Любовь под снегом

Марина сидела в прохладной приёмной и дрожала. В прямом и переносном смысле. Секретарь Катя, как и предсказывала Елена, была на седьмом небе от счастья и, не скрываясь, щебетала о том, какая Марина наверняка замечательная и как ей понравится работать в их замечательном коллективе. Через десять минут «замечательная» Катя нервно бегала по кабинету и поглядывала на дверь.

— Нет, ну чего так долго? Я изведусь тут вся. А ты не дёргайся, улыбнись! — скомандовала она Марине. — Вот, так лучше, хоть и не сильно, лицо какое–то перекошенное. Давай чаю тебе налью? Тебе надо успокоиться.

Успокоиться надо было прежде всего самой Кате. Её страх передавался Марине «воздушно–капельным путём» и девушка нервничала ещё больше.

Через полчаса распития чаёв с печеньем и вафлями, когда обе девушки заболтались и немного успокоились, дверь кабинета Александра Александровича открылась. Марина замерла и даже затаила дыхание. Какой он, этот страшный и ужасный директор?

Из кабинета вышел мужчина лет тридцати — тридцати пяти, темноволосый и кареглазый. Вместо тёмно–серого костюма с галстуком, нафантазированного Маришкой, одет он был в обычные чёрные джинсы и светлую рубашку в тонкую голубую полоску.

«Братья. Этот даже крупнее того. Мамочки!» — вспомнила бугая из кафе, который оказался мужем Елены, Маришка. Она боялась таких мощных мужчин до дрожи и заранее прощалась с кажущейся уже такой реальной работой.

— Добрый день. Проходите, — Александр гостеприимно махнул рукой в сторону открытой двери.

— Здравствуйте, — кивнула Марина и мышкой шмыгнула в кабинет, стараясь ни в коем случае не коснуться мужчины.

В кабинете у Катерины было прохладно и слегка замёрзшая соискательница должности секретаря или помощника руководителя — этого Марина так и не поняла, все называли должность то так, то эдак, — почувствовала от Александра волну жара.

«Горячий мужчина» — прокомментировала про себя Маришка и тут же спохватилась, сейчас не до шуточек. Чем сильнее она нервничала, тем глупее юморила, водилась такая особенность.

— Садитесь. Итак, с Еленой вы побеседовали, с Катериной тоже, есть какие–то вопросы лично ко мне? — сходу ошарашил девушку потенциальный директор.

— Я думала, что задавать вопросы будете вы, — от волнения рот Марины наполнился слюной и некоторые звуки сжёвывались. Она готова была убить себя на месте, но страх пересиливал недовольство и приходилось постоянно сглатывать набегающую предательницу–слюну. Щёки залил румянец и девушка потупилась. Давно она не чувствовала себя так глупо и неуверенно.

— Да особо и задавать–то нечего, я про вас знаю даже больше, чем нужно. Служба безопасности у нас на высоте, — мужчина откинулся в кресле и положил ногу на ногу. — По всем данным вы нам подходите, но, откровенно говоря, не представляю, как мы будем с вами работать, если вы не перестанете разглядывать маникюр и заикаться в моём присутствии.

Марина не ожидала настолько беспощадного вердикта и сразу ощетинилась:

— Это моё первое собеседование в жизни, не считая беседы с Еленой, и я переволновалась, пока ждала под кабинетом.

— А мне показалось, я достаточно долго ждал, пока вы трепались с Катей и распивали чаи, приходя в себя, — Александр провокационно выгнул бровь, но смотрел не зло и Марина поняла, что он нарочно её подзуживает.

— Извините, пожалуйста, я немного погорячилась. Катя действительно помогла отвлечься от переживаний.

Марина с удовольствием заметила, что финт ушами с извинением сработал — мужчина гнул свою чёртову бровь уже удивлённо.

«Да, да, я умею извиняться, представьте себе! — торжествующе пропела девушка мысленно. — Ну и мимика у него».

После разговора с друзьями в кафетерии Марина успела перечитать один из романов Джоанны Линдсей и теперь взгляда не могла оторвать от бровей Александра, который двигал ими точь–в–точь как Энтони и Джейсон Мэллори.

«У него такие же черные брови, как у Энтони, а сам он огромный и мощный как Джейсон. Боже! О чём я думаю вообще?!» — ужаснулась Маришка.

— Марина, расскажите мне, как вы относитесь к детям.

— К детям? — поперхнулась Маришка. Более неуместного и неожиданного вопроса для собеседования в транспортную компанию по её мнению не существовало в природе.

— Да, к детям. Я что–то непонятное спросил? — снова выгнул бровь герой не её романа.

— Ну, я как–то не думала о детях. Да и мне ещё рано, я хочу сперва поработать, добиться чего–то в жизни, квартиру купить. В ипотеку, наверное, — растеряно отвечала Марина. Она боялась даже представить, зачем ему эта информация.

— Я о другом. У меня есть племянники и я иногда беру их в поездки или они приходят сюда дождаться родителей, например. Катя не очень любит детей и не нашла с ними общий язык. Это несколько, скажем так, неудобно. Андрею не так давно исполнилось три, Маше шесть, вполне взрослая барышня. Так как?

— Ну, я не так, чтобы много общалась с детьми, но с братьями–близнецами подруги справляюсь. Вроде бы нор… э… неплохо, — поправилась Марина.

— Ладно, проверим на практике. Ты понравилась Лене, она в людях не ошибается, — Александр нажал кнопку на телефоне: — Катя, зайди.

Катерина появилась через пару секунд и без приглашения села на второй гостевой стул. «Видимо, так принято» — сделала заметку на память Марина.

— Так, сейчас садитесь и составляете график, по каким дням и в какое время Марина будет у нас работать. Лена пусть согласует всё по зарплате и документам, график завтра мне на стол.

— Завтра суббота, у меня выходной — напомнила Катя.

— Значит сегодня. Хм, Марина, а ты завтра можешь выйти на работу? У тебя занятий нет, насколько я помню, — Александр бросил взгляд на планнинг, то ли сверяясь с записанными в нём данными, то ли просто по привычке.

— Да, могу, — Маришка быстро кивнула и недоверчиво улыбнулась.

Страшное и ужасное собеседование, судя по всему закончилось и её взяли на работу! Хотелось петь и плясать, но она лишь сильнее сжала кулачки, будто удерживая в них фейерверк эмоций.

— Вот и отлично. Кать, покажи ей тогда, как пользоваться техникой, папки с приказами, входящими, исходящими, будет завтра изучать. И научи пользоваться кофемашиной.

Конец ознакомительного фрагмента.