Не останавливайся

Арина смотрит на меня сонными глазами, а её вечно идеальные волосы взлохмачены так, словно она специально без конца ёрзала головой на подушке.

— Ты позвонила мне в двенадцатом часу ночи, — говорит она заспанным голосом и хлопает подушечками пальцев под глазами, — полагаю, причина веская?

— Ты чего такая дерзкая, а? — тут же говорю я в ответ, зная, что эту песню Арина терпеть не может. Начинаю смеяться. — Однако, ты права. Я всего лишь хотела посмотреть на тебя растрепанную.

— Выпила что ли? — хмурится сестра, пытаясь разглядеть в экране своего гаджета мое лицо.

— А еще наелась ризотто и лишний раз убедилась в том, что с этой семейкой что-то не так, — уже шепотом говорю я. — Они что-то скрывают.

— Убийство?

— Боже упаси, нет! Хотя… Все может быть, но я сейчас о другом. Невеста совершенно не в курсе, какие цветы ненавидит её будущий муж.

Арина смотрит на меня как на идиотку.

— И что?

— Что и что?! — кричу я шепотом. — Это странно!

— Ника, прекращай…

— Они мне все называют разные бары! Одни говорят, что молодые познакомились в «Синем фонаре», другие говорят о «Под мухой»! А еще, тут объявился родной братец невесты и спросил у меня, не считаю ли я эту свадьбу бредом? Опять скажешь «что опять»?

Арина закатывает глаза и собирается опять что-то брякнуть, как вдруг её взгляд расслабляется, а губы вытягиваются в трубочку. Перед камерой появляется заспанный Сережа и чмокает свою жену.

— Ты что, выпила? — смотрит он на меня, часто хлопая глазами. — Какие щеки красные.

— И глаза блестящие, — поддакивает моя сестра. — Ты всех разбудила этим звонком. Иди спать, пожалуйста. В понедельник поговорим обо всем.

— Я не буду работать с этой семьей!

— А что случилось? — бубнит Сережа.

— Ничего, Нике как обычно что-то да не нравится, что-то да не устраивает! Послушай меня, дорогая, — родительским тоном заключает Арина, — прими теплый душ и ложись спать! Тебе пить противопоказано, мерещиться начинает всякое! Все, Ника, спокойной ночи!

Две сонные физиономии исчезают с экрана моего телефона. И на что я надеялась, позвонив сестре? Мало того, что мои слова не приняли всерьез, так еще и посоветовали пить меньше! Во мне всего лишь бокал вина не больше. Жаль, что я не додумалась привезти с собой маленькую бутылку воды, чтобы не мучиться ночной жаждой. А теперь же придется спускаться вниз по этой невероятно огромной и бесконечной лестнице, чтобы набрать в стакан воды и потом обратно взбираться на гору Эверест.

Затянув пояс длинного халата потуже, я тихонько открываю дверь и на цыпочках пробираюсь к лестнице. Бог мой, до чего же она холодная! Как будто по льду босыми ногами иду.

За окнами бушует непогода. Ночью внутри такого огромного дома прохлада воспринимается иначе, чем днем. Слишком страшно и леденяще, особенно, когда яркие вспышки молний бросают резкую полоску света на такой блестящий пол.

Я тихонько захожу на кухню и в полумраке замечаю на островке пустой стакан и тарелку. Должно быть, кто-то проголодался и не потрудился убрать за собой. Оглядываю шкафы в поисках стакана, а потом решаю заглянуть в холодильник, вдруг там найдется бутылочка воды. Открываю одну дверцу, потом другую и пробегаю глазами по упаковкам с обезжиренным йогуртом, творогом, свежим овощам и фруктам в контейнерах. Чего тут только нет и все так идеально разложено, не то, что в моем холодильнике. Как там сейчас модно говорить? Никакого товарного соседства! Точно помню, что на упаковке с копченой форелью лежит обветренный кусок сыра, которым угостила меня Арина. Гадость редкостная.

Мои губы растягиваются в победной улыбке, когда нахожу на дверце несколько маленьких бутылок воды. Беру одну, отчего-то радуясь как ребенок мороженому, и закрываю левую дверцу. Затем закрываю праву и…

— Какого черта?! — взвизгиваю я, увидев темный мужской силуэт за дверцей. Свет, что еще исходит от приоткрытого холодильника, бросает слабое свечение на лицо негодяя, посмевшего так тихо и бесцеремонно поджидать меня. — У тебя совсем крыша поехала? Я же чуть…

— В штаны не навалила? — перебивает меня Роман ленивым голосом, а потом обходит меня сзади и открывает левую дверцу холодильника. Оказавшись, так скажем, в его объятиях, во мне внезапно проносится теплая волна, щекочущая поясницу. — Жор напал?

Конец ознакомительного фрагмента.