится легко и спокойно. И боль, терзающая душу последние годы, отступает.

Антураж и страх, который я мастерски нагнетаю во время сеанса, вызывает у партнерши природное желание бежать и защищаться. Но, поскольку возможности такой нет, она полностью себя доверяет, позволяя мне связать себя, и не только. И организм начинает вырабатывает собственное обезболивающее — эндорфины.

Я научился чутко улавливать момент этого перехода, когда она, обездвиженная, полностью отдается на волю победителя. Моя награда — тот момент, когда она, доверившись мне полностью, расслабляется и это позволяет женщине уйти в состояние сабспейса. А мне жадно вдыхать отголоски ее кайфа, на который сам я не способен.

Сегодня Марина улетела раньше обычного. А потом я еще долгое время приводил ее в чувство и смазывал красные полосы от плеток мазью. Наверное, меня, действительно, можно назвать Мастером. И это чуть ли не единственные случаи, когда мои познания в медицине могут пригодиться.

Хмыкаю себе под нос и заезжаю в открывшиеся ворота. Оставляю машину во дворе, захожу в дом. Здесь полно комнат, но я пользуюсь только кабинетом и спальней. И сейчас иду в кабинет, чтобы выпить.

Достаю из мини-бара бутылку виски и стакан, наливаю себе половину. Выпиваю залпом, а потом наливаю еще. Беру стакан и сажусь на диван, закидывая на него вытянутые ноги. Мне нравятся эти минуты расслабления, которые дает сессия в клубе. Здорово прочищает мозг.

Но дальше у меня другие планы.

Сегодня я попрощался с Мариной, и своего решения менять не намерен.

Никогда раньше не задумывался о таком, а теперь стало гадко. Я не люблю покрывать чужие измены, но, пусть и не отмазываю Марину, все же помогаю ей в походах налево. Конечно, это глупость, очередная прихоть.

Странно, ведь раньше меня это не волновало. А тут выяснилось, что я не люблю делить партнершу с кем-то еще. Эгоизм? Определенно, да.

Вроде бы ерунда, ведь я и раньше знал, что Марина замужем. Но потом, когда по мере привыкания друг к другу, между нами стала устанавливаться ментальная связь, почувствовал дискомфорт. Да и сдерживать себя, всякий раз раздумывая о том, чего не должен увидеть ее муж, стало весьма напряжно. А мне хочется большего.

Пора признать это! Я хочу женщину, которая будет только моя. Хочу ее всю. Повиновения и покорности. Чтобы считывать ее эмоции и желания, подпитываться ими и ловить ее удовольствие. Знать, что следующим днем она будет вспоминать нашу встречу, а не гладить мужу рубашку.

Почему же мне стало это важно только сейчас?

Как знать, быть может, ощутил в себе силу Мастера и взыграло самолюбие?

Или просто мне эгоистично хочется полностью владеть мыслями партнерши?

Хрен знает. Скорее всего, это просто прихоть. Но могу себе позволить, значит, так и будет.

Я уже давно подумываю об этом. Именно поэтому и купил квартиру в спальном районе. И совсем скоро в ней будет окончен ремонт. Для сессий необязательно нужен антураж клуба. Во всяком случае, мне все это не нужно. А вот комната с хорошей звукоизоляцией — это, как раз, то, что необходимо.

Допиваю виски, встаю с дивана и выхожу из кабинета. Поднимаюсь по лестнице на второй этаж и захожу в спальню. Это безликая комната, в которой есть только необходимый минимум мебели и одежды для меня. Никаких картин, рамок с фотографиями, ажурных штор и декоративных подушек. Все это мне не нужно.

Раздеваюсь и падаю в кровать. Алкоголь, в паре с сеансом в клубе, расслабил настолько, что, кажется, каждый мускул требует отдыха. Закрываю глаза.

Еще один день. Такой же бесцельный, как и все до него. Пустой. И завтрашний не станет исключением. В один из таких дней я взял в руку пистолет и выстрелил себе в висок. Но случилась осечка, а я все еще жив. Не знаю, для чего кто-то наверху сохранил мне жизнь. Спас меня, при чем, дважды. Наверное, так нужно. Поэтому за пистолет больше не хватаюсь.

Среди ночи просыпаюсь от собственного крика. Мой вечный кошмар, заставляет меня вскакивать и метаться по комнате почти каждую ночь. Руки дрожат, кислорода не хватает. Словно, кто-то накинул на шею удавку и больно ее затягивает.

Мой кошмар. Мой ад.

Бесконечно.

Как врач, я понимаю природу своих кошмаров. Это поддается лечению, иногда можно даже добиться хороших результатов. Но я не хочу. Потому, что знаю, что заслужил это. Это мое наказание за то, чего не вернуть. Сам виноват, самому и разгребать теперь.

Иду в душ, меня трясет. Пытаюсь согреться под струями теплой воды. Не знаю, сколько времени проходит, прежде, чем мое тело прогрелось. В голове, словно на репите, все еще звучат отголоски кошмара. Противный скрежет, женский крик, кровь… Много крови на моих руках.

Зажмуриваюсь и мотаю головой, отгоняя видение, которое не хочет покидать меня. Сжимаю руки в кулаки, бью по кафелю, на котором уже есть сколы от таких же ударов в другие дни. Боль в костяшках пальцев немного отрезвляет, видение в голове становится туманным. По руке стекает кровь и плывет в водосток, подгоняемая водой из душа. Закрываю глаза, чтобы не видеть ее.

Кровь. Опять кровь. Ее слишком много.

Выключаю воду, выхожу из душа и возвращаюсь в спальню. Падаю в кровать без одежды. Еще есть время. Пара часов до того, как мой организм снова разбудит меня без будильника.